Страница 8 из 13
Нам нельзя вытеснять Россию из Европы. Это несправедливо с исторической точки зрения, неразумно и несёт угрозу для мирной жизни. Со времён Венского конгресса 1814 года Россия по праву является одной из определяющих сил в Европе. Все, кто пытался изменить это обстоятельство силой, потерпели кровавое поражение – последней была страдающая манией величия гитлеровская Германия, в 1941 году вознамерившаяся поработить Россию»34.
Русские – не освободители? Политическая история как поле боя
Весной 2015 года многие были взволнованы. Можно ли праздновать 8 мая 1945 года как день освобождения? Должна ли глава правительства Германии ехать в Москву на чествование державы-победительницы России? Не отправить ли кого-нибудь пониже рангом?
Российская Федерация – правопреемник Советского Союза, который, как известно, был одной из четырёх держав-победительниц и оккупационных сил и перестал нести ответственность за Германию как единое целое в сентябре 1990 года. Лишь после того, как в Москве был подписан Договор «2+4», ФРГ и ГДР обрели полный суверенитет и с точки зрения международного права получили, таким образом, возможность «объединиться». Без этого договора ГДР не смогла бы вступить в «зону действия Конституции ФРГ» и отказаться от самой себя.
Советский Союз – и этот факт неоспорим – из всей антигитлеровской коалиции внёс наибольший вклад в дело разгрома диктатуры нацизма. Позднее Москва дала согласие на прекращение послевоенного порядка в Европе, установленного так называемой «Большой тройкой» по итогам конференций в Тегеране, Ялте и Потсдаме, чем положила конец разделу Германии. Как бы кто ни оценивал эти события, с точки зрения «простого человека» всё было очень разумно. Благодаря этому завершились две войны: в 1945 году «горячая», в 1990 – холодная. По крайней мере, так тогда казалось.
Но вскоре историческое значение Советского Союза в войне с немецким фашизмом и значение его победы было поставлено под сомнение. А в настоящее время даже оспаривается!
Сторонники движения за мир, левые, демократы в целом должны понять, что их позиция в сегодняшних дискуссиях о войне и мире может состоять только в ясном, однозначном понимании роли Советского Союза в войне и в борьбе с фашизмом в целом. Даже консерваторы, такие, как давний друг Франца-Йозефа Штрауса Вильфрид Шарнагль, видят, из-за какой именно политической тенденции было нарушено сегодняшнее мирное сосуществование. По Шарнаглю, Москва «почувствовала себя главным проигравшим, хотя именно Советский Союз сыграл решающую роль в разгроме нацистской Германии, а десятилетия спустя полностью вывел свои войска из части Германии – ГДР, чем убедительно доказал своё желание жить мирно. Российское руководство надеялось и рассчитывало на равноправные отношения с Западом. Теперь оно почувствовало себя разочарованным. Россия, вынужденная бороться со значительными внутренними проблемами, прежде всего, экономического свойства, теперь оказалась в стане проигравших в области и внешней, и военной политики»35.
Сегодня «реальная политика» и политика памяти образуют губительный сплав лжи, фальсификаций, дискредитации, очернения и современного объяснения причин и итогов войны. Вера в воображаемую «добрую волю» в политике, в благодарность и верность была химерой уже во времена Бисмарка, а во времена Горбачёва и Ельцина и подавно. Из-за этой наивной, слепой веры они стали лёгкой добычей для тех, кто в политике действует расчётливо и умеет мыслить стратегически.
Моральные критерии как альтернатива военной риторике, и как ответ на неё, сами по себе не изменят положения дел. Тем не менее, следует не только согласиться с точкой зрения Шарнагля, но и активно отстаивать её. «Когда 31 августа 1994 года последние российские войска покидали Германию, и тысячи солдат участвовали в прощальном параде в Трептов-парке в Берлине, они пели песню, слова и музыку которой сочинил специально по этому случаю один русский полковник. В ней пелось: «Германия, мы протягиваем тебе руку» и «Мы навсегда останемся друзьями». Новые горизонты, такие обнадёживающие, так явно открывшиеся тогда в отношениях между Германией и Россией, между Европой и Россией, между Россией и США спустя двадцать лет скрылись во тьме, внушающей тревогу.
Для того, чтобы разогнать эту тьму и обеспечить прочный мир, оказавшийся сегодня под угрозой, необходимо, чтобы Запад изменил свою политику в отношении украинского конфликта: нужно уйти от однобокой антироссийской позиции, вернуться к шансам и возможностям эпохи перемен начала 90-х годов прошлого века»36.
К слову сказать, 9 мая 2015 года Шарнагль был в числе гостей в посольстве Российской Федерации. Гостей тогда пришло немного – не набралось и дюжины действующих политиков, да и те были фигурами второго плана.
Интерес здесь представляет, прежде всего, борьба за историю, за оценку исторических событий и память о них, осуществляемая с целью призвать к мирному сосуществованию или предостеречь от конфликтов, связанных с новыми, превратными, ошибочными толкованиями. Политика памяти вновь становится ареной для политических боёв и в каком-то смысле провоцирует политическую позиционную войну. По сути, нынешнее противостояние разгорелось вокруг роли Советского Союза и, соответственно, России в немецко-русских отношениях и в отношениях западного альянса со строптивым восточным соседом, который, вновь обретая силу, воспринимается как угроза. Упомянутое противостояние при этом не ограничилось одним лишь маем 2015 года – оно нашло своё продолжение и во «Всемирном дне беженцев», который с недавних пор отмечается 20 июня на всей территории Германии, не завершилось оно и в 2016 году, в день 75-летия нападения Германии на Советский Союз. Спор об участии в торжественных мероприятиях абсурден и в высшей мере оскорбителен для России. Подобный абсурд в контексте украинского кризиса давно привёл к очередному охлаждению отношений между Берлином и Москвой, что, наряду с конфликтом США и России, имеет немаловажное значение. И опасения, связанные с возможным началом новой войны, кажутся небезосновательными.
Пусть характеристики «человек, понимающий Путина» или «человек, понимающий Россию» в политическом и медийном ландшафте Германии стали своего рода ругательствами, такие люди всё равно существуют. Некоторые, как, например, историк Карл Шлёгель, автор прекрасных критических книг о Советском Союзе, в которых, однако, преступления эпохи Сталина и деформация советского общества рассматриваются скорее с моральной, чем с исторической точки зрения, поражён нынешними поворотами российской политики и отношения к Западу. «В Германии […] ведётся дискуссия, которая может привести, а точнее, уже привела к глубокому расколу и ощущению неуверенности в обществе. На первый взгляд это спор между так называемыми людьми, «понимающими Россию» и «понимающими Путина» с одной стороны и людьми, критикующими политику Путина – с другой»37.
Шлёгель сетует на то, что к истинному «„пониманию России” это в большинстве случаев не имеет никакого отношения, ведь лишь очень немногие люди действительно разбираются в современной российской ситуации, а уж тем более знают, что творится в голове у Путина. Правда заключается в том, что существует как раз недостаток понимания. Суть совершенно в другом: человек или понимает политику России, и даже защищает её, или отвергает эту политику и противостоит ей. В большинстве случаев эти разговоры вообще не связаны с действительностью. Люди говорят об Украине, а сами никогда там не были. Люди говорят не о России, а о «Западе», «Нато», прежде всего Америке. Многие ток-шоу о России не имеют к России вообще никакого отношения, а представляют собой сведение счётов с Америкой. Путин – человек, который покажет этим американцем, мститель за несчастных, обиженных и оскорблённых. Он фигура, олицетворяющая все современные затаённые обиды. Наконец появился кто-то, кто померяется силами с американцами. Дискуссия о Путине, разгоревшаяся в Германии, говорит, прежде всего, о нашем отношении к Америке, о глубоко укоренившемся антиамериканизме. А также о том, что мы заодно с Европой»38.
34
«Снова война в Европе? Мы против!» Роман Херцог, Антье Фолльмер, Вим Вендерс, Герхард Шрёдер и многие другие призывают к диалогу с Россией. ZEIT Online dokumentiert den Aufruf. In: ZEIT Online 5.12.2014 – http://pdf.zeit.de/politik/201412/aufruf-russland-dialog.pdf [07.12.2014 21:11].
35
Wilfried Scharnagl: Am Abgrund. Streitschrift für einen anderen Umgang mit Russland. München 2015, С. 75.
36
Там же., С. 12.
37
Шлёгель, цит. по: Irina Scherbakowa/Karl Schlögel: Der Russland-Reflex. Einsichten in eine Beziehungskrise. Hamburg 2015, С. 107.
38
Там же, С. 108.