Страница 4 из 12
Когда на улице что-то громыхнуло, я в панике слетела с кровати и уткнулась сонным носом в окно, щурясь от солнечных лучей и ожидая увидеть кровожадного монстра, поливающего огнём всё и всех вокруг. Но оказалось, что это всего лишь кто-то из первокурсников с утра пораньше решил потренироваться в боевой магии.
Заснуть дальше уже не получилось, хотя я очень старалась. Но в голову то и дело лезли назойливые мысли о ночном приключении, заставляя меня краснеть от ушей до кончиков пальцев.
Так я и сползла с кровати: невыспавшаяся, с разбитым настроением и голым ректором перед глазами. Я честно старалась прогнать из головы назойливого дракона, зло расчёсывая волосы, но он со своей устрашающей штуковиной то и дело всплывал в сознании, наверняка надеясь довести меня до нервного срыва.
Когда зло пыхтящая и ругающаяся себе под нос я застёгивала мундир бордовой академической формы, прямо над потолком вдруг что-то оглушительно щёлкнуло, а затем на всю комнату раздался твёрдый, хорошо поставленный, пробирающий до костей мужской голос:
– Всем адептам через три минуты собраться на утреннее построение.
Стоит ли говорить, что утренних построений у нас в Академии не было со времён семилетних Холодов? Как не было и того, кто использовал бы магическую громкую связь. Да у нас и связи этой не было!
Словно издеваясь, голый ректор в очередной раз возник перед глазами.
Прикрыв глаза, я закинула голову и бессильно простонала, посылая ему все известные мне проклятья. И надо было мне пойти на эти дурацкие гадания!
С тяжёлым сердцем я отправилась на площадь. Выйдя из комнаты в коридор, попала в беспокойный поток спешно одевающихся девчонок. Это я встала за сорок минут, остальные проснулись буквально только что.
– Лина! – уже на первом этаже меня догнали Риша, Кали и Анри.
Мы с первого курса дружим вчетвером. Боевик, некромант, лекарь и менталист. Даже на практических занятиях почти всегда вместе. После выпуска Кали пойдёт работать в Министерство, Анри в какую-нибудь лечебницу, а мы с Ришей на поле боя. Хорошо, что войн сейчас не было, так что добрые семь лет нам с подругой в числе других везунчиков придётся нести военную службу по долгу профессии, носясь по лесам и крепостям и выполняя нормативы по борьбе с горными троллями. Вот так жизнь.
– Рассказывай! – велела с утра весёлая и возбуждённая Кали, повисая на моей руке. – Как всё прошло?
Да, подружкам я всё же рассказала, куда пойду и зачем. И даже морскую жемчужину, необходимый для гадания атрибут, показала. Мне её одна русалка взамен за небольшую услугу подарила – я Морейссу от пиратов спасла. Там случайно вышло, да и пираты оказались корсарами, а Анри даже с их капитаном подружилась, да так крепко, что после окончания академии прямым ходом к алтарю пойдёт.
– Просто ужасно, – печально призналась я уже на улице, в потоке остальных адептов выходя на просторную площадь.
Мы встали плотной бесформенной толпой, толкаясь и недоумевая о причинах срочного сбора. В тридцати шагах перед нами журчал фонтан, справа такой же кучкой, только значительно меньшей в размерах, стояли преподаватели, причём вид у них был подавленным. Им явно раньше нашего сообщили о смене руководства, вот они все и… радовались.
– Что случилось? – из всех адептов только моих подружек интересовала я и моё гадание.
Поджав губы, попыталась ответить, но не успела даже рот открыть.
Все слова и мысли вылетели из головы, лишь только я увидела его.
Высокий настолько, что я бы едва достала ему до широких плеч, прямой и грозный, он решительно вышел из замка, по-военному чётко пересёк погрузившуюся в тишину площадь и встал перед затаившими дыхание нами. Прямой, с заложенными за спину руками и широко, по-хозяйски как-то расставленными ногами, он направил суровый немигающий взор на наши неровные ряды. Белый военный мундир был застёгнут на все серебряные пуговицы, чёрные волосы коротко острижены, черты лица резкие и хищные, губы сжаты в тонкую линию, между бровей залегла складка, выдающая непростой характер этого существа.
Страшно. Просто до ужаса страшно всем и каждому, и ощущение такое, словно он, скользя бесстрастным взором, умудрялся выворачивать наизнанку душу каждого.
Лично я в его страшные огненные глаза даже смотреть не стала, пряча взгляд в скрещенных пальцах рук, в складках платья, в узорах плитки под ногами…
Может, он меня не вспомнит? В доме было темно, а волосы с утра я убрала в тугую косу. Вряд ли он разглядел моё лицо. Но эта радостная мысль сменилась другой, очень удручающей: я назвала ему своё имя. И даже курс. Вот же Создатель…
– Доброе утро, адепты, – закончив с пристальным осмотром, заговорил он твёрдо и спокойно, негромко, но так, что все здесь прекрасно слышали каждое слово. Мы просто даже не шевелились, даже не дышали, парализованные самым настоящим ужасом. – Меня зовут Роэндар Эвертон, с сегодняшнего дня я занимаю руководящую должность данного учебного заведения.
Ужас?! Он наступил сейчас! Дикий, неконтролируемый ужас, который до этого был детским лепетом, незначительный испугом! Действительно страшно нам стало вот сейчас, едва до присутствующих дошло ужасающее по сути своей – Роэндар Эвертон!
Тот самый Роэндар Эвертон! Лучший из генералов императора, прославленный воин и маг, тот самый дракон, за десять лет верной службы познавший всего одно поражение, стоившее ему крыльев… Об этом знали даже глухонемые. Захватив западные горы Аноры всего за каких-то три дня, генерал Эвертон «уговорил» населяющих их ведьм признать власть нашего императора и вступить в состав империи… а затем возлёг с одной из них. Кто чего только не говорил – и про приворот, и про насилие, и про истинную пару, но суть оставалась сутью: генерал провёл ночь с одной из горных ведьм, а проснулся уже без крыльев. Без возможности обратиться зверем, то есть. Будь на его месте кто угодно другой, и это было бы славной местью ведьм, а так… горы перестали существовать. На их месте теперь Огненная пустошь, пламя в которой не утихает по сей день, шесть лет спустя. А ведьмы… нет их больше. Ни одной горной ведьмы на весь Эинир. Говорят, генерал убивал их долго, больше двух лет, до смерти пытая каждую и изо всех сил стараясь вернуть утраченное… Не вернул. Но даже без крыльев и доступа к звериной сущности Роэндар Эвертон сумел сделать по сути невозможное и сохранить положение первого генерала, лучшего из лучших, незаменимейшего мага и непобедимого воина.
Лучше него не было.
Хуже него не существовало.
– Вижу, рады, – сухо изрёк страшнейший из драконов, вдоволь насладившись нашими белыми от ужаса лицами.
Не было шепотков, не было вздохов изумления, не было неосознанных попыток броситься прочь – нас парализовал страх.
В следующее мгновение случилось непредвиденное.
Мне показалось, что глаза нового ректора полыхнули рыжим пламенем, но не успела я даже обдумать это, как монстр молниеносно повернул голову и из всей толпы, из тысячи адептов посмотрел на меня. Чётко на меня. Не ища, не вглядываясь, он просто словно что-то почувствовал и безошибочно отыскал меня…
Вздрогнув всем телом, я чуть не умерла вот прямо там же. Перед глазами всё поплыло, сердце сжалось до невозможности сделать следующий вдох, а затем забилось быстро и неровно, и словно кровь вскипела, и кожа покраснела везде и разом, и захотелось броситься прочь и одновременно стоять и не шевелиться, и…
Когда я пришла в себя, он уже не смотрел на меня. Кажется, наш зрительный контакт не продлился дольше секунды, но для меня прошла целая вечность, я умирала и воскресала раз за разом, растворялась в небытии и становилась целым миром, успев переосмыслить всю свою жизнь и попрощаться со всеми хорошими людьми, которых когда-либо встречала.
Всю твёрдую прохладную речь нового руководства я благополучно прослушала, до самого окончания представления глядя себе под ноги, хмурясь и всё пытаясь понять, почему так странно и бурно отреагировала на простой взгляд. Он же, кажется, даже не узнал меня. Неужели я настолько сильно неконтролируемого его боюсь?