Страница 17 из 17
-----
Ровно через год Охотников приехал опять на летния гастроли в Чащилов. На пароходной пристани его встретил Буров, служивший в труппе Добрецова. Старые знакомые обнялись и расцеловались. Вечером они сидели в гостинице "Париж" и пили красное крымское вино, как и следует премьерам. -- Знаешь новость: Ривольская вышла замуж,-- сообщил, между прочим, Буров. -- Ривольская? Позволь, фамилия, кажется, знакомая... -- Еще бы! Она теперь m-me Чайкина... ха-ха!.. А тебе стыдно забывать свои маленькия увлечения... Тогда увез ее и... Ну, одним словом, я не охотник до семейным тайн, а ты все-таки порядочная свинья. -- Позволь, да ведь это Буянка? Она же Лохманова-Голынец? -- Прежде всего я скромен в таких делах, и всякое женское имя для меня священно... -- И для меня тоже. Но это все вздор... Я с ней немножко был знаком когда-то. Гм!.. Пауза. Бутылка опустела и заменена новой. Лица раскраснелись. -- Вот что, Исай Борисыч, сделаем ей завтра визит?-- предложил Буров. -- Это еще что за фантазия!.. -- Нет, серьезно... Мы с тобой люди без предразсудков и не будем ревновать Елену Васильевну, а мне ужасно хочется взглянуть на Чайкина в роли мужа. -- Зачем же ставить человека в неловкое положение? А впрочем, мне все равно, едем... На другой день утром они катили за город, на дачу. Одряхлевший Сергей Иванович не узнал Бурова и провел гостей в залу. -- Нам Платона Егорыча нужно видеть,-- повторял Буров. Хозяин не заставил себя ждать. Его появление было встречено снисходительными улыбками и переглядыванием. Чайкин сначала покраснел, а потом побелел. -- Что вам угодно?-- спрашивал он, не двигаясь от дверей. -- Как что: в гости приехали старые товарищи. У Чайкина захватило дух, и он молча указал на дверь. Но непроспавшимся премьерам показалось это так смешно, что они продолжали сидеть. -- Нас, кажется, просят удалиться?-- заметил Охотников.-- Но прежде я желал бы видеть Елену Васильевну... -- Вон!..-- крикнул на них Чайкин, топая ногами. На этот крик послышались легкие шаги, и в дверях столовой показалась Буянка. Гости поднялись со своих мест, как и следует благовоспитанным людям. Буянка посмотрела на них, потом на мужа и скрылась. -- Вон, мерзавцы!..-- орал Чайкин, не помня себя от бешенства. -- Молчи, щенок!-- крикнул ему Буров и погрозил пальцем. В этот момент где-то в соседней комнате раздался глухой стук. -- Ну, это семейное счастье началось,-- заметил Охотников, шагая в переднюю. Когда Чайкин вбежал в столовую, он чуть не запнулся на лежавшую на полу Буянку: она лежала с простреленной головой. Попугай Карл Иваныч неистово выкрикивал из своей клетки: "как? что? почему?". Оставить комментарий Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович ([email protected]) Год: 1880 г.