Страница 4 из 17
А она? А что она… Она, как дура, согласилась. Вернее, не она, а настоящая Энрина. Ведь ее глаза горели не меньше. Она была влюблена в принца, наивная девчонка, и верила Уиллу, как себе. Во все его слова любви… Которые быстро разлетелись в прах, стоило увидеть в королевской опочивальне какую-то девку, которая кувыркалась в постели с возлюбленным женихом.
Энрина тогда еще не знала, что Уилл собирается жениться на ней только потому, что она носительница особенной магии. А когда Уилл узнал, что она очень слабенький маг, что у нее есть только темная магия крови, то решил, что хранить верность такой жене нелепо. И начал ходить налево. А Энрина оказалась ненужной невестой. То есть не Энрина, а уже она, Эмма, попаданка, которая теперь оказалась на месте бедной девушки. Ненужная жена на Земле, ненужная невеста в этом мире. Что ж, к этой роли ей не привыкать.
– Уилл?!
Но оказалось, невозможно привыкнуть к зрелищу крепких мускулистых мужских бедер в королевской опочивальне, когда Энрина рывком распахнула дверь. И увидела, как какая-то грудастая девица оседлала ее жениха-принца и объезжает его, как норовистого жеребца.
– Что это значит?! – заорала Энрина, как ненормальная.
Уилл и его любовница синхронно обернулись и посмотрели на нее. Девушка – одна из придворных кокеток – завозилась, слезая с него. И отползла немного по кровати, пытаясь прикрыться простынкой. Уилл с сожалением вздохнул, глядя на то, как красотка жмет тонкий шелк к своей пышной груди. На его лице так и было написано, что прятать такую красоту – преступление! Но поднявшись на постели, опираясь на локоть, он посмотрел насмешливо на Энрину.
– Стучать тебя не учили, малышка? Ах да, в твоей деревне все жили в одной комнате и трахались за шторкой? Тогда ты привыкла заводиться от такого, не правда ли? – рассмеялся Уилл, встряхивая спутавшимися белокурыми вихрами и спуская ноги с кровати лениво, как нахальный разнеженный кот.
Энрину просто зло взяло. То на Земле та гадина с ее накачанной грудью, губами и прочими прелестями! И в этом мире такая же блондинка с тупым взглядом коровы, пришедшей на водопой. Мужики везде одинаковые?!
– Ах ты скотина!
Первое, что попалось под руку, – это фарфоровая ваза ручной работы. Энрина схватила ее и со злостью швырнула в соседнюю стену. Не в любовников, конечно. Ее жизнь ей дорога. Не хватало еще, проср… кхм, уничтожить второй шанс так же быстро, как получить его от богини! Она же предупреждала вести себя осторожно. А Энрина не понаслышке знала, как ведут себя разозленные мужчины. Например, Слава и Яр – ее муж. Она не думала, что принц чем-то лучше, чем они.
– А меня позвать в постель не подумал вместо того, чтобы тащить в опочивальню свою любовницу? Мы же договаривались с тобой, Уилл, никакого секса на стороне! Ты сам предложил мне руку и сердце, никто за язык тебя не тянул! А слово «верность» прописано в будущих брачных обетах! – гордо выдала Энрина, сверкнув глазами, и уперла руки в бока.
Блондиночка взвизгнула. Она быстренько замоталась в простынь. Наверно, хотела на манер греческой богини, но простыня была большая, так что больше напомнило голубец с торчащими ножками. Который протопал к двери и убежал, пока не прилетело уже по пустой блондинистой головушке.
Уилл встал с кровати, даже не удосуживаясь одеться. И шагнул к Энрине.
– А ты так соскучилась по мне, детка? Что решила прийти сюда и мешать мне развлекаться? – Уилл перехватил ее за руку, дергая к себе, впечатывая в свое обнаженное тело. – За такое тебя точно нужно проучить… но может, ты специально нарываешься на наказание?
Уилл усмехнулся, замахиваясь пониже спины Энрины. И уже желая сорвать с нее это платье, приглушающее прикосновение. Чтобы она почувствовала, например, как его член упирается ей в бедро.
«Я так быстро не остываю, девочка. Так что придется расплачиваться, что испортила мне все!» – запальчиво подумал Уилл, но без угрызений совести. Энрина – девушка взрослая, уже в академию поступила до помолвки, должна была понимать мужские потребности!
С ее губ сорвался короткий, оглушающий саму ее стон. Да что он творит, этот белокурый херувим с улыбкой заправского развратника? Еще и рука у него тяжелая. Внизу живота призывно заныло. У нее что, недотрах после перемещения в чужое тело? Так лучше ей найти себе любовника, чем зариться на этого изменника! Но тело отреагировало иначе. И она тихо застонала. Но быстро опомнилась и дернулась, вырываясь из рук принца.
– Отпусти меня! Ты только что занимался сексом с другой! А сейчас что творишь? Я что тебе, кукла? Одна ушла, вторая пришла на ее место?
Она не знала, как Энрина реагировала на приставания этого… хама Уилла. Может, была ханжой? Явно, что если бы она липла к Уиллу, как блудная кошка, он не ходил бы налево! Но Энрина-попаданка этого не знала… и поэтому решила сопротивляться до последнего. Никто не сказал ей, что ради того, чтобы найти любовь, ей нужно будет есть с бачков! Ну, или как минимум заниматься сексом с изменником. Нет, Энрина не собиралась этого делать! Кроме того, возможно, тело этой девушки невинно. Было. Есть. Вот пусть и будет! Пускай останется таковым до первой брачной ночи. Неважно, с кем! Явно не с этим… Уиллом!
– Успокойся. Куколка, – Уилл с издевательской усмешкой подчеркнул это слово. – Или хочешь вернуться в свой свинарник? Ты казалась мне послушной и умной девочкой. С которой можно… поладить. Хотя если хочешь быть дикой кошкой, давай попробуем? Оцарапаешь меня, когда будешь виться подо мной?
Глава 3
Уилл нахально толкнул Энрину к стене. Она была одета, он обнажен, и его такой контраст не устраивал. Ему куда больше нравилось быть хозяином положения. Например, возлегать на подушках, пока понравившаяся девица раздевается перед ним, напоказ изгибаясь… Ходили об этом шепотки среди придворных вертихвосток.
Уилл рванул платье Энрины, спуская на плечо, жалобно треснула ткань. А он прижался губами к основанию шеи, оставляя поцелуй-отметину горячо и безжалостно.
Энрина забилась в руках Уилла, как будто бабочка, попавшая в паутину. И не жалеющая своих крылышек.
– Нет! Я не хочу! Отпусти меня! – звонко вскрикнула она.
Энрина охнула, когда жесткие, требовательные, нахальные губы обожгли нежную кожу. Уилл не целовал в губы. Будто нарочно. А зачем? Если ему можно все. Покрывать поцелуями все ее тело. Так, будто она одна из… его куколок, как он ее назвал.
– Я тебе не куколка! – треснула изо всех сил Энрина Уилла по спине. – Я твоя невеста! Относись ко мне с уважением, понятно? А не то… пожалуюсь на тебя властям!
Ну, с последней фразой она, конечно, перегнула палку. Слишком уж лезла в голову ей всякая современность из Земли. Когда можно было за домашнее насилие и заявление в полицию подать! Но здесь Средневековье. И Энрина без пяти минут жена этого белобрысого нахала. Нужно его как-то проучить! Только как? Если платье уже жалобно треснуло под его сильными пальцами. И даже сбежать в коридор в таком виде Энрина уже не могла. Было бы стыдно и позорно показаться в таком виде среди слуг и остальных придворных. Слухов не оберешься.
Уилл не сдержал короткого смешка. И перехватил запястья Энрины, заводя их ей над головой, прижимая к стене.
– М-м-м, солнце, это ты так называешь моего папочку-короля? Может, ему и понравится такое уважение… Но ты не скажешь ему ни слова! Иначе пожалеешь, – Уилл зло сверкнул глазами. – Зеркало ошиблось в тебе, показав, что скоро в твоем теле будет какой-то всплеск магии… А значит, твое тело теперь может интересовать меня только в одном!
С этими словами Уилл ухватил платье Энрины на бедре, дергая вверх, комкая и сдвигая, чтобы забраться под него рукой. Его колено вдвинулось между ее ног. Он зажимал Энрину, как любую служанку. И обращался к ней так же. «Детка», «куколка», «солнце» – не запоминать же имена каждой девчонки в своей постели?