Стань моим сейчас

– У меня есть ноги, и я могу пройтись.

«О да! Причем очень красивые, длинные и сильные ноги… Прекрати, Лекс!» – не унималась девушка.

– Пойдем,  – добавил он резко.  – Я хочу зарегистрироваться в своем отеле и успеть заглянуть в штаб-квартиру «Торп индастриз» в Кейптауне.

Значит ли это, что она не потеряла работу? Или он просто ждет, пока она доставит его до офиса, прежде чем объявит об увольнении? Лекс хотела спросить его напрямую, но он быстро направился к эскалатору.

Девушка последовала за ним, чувствуя себя несколько дезориентированной. Он был неумолим и бесстрастен, и Лекс подозревала, что стала не первой и, конечно, не последней, кто задавался вопросом, как стоит себя вести с этим суровым бизнесменом.

Глава 2

Коул сидел в темных очках на заднем сиденье внедорожника позади своего самого сексуального водителя.

«Водителя компании „Торп индастриз“!» – мысленно напомнил себе мужчина.

Ему пришлось перестать смотреть на девушку, но его глаза продолжали перескакивать с ее прекрасного профиля на изящные плечи, на тонкую кисть, которая лежала на руле. Мисс Сэтчел вела автомобиль хладнокровно, легко маневрируя на большой машине в оживленном потоке. Ее глаза метались между зеркалом заднего вида и боковыми зеркалами, и ему было трудно поверить, что спокойная и отстраненная женщина за рулем была той самой, которая расплакалась перед ним всего двадцать минут назад.

Судя по изумлению в ее зеленых глазах, она плакала нечасто. Или вообще никогда не плакала. Что стало поводом? Неужели она боялась, что он накричит на нее или уволит? Или тут что-то другое?

Любопытство прожигало дыру в его терпении, и он изо всех сил сдерживал желание потребовать объяснений. С другой стороны – ему хотелось утешить девушку и заставить все печали уйти.

Желание взять ее в свои объятия и оградить от мира приводило Коула в ужас. Любое проявление чувств было ему чуждо, и даже в детстве от него ждали, что он будет справляться с трудностями, разочарованиями и отсутствием справедливости самостоятельно. Он и сам не церемонился с окружающими его людьми, просто не умел, поэтому его потребность защитить мисс Сэтчел приводила его в замешательство.

Коул подавил вздох и уставился в окно, вдоль дороги тянулись унылые строения бедного пригорода. Сейчас он был в самом южном городе Африки, на прошлой неделе – в Чикаго, а две недели назад – в Гонконге. Помимо региональных офисов «Торп индастриз», ему также приходилось управлять своим всемирно известным хедж-фондом с оборотом в миллиард долларов.

Коул откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, в голове тут же возник образ его старшего брата в оранжевых одеждах, погруженного в состояние медитации. Сэм Торп – целеустремленный, высокообразованный первенец известного промышленника Гренвилла Торпа – к изумлению семьи и всего финансового мира, ушел с поста генерального директора «Торп индастриз» и подался в буддийский монастырь, и теперь Коул задавался вопросом, сожалеет ли он о своем решении.

Коул открыл глаза, но события последних шести месяцев пронеслись в его голове серией снимков. Смерть отца год назад стала шоком не потому, что он горевал по человеку, которого никогда не знал, а потому, что смерть Гренвилла от сердечного приступа нанесла смертельный удар по его планам отомстить отцу, который игнорировал младшего сына всю жизнь.

За пять лет до смерти Гренвилла, а то и больше, Коул тайно скупал акции «Торп индастриз» и в результате сформировал большой пакет многонациональной компании, которой владел и управлял его отец. За несколько месяцев до вероломного поглощения его отец умер от сердечного приступа на своей яхте у побережья Амальфи. Сэм, его брат, унаследовал все активы компании и доли Гренвилла в «Торп индастриз».

Неудивительно, что Коула не упомянули в завещании.

Поскольку у Коула не было желания погубить Сэма, он отступил и пересмотрел свои планы. Его единственная цель, из-за которой он приобретал акции компании, состояла в том, чтобы посмотреть своему отцу в глаза и отомстить за несправедливое отношение к нему. Но смерть внесла свои коррективы. Затем его старший брат Сэм спустя шесть месяцев после смерти отца променял свои костюмы от Армани на оранжевое облачение монаха, разгульную жизнь одного из самых завидных холостяков в мире – на воздержание, а материальное изобилие – на один прием пищи в день и сон на циновке под тонким покрывалом. Он уважал выбор Сэма, но что побудило старшего брата передать все свои активы и все, что он унаследовал от Гренвилла, включая контрольный пакет акций «Торп индастриз», ему, Коулу? Как он посмел? О чем, черт возьми, думал его брат?!

Коул спросил бы его, но Сэм, по словам его лондонского адвоката и контактного лица, в настоящее время был недоступен. С ним все было в порядке. Он без колебаний передал Коулу все, что имел, его не интересовал внешний мир, и он жил своей жизнью.

Как сказал адвокат, Сэм знал, что Коул хочет заполучить компанию, и потому расстался с ней без сожалений.

Да, но правда заключалась в том, что ему «Торп индастриз» в таком виде был не нужен, ведь поглощение затевалось ради мести. Но все вышло так, что теперь эта компания вызывала у него лишь головную боль.

Коул горько усмехнулся – пожалуй, отец не раз перевернулся в гробу от происходящего. Его обожаемый первенец отрекся от всего, даже от своего имени, а его презираемый младший сын теперь унаследовал все его имущество. Презираемый? Нет, не самое подходящее слово. Гренвилл не испытывал ненависти. Коула просто обесценили, выбросили на улицу и впредь не удостаивали вниманием.

Телефон Коула зазвонил, он посмотрел на экран и вздохнул, увидев имя звонившего. Он проигнорировал звонок и перевел его на голосовую почту. Непредсказуемым образом, наряду с компанией, недвижимостью и всем имуществом Торпов ему пришлось взять под свою ответственность девушку Сэма, Мелиссу. Он продолжал традицию брата и выплачивал ей солидное ежемесячное пособие.

Коул не возражал против того, чтобы у девушки были квартира и средства на жизнь. Мелисса встречалась с Сэмом долгое время и даже надеялась выйти за него замуж. Она заслужила своего рода компенсацию за травму, которую его брат причинил ей. Но за последние пару месяцев, несмотря на то что их мало что объединяло, пресса начала рассматривать их как пару.

Самого Коула отношения с ней не прельщали. Да, у него было несколько романов, когда ему было чуть за двадцать, но все со временем сошло на нет. Коул отталкивал людей, когда они начинали требовать эмоциональной близости. Его воспитанием занималась бесстрастная мать, отец и вовсе игнорировал его, и он мало общался с братом. Коулу было гораздо лучше одному, он уже привык к уединенному образу жизни, и когда он вернется в Лондон, то выплатит Мелиссе выходной пакет в пару миллионов и право собственности на квартиру. Таким образом он хотел откупиться от девушки и смягчить боль, причиненную Сэмом.

Избавиться от «Торп индастриз» будет так же просто, по крайней мере, Коул на это надеялся. Вначале он думал, что ликвидировать компанию и продать ее активы местным бизнесменам – самый логичный и эффективный способ избавиться от империи Торпов.

Но потом Коул решил взять управление на себя и провести собственную оценку. Он потратил несколько недель, путешествуя по миру, посещая все компании Торпа и проверяя активы, которые получил от Сэма. Он выставил на продажу имущество брата в Лондоне и Гонконге, продал его яхту и частный вертолет, а его коллекцию произведений искусства должны были продать на аукционе через несколько месяцев. Коул планировал вложить часть выручки в долгосрочные инвестиции на случай, если Сэм захочет бросить монашескую жизнь, а остальное он распределил бы между различными благотворительными организациями. У Коула во владении имелись собственные квартиры, коллекции произведений искусства и автомобили, а яхты его не прельщали. У него было предостаточно денег, так что ни Сэм, ни отец ему были не нужны. Африканские же фонды не вызывали никаких сложностей.