Страница 5 из 8
– Я гляжу у вас тут тоже, служба не сахар, господин Шмаэль. Вон, как пробрало. Вспотели даже.– Не упустил возможности съязвить Аркаша.
– А вы как думали. Все, как у людей. Все, как у людей.– Шмаэль батистовым платочком промокнул лоб. – Однако, шутки в сторону, к делу.– И казенным голосом лектора из давно почившего в Бозе общества «Знание» продолжил:
– Значит, так. Как я уже сказал, вы находитесь на мобильном приемном пункте. Где он расположен, вы уже тоже видели. Ни вверху, ни внизу. Ровно посередине, чтобы комиссиям из Верхнего и Нижнего миров было удобно собраться на выездную сессию, для обсуждения вашего вопроса. Не перебивайте. – Молодой человек по имени Шмаэль резким движением руки пресек Аркашину попытку вставить реплику. – Все вопросы потом.
– Так вот, как я уже сказал, « для обсуждения вашего вопроса». Все это, назначено на завтра. Правда, завтра это достаточно условное понятие. Но, как вы могли заметить, я все время стараюсь мыслить и выражаться земными категориями для вашего, так сказать, удобства. Прошу не перебивать. – Вновь остановил он Аркашину попытку. – А теперь, как говорят у вас на Земле, писать и спать. Я провожу вас. И ни каких разговоров.-
– Да. Не хочу я писать! – Возмутился Аркаша. – И спать тоже не хочу. -
– Что, значит, не хочу. Надо. Таков порядок. Впрочем, – Шмаэль почесал затылок. – Чем же вам писать-то. Вы же остаточное явление. Сущность, так сказать. У вас ничего подобного в организме нет, да и быть не может. Да и самого организма тоже нет. – Потом подумал: – Но, все равно, писать и спать.-
– Эй, эй! Вы что это? – Возмутился Аркаша. – Что значит, писать нечем? Думайте, что говорите. – И, резко оттянув пояс, заглянул в штаны. – А, где же он? Куда вы его девали? И что же мне теперь? Как жить дальше? -
– Перестаньте блажить, Аркадий Борисович, – Шмаэль заметно рассердился, – О какой жизни вы говорите. Вся ваша жизнь, – он ткнул пальцев в экран, – осталась там. А все, что вам предстоит в будущем, никакого отношения, к тому, что вы ищете, не имеет. И вообще, нам с вами следует соблюдать протокол. У нас с этим строго. А по протоколу сейчас запланирован отдых. И для вас, и для меня. Так, что, до завтра. – И проводил его в герметичный бокс, со всеми удобствами, который и запечатал своим перстнем. Потом подумал. Вытащил из кармана необычного вида пультик, что-то на нем надавил, и бокс, вместе с яркой вспышкой исчез. Будто его и не было.
– Вот так-то надежней будет. Пусть пока посидит в параллельной реальности.
Глава четвертая
Вокруг приемного пункта заблудших душ сгущались сумерки. Они незаметно длинными языками просочились из Нижних миров и, ласково обволакивая резиденцию господина Шмаэля, упаковали ее, будто в кокон земного шелкопряда. Звездное небо, сияющее в иллюминаторах резиденции, потускнело, а потом и вовсе погасло, уступив место непроглядности. Земля дольше всего сопротивлялась тьме. Но и она, в конце концов устала и исчезла из поля видимости. Свет внутри резиденции замигал и потускнел, а потом и вовсе погас. Осталось только аварийное освещение, как водится во всех приличных организациях.
Шмаэль вначале не придал этому значения, свалив неполадки на нерадивость внутренних коммунальных служб. Но, когда и аварийка засбоила, он встревожился не на шутку и включил экран. То, что он увидел, не принесло ему радости. Он понял, коммунальщики здесь не причем. И тут же набрал номер внутренней безопасности. Однако, ответа не последовало. А через секунду двери лифта распахнулись, и в резиденцию толпой хлынули Серые, быстро заполонив все помещение. Они устроились на стенах и потолке, повисли на шторах, застрекотали и начали корчить рожи и плеваться в сторону Эмиссара, а так же портить воздух, в секунду превратив резиденцию в отхожее место.
Шмаэль на секунду замешкался, но, тут же пришел в себя, мгновенно выхватил тот самый пультик, нажал кнопку, и Время остановилось. Серые замерли в нелепых позах, как восковые фигурки в знаменитом салоне мадам Тиссо.
– Вот так-то будет лучше. – Улыбнулся Шмаэль. – Это вам не на Нептуне. Привыкли у себя там безобразничать. Здесь вам не там. – Быстро включил вентиляцию и направился к компьютеру, с твердым намерением , связаться с руководством по скайпу.
– Не торопитесь, уважаемый Шмаэль. – В дверях лифта сверкнуло, потом задымило, потом завоняло и из воздуха материлизовалась фигура Великого Герцога Асмадея. – Зачем начальство беспокоить по пустякам. – Продолжил он. Шмаэль почтительно склонил голову.
– Ваше Высочество, – шаркнул он ножкой, премило улыбаясь, – любите вы спецэффекты. И не надоел вам этот Голливуд? Вы, что же это, опять с проверкой? Так еще и века не прошло. А, смею вам напомнить, последнее заседание Ассамблеи Верхних и Нижних Миров постановило, устраивать ревизии не чаще, чем раз в три вечности. Если мне не изменяет память, вы же сами и лоббировали этот закон от фракции Нижнего Мира.
– Лоббировал, лоббировал. Помню. У меня еще нет этого, как там на Земле говорят… Ну-ка подскажите. Вы ведь только что оттуда. Как его там?
– Вы имели в виду – склероз? – Шмаэль элегантно сделал ручкой в сторону кресла. – Прошу вас, устраивайтесь.
– Вот именно, склероз. Именно его у меня и нет. Вроде, все есть, а его нет. И достать нигде не могу. А говорят приятная штучка. – Великий герцог, цокая по паркету коготками своих петушиных ног, направился к креслу, гордо неся на плечах все три свои головы. – А говорят, изумительная штучка – этот склероз. – Повторил он и плюхнулся в кресло, бычьими рогами зацепив, стоящий рядом торшер, вовремя подхваченный подскочившим Шмаэлем. – А-то в головах столько мусора от сотворенья мира. У меня их хоть и три, а все равно тяжело. – Пожаловался Асмадей. И почесал за ухом баранью голову.
– Вы бы, Ваше Высочество, убрали лишнее. У нас тут тесновато, для ваших габаритов. Да и сподручней будет. А-то я теряюсь в общении с вами. Меня-то, в отличие от вас Творец одной наградил. – Шмаэль провел рукой по волосам, вроде как поправляя прическу. Да и угощать вас попроще будет. А то сюда – коньяк, сюда – сено, сюда – клевер. Так и запутаться можно. И, уж, свиту свою приберите, пожалуйста. Хватит им безобразничать, произвели впечатление, и ладно. Оценил. А я, с вашего позволенья, Время запущу. А то, как бы чего не вышло.
– Ну, ладно, ладно, – Махнул рукой Асмадей, и Серые растаяли в воздухе – несите свой коньяк. Да, только, армянский несите. Я эти французские видеть уже не могу. Во всех ночных клубах только их и подают. Хоть не приезжай с проверкой. Ладно, если настоящий, а то ведь норовят лицензионный подсунуть, «Маде ин Польша». Ну, ни во что не ставят начальство. Разбаловались.– И убрал в карманы две крайних головы, по одной на каждый карман, оставив только среднюю, человечью. – И, еще, маленькая просьбочка. Если можно. Не вызывайте вы этих сисястых официанток. До чертиков надоели на работе, не к ночи будет сказано. Вы, уж сам, голубчик. Обойдемся без официоза. Тем более, что я к вам, так сказать, с частным визитом. – И отхлебнул изрядный глоток принесенного Шмаэлем коньяка.– Вот, это я понимаю. Напиток богов. Неплохо вы тут наверху устроились. Не то, что у нас там, – Асмадей ткнул длинным пальцем себе под ноги.
– Да и я, вроде как, не совсем наверху – Шмаэль вновь наполнил бокал Великого Герцога .– Так, между небом и землей. Болтаюсь, как цветочек в …
– Хватит вам прибедняться, уважаемый. Чего Создателя гневить. Приличное место. Приличная работа. Опять же, выслуга идет, квартальные, премиальные. Да, что говорить, – вздохнул Асмадей, – Умеете вы, полупадшие устраиваться. Ни вашим. Ни нашим. Не ангел и не демон. Сами по себе.
– Э-э, не скажите, уважаемый Асмадей, вы уж, извините, я вас по простецки, раз вы неофициально, без чинов и регалий, так сказать. Нам, полупадшим значительно сложнее приходится. И сверху, и снизу получаем. Двойная, так сказать, нагрузка, а ответственность какая? А, что касается льгот, так, я вас умоляю, слезы, а не льготы. Вам-то там, внизу, по горячей сетке платят? Платят, платят, знаем мы. – Остановил он ручкой, пытавшегося что-то возразить Великого Герцога. – А проценты с дохода этих самых ваших клубов: казино, девочки. Тоже ваши. Так что, неизвестно, кто из нас лучше устроился. Вот и сейчас, вы ведь не просто заявились, мимоходом, как бы гуляя, наверняка есть причина. А раз есть причина, значит, жди неприятностей, а они неофициальными не бывают.