Страница 6 из 13
В духовной сфере, которая коррелирует также со сферой мышления и сознания, реализуется принцип свободы ввиду исключительности духовной работы, имагинаций, инспираций и интуиций.
В правовой сфере, соответствующей сфере чувств, реализуется принцип равенства и здоровой толерантности.
В хозяйственной – волевой сфере – принцип братства, основанный на деятельности, работе и производстве не только и не столько для себя, сколько для окружающих. И только так это и возможно, в противном случае известный принцип французской революции – liberté, égalité, fraternité – остается всего лишь красивым, но недееспособным лозунгом.
8. Этика экономики витальности: новое сознание против принципов общества потребления
Учитывая философские основания, положенные в фундамент экономики витальности, можно говорить также и о формировании новой этики. Если человек мало-помалу перестает задумываться о накоплении богатств и благ путем их перераспределения и изъятия – у природы ли, у других людей ли, у общества ли в целом – меняются и нормы его морали.
Эгоистическое сознание европейской культурной эпохи подкрепляется этическими принципами протестантизма. Это значит, что человек считает себя вправе владеть тем, что заработал. Очень быстро этот принцип трансформируется в желание владеть всем, на что глаз упал, и до чего он в состоянии дотянуться. И тогда человек считает себя вправе владеть не только тем, что сам создал или честно купил, но и тем, что отнял, украл, завладел хитростью или обманом, нашел и т.п., полагая, что все это он по-прежнему «заработал». Следовательно, этику протестантизма можно с уверенностью считать благодатной почвой для эгоцентричного буржуазного сознания, когда, например, вопрос принадлежит ли земля человеку, или человек – земле, выглядит совсем не праздным или риторическим.
Работа по найму в новой цивилизации витальности считается неэтичной. Но еще более безнравственным и вредным является принуждение других людей к работе за вознаграждение. Человек должен трудиться исключительно по той причине, что это приносит ему моральное удовлетворение. Труд становится истинно благотворным только тогда, когда сам труженик душевно-духовно ощущает пользу от своей деятельности для себя, общины и всего человечества, ибо его труд направлен не на удовлетворение постоянно растущих потребностей, а на обеспечение жизни и освобождение жизненного пространства для самосовершенствования и бесцельного творчества.
Сознание эры витальности отвергает все негативные последствия эгоцентризма, пышным цветом расцветшие в современной необуржуазной цивилизации, а именно: ложь, хамство, агрессию, жестокость, хитрость, коварство и паразитизм как стремление жить за счет других. Но нам, детям сегодняшнего мира, трудно понять, какими моральными принципами будут руководствоваться люди постапокалиптического общества. Мы, пожалуй, сочтем такую жизнь скучной и довольно мрачной, ибо невозможно представить себе, чтобы «нормальный» современный человек был сконцентрирован совершенно на других задачах, немыслимых и непостижимых для актуального уровня его сознания.
Поэтому – из-за недоразвитости собственного сознания – мы не можем реализовать идеи подобного братства прямо сейчас. Системы, выстроенные человечеством за предыдущие столетия, будут сопротивляться этому – придется ждать катаклизма, чтобы воспользоваться его глобальной зачисткой.
Наше сознание даже в зачаточной форме еще не сформировано для райской жизни. И, кстати, попытка построить коммунизм уже была, но она разбилась о скалы древнего как мир себялюбивого сознания, не дотянувшегося в реальности до требуемого уровня.
Если случится чудо, и современный человек вдруг перенесется в цивилизацию отдаленного постапокалиптического будущего, описанную выше, он не сможет там жить. Все свои силы он бросит на восстановление принципов устройства того мира, к которому привык и который взрастил его, хоть этот мир и чужд истинной глубинной макрокосмической человеческой природе. Воспринимая окружающих как недалеких и наивных существ, неприспособленных к настоящей конкурентной борьбе за ресурсы в условиях постоянной агрессии, он тут же начнет обманывать их, пытаясь присвоить все, на что упадет его лукавый и завистливый взгляд, и постарается накопить как можно больше благ – ведь он не может просто довольствоваться необходимым, беря его не пойми откуда и неясно как. Наоборот, он умеет лишь качественно и убедительно паразитировать, отнимать то, что ему не принадлежит, и уничтожать всех, кто ему не подчиняется в стремлении к накоплению излишков. Неудивительно, что такой неуемный варяг будет либо отправлен на переплавку силами безопасности нашей неоутопии, либо просто удален из социума.
Мораль общества витальности строится на том, что человека следует рассматривать в целом как прообраз, прототип и мерило всех действительностей, в которые он как бы погружен и там живет, и, соответственно, действует. Новые принципы устройства мира лежат исключительно в человеке и никогда – за его пределами.
Важно отметить, что речь здесь идет не об антропоцентрических представлениях о мире, каковые уже многократно высказывались различными философами, а о плавающем знаке равенства между человеком с его границами и миром в границах человека.
Это радикально иная онтология жизнедеятельности, способная вывести человечество на немыслимые рубежи развития. На фоне материалистической и естественнонаучной парадигмы, приведшей к господству товарно-денежных отношений, она выглядит полным бредом. Но мир устроен сложнее, чем его собственный труп, изучением которого постоянно занимается современная наука, при этом даже не замечая, как упускает нечто принципиально важное – ускользающую жизнь, действующую не по законам материализма, но по неведомым законам универсумально-духовного.
Постепенное, внесистемное и ортогональное внедрение в практику человечества онтологии человека как основы мира, а также новой модели хозяйства на базе витальности приведет к тому, что в ходе катаклизмов, которые разразятся в недалеком будущем, появится надежда на «свет в конце туннеля». Это не избавит человечество от ожидаемого очистительного «конца света», но будет способствовать строительству нового общества на руинах старого, отрицая возможность реставрации и воспроизводства только что погибшего мира.
Известное положение об экономии времени, в основе которого лежит максима наименьшего действия, трактуемая рядом исследователей как принцип экономии энергии, больше не работает в новом мире, потому что не экономия ресурсов (в том числе энергетических) и не лень является двигателем прогресса, и не желание схалтурить, но высокодуховное наслаждение от бескорыстного труда, производимого человеком в ходе творческого преобразования жизни и всей вселенной на благо человечества, а также глубокая осмысленность и гуманистичность этого процесса. Далеко не любое экономическое решение можно оценить, используя энергетические показатели, поскольку жизнь сложна и многослойна, и решающую роль в мотивации деятельности человека играют не материалистически-природные показатели, а нечто принципиально иное.
9. Эстетика экономики витальности
В эру витальности изменится также и представление о прекрасном, поскольку в это понятие будет гармонично включено не только телесное, но и душевно-духовное. Таковое, конечно, и сейчас декларируется на словах, однако ввиду полного пренебрежения к духу, остается лишь маской, демонстрирующей хорошую мину при плохой игре. Искусства и науки, наконец, станут поистине важнейшими составными элементами витальности наряду с едой, одеждой, жилищем и пр. Не тот будет считаться успешным и благородным, порядочным и достойным, кто много украдет, ограбит и ловко одурачит всех остальных, то есть, «заработает», но тот, кто максимально приблизится к постижению истины, осветив тем самым путь другим людям. Именно такой человек станет образцом для подражания, моделью для воспевания и героем легенд нового мира.