Страница 5 из 30
За широкими плечами Потапова был незаконченный институт физкультуры и бурная молодость в составе различных преступных сообществ, где он был больше известен как Паша Керосин. Правда, последние несколько лет Потапов возглавлял крупный строительный холдинг и всячески дистанцировался от бывших подельников и любых сомнительных сделок. Он охотно принимал участие в светских мероприятиях, занимался благотворительностью. Общался с прессой и комментировал тенденции рынка недвижимости. Прилагал титанические усилия, чтобы его имя больше не мелькало в криминальной хронике. С этой целью были затеяны две судебные тяжбы, одну из которых адвокаты Потапова с блеском выиграли, отсудив у весьма рейтинговой телепередачи изрядную сумму и заставив ее ведущего извиниться в эфире перед уважаемым бизнесменом. Другой судебный процесс с популярной газетой «Невероятно!» длился до сих пор. Но и здесь перспективы были для Павла Андреевича самые радужные.
Работников холдинга шокировал неоправданно жестокий и грубый стиль управления, который Потапов культивировал в своих владениях. Сам генеральный директор предпочитал именовать его агрессивно-деловым, что сути дела не меняло. Впрочем, удивляться не приходилось – основы бизнеса и управленческую практику Паша Керосин постигал не в лондонских колледжах и офисах.
Ровно через два часа Потапов хлопком широкой ладони по столешнице закончил совещание и кратко подвел итоги:
– В основном нормально. Строим в соответствии с планами и сметами, сроки выдерживаем. Сергей, можешь прислать список на бонусы, подпишу. Кому – сам решишь. Беспокоит инфраструктура и строительство дорог к морям. Буренин – пока предупреждаю, ясно? Потом приму меры. Проблема с покупкой четырех необходимых нам участков. Полгода решить не можем. Коваль, ты свободен. Сейчас от меня прямиком в кадры и – по собственному желанию. Заплачу за три месяца вперед, в счет прошлых заслуг. Все!
Слова «здравствуйте», «до свидания» и «спасибо» отсутствовали в лексиконе главы холдинга «Малахит». Присутствующие, включая уволенного, который не посмел ничего даже пискнуть в свое оправдание, встали и гуськом вышли из помещения. За столом остались три человека – Потапов, благообразный пожилой джентльмен и худенький молодой человек с мордочкой хорька и бойкими черными глазами.
– Борис Захарович, – обратился Потапов к адвокату, – подождите меня в приемной, есть одна интересная тема, хочу посоветоваться.
Адвокат всем своим видом выразил неудовлетворение тем, что его так бесцеремонно выпроваживают, однако ослушаться хозяина не посмел.
– Хорошо, Павел Андреевич, – с достоинством ответил он, взял портфель и, не торопясь, покинул зал заседаний, плотно прикрыв за собой обитую кожей дверь.
Выждав пару минут, Потапов, развернувшись всем корпусом к молодому человеку, вкрадчиво заговорил:
– Ну, Рома, рассказывай, как идет рекламная кампания и что еще ты напридумывал, чтобы привлечь покупателей?
Роман Овчинников возглавлял в холдинге отдел рекламы и связей с общественностью. В случае необходимости он же исполнял обязанности пресс-секретаря генерального директора.
– Уже сегодня кампанию можно признать эффективной. Маркетологи и продажники могут вам это подтвердить. Продажи, особенно вдоль берега озера, выросли за месяц почти на пятнадцать процентов. И это не только сезонный спрос на курортную недвижимость. Удалось поднять общий интерес к нашему проекту.
– Знаю, хороший признак. Дополнительно какие-то меры принимали?
– Конечно. Добавили рекламу в самолетах и поездах, следующих в Солнечноводск. Щиты на всех основных трассах. Новые ролики на радио.
– А пресса?
– Специализированные издания пишут о строительстве в Солнечноводске регулярно, даже релизы наши публикуют. Крупные деловые газеты и журналы пока присматриваются. Кое-кто убежден, что проект нового международного курорта провалится. Или денег от нас ждут.
– Может, проплатить две-три статьи?
– Как скажете, Павел Андреевич. Я бы не стал – потом ведь строчки бесплатно не напечатают. А вообще с прессой ситуация сами видите какая – они все как с ума сошли с этими русалками, только об этом и пишут.
– Да, читаю. Пусть пишут, надеюсь, это нам не повредит. Теперь слушай. Одному нашему партнеру принадлежит доля в крупном рекламном холдинге. У них хорошие возможности в Москве и Питере. Вот телефон. – Потапов протянул молодому человеку визитную карточку. – Свяжись с ним. Надо тряхнуть обе столицы, пусть тащат деньги сюда.
– Тряхнем так, что пух и перья полетят.
– Пух и перья нам без надобности. Деньги пусть полетят. В теплые края.
И Потапов хрипло, почти не разжимая губ, рассмеялся, довольный собственной грубоватой шуткой. Овчинников тоже хихикнул, но тотчас же сделался серьезным.
– Какие еще пожелания, Павел Андреевич?
– Не наломай дров. И держи ситуацию под контролем. А в пятницу поговорим, как быть дальше. Я тебя вызову. Вопросы?
– Все ясно, – хищно облизнул губы Овчинников.
– Тогда иди работай.
Минуту спустя Потапов прошел через огромную приемную к себе в кабинет. На ходу бросил адвокату, который с индифферентным лицом сидел в кресле:
– Борис Захарович, заходите. Надо решить вопрос с этими проклятыми участками. Пока не подберу человека на место Коваля, сам займусь землей, а то время упустим. Сейчас все обсудим. Дело, сами понимаете, деликатное.
Адвокат поднялся, взял в руки портфель и тихо произнес:
– Деликатные дела, Павел Андреевич, лучше всего решать радикальными способами.
С утра Марина решила досконально изучить новое место жительства. Для этого она раза три прошлась по дому и предприняла вылазку с целью изучения ближайших окрестностей. Дядин дом поразил Марину, не избалованную роскошью загородных резиденций. Такие архитектурные шедевры обычно показывают в кино о жизни богатых и знаменитых. Изящный, украшенный колоннами и отделанный мрамором, он возвышался прямо на берегу озера как маленький волшебный замок. Интерьеры дядиной усадьбы тоже были чудо как хороши. Чувствовалось, что дизайнеры поработали от души. К дому примыкал сад, точнее – огромный парк, где помимо гигантских деревьев росли еще какие-то диковинные южные растения и стояли белоснежные скульптуры.
Поначалу вся эта роскошь ее немного смутила. Впрочем, философски рассудила Марина, к таким вещам быстро привыкают. Однако больше всего ее поразил владелец этих чертогов. Вчера, как только она переступила порог, навстречу гостье выехал презентабельный пожилой господин в отличном костюме и при модном галстуке. «Ему бы, – неожиданно подумала Марина, – не в инвалидном кресле сидеть, а за столом президиума. Эффектный мужик».
Этой минуты она больше всего ждала и боялась. Здесь главным было с самого начала взять верную ноту, а в противном случае вся затея с ее приездом могла обернуться сплошным кошмаром. Но очень многое при первом знакомстве зависело и от самого дяди Вити.
– Марина? Здравствуй, дорогая! – по-свойски пророкотал он и протянул ей широкую загорелую ладонь.
– Здравствуйте, – неуверенно произнесла Марина, протягивая руку для рукопожатия. Но дядя, крепко взяв ее маленькую ладошку, как-то ловко притянул племянницу к себе, и они вполне естественно обнялись и расцеловались.
– Уф, – громко выдохнул Избуцкий, вытирая белым носовым платком вспотевший лоб. – Я так волновался! А ты?
– Я тоже, – честно призналась Марина.
– Еще бы не волноваться, мы же с тобой виделись один раз в жизни, да и то, когда ты была ребенком. Хороши родственнички, а? Это все из-за меня, и я уже перед Верой повинился. Нас ведь так мало осталось, близких людей. Я имею в виду – близких по крови. Ты, твоя мама и я. Трое! На всем белом свете! Даже подумать страшно. Ладно, об этом мы еще поговорим. А сейчас я покажу тебе твою комнату, и мы пойдем обедать. Ты наверняка голодна. Ну, а потом отдохнешь с дороги, и вечером посидим на бережку, закат посмотрим. Увидишь, какая здесь красота. Заодно обсудим, как будет выглядеть теперь наша жизнь. Утверждаешь программу?