Страница 9 из 71
Тем временем события развивались дальше. Нам навстречу бежали ещё двое крестьян. Это были пожилые мужчина и женщина в простой крестьянской одежде, грязной и с заплатами. Увидев нас, они упали на колени и запричитали наперебой:
— Господин, пощади!
— Не вели казнить!
— Прости убогих!
Тем временем один из моих телохранителей удерживал юродивого на месте обратной стороной копья. Детина трепыхался и размахивал руками, пытаясь подняться на ноги.
— То сыночек наш, господин! Дурной он. Уродился таким! А других детей нам духи не дали!
— Коли казнишь его, господин, нам некому помогать будет в поле, а мы старые и дряхлые уже, сами не управимся!
— Пощади нас, господин!
Вот ведь невежды! Как только улажу вопрос с роем, нужно будет срочно заняться просвещением этих дикарей. Подумать только! Они не знают, как выглядит их император! Позор на мою хладнокровную голову! По-хорошему, следовало бы их убить, освободив от столь жалкого существования, но я решил смилостивиться:
— Забирайте своего тупицу-сыночка и ступайте прочь, но прежде ответьте, почему я вижу в деревне так много народа, и не видели ли вы в округе тварей?
— Господин… — попытался ответить мужчина, но тут же получил подзатыльник от одного из моих гвардейцев и умолк.
Гвардеец произнёс, обратившись к крестьянину:
— Обращаться к своему владыке следует так: ваше императорское величество! Уяснил?
Мужчина быстро-быстро закивал и продолжил:
— Ваше императорское величество, здесь собрались жители из нескольких деревень, что находятся на побережье Глади! Они бежали от драглов, что во множестве теперь снуют вдоль поймы реки. Люди прячутся у нас, так как тут тварей пока никто не видел!
— Ясно, ступайте прочь, смерды! — ответил я.
Один из телохранителей, что всё время разговора удерживал недотёпу на земле, убрал древко копья с его спины, дав подняться. Детина встал на ноги, жадно вздохнул воздух. Всё его лицо и грудь были измазаны в дерьме эйхо.
— Я ничего не вижу! — закричал он, вызвав всеобщий хохот. — Я ослеп! Мать драглов ослепила мои очи!
Мать с отцом подхватили его за руки.Мать, вытирая лицо убогого, сказала:
— Тише, сынок. Ты просто испачкался. Сейчас я вытру тебе глазки, и ты вновь увидишь свет.
Они удалились. Я взобрался на своего скакуна с улыбкой на лице и чувством, что поступил правильно, сохранив жизнь убогому пареньку и его родителям, ведь он не только развеселил нас, но и стал настоящей легендой; мои воины вернутся домой и, выпив вина, станут рассказывать в трактирах историю о ненормальном, которого сам император искупал в дерьме. Хорошая выйдет история.
Лагерь мы разбили прямо возле деревни, так как уже был вечер, а более подходящее место мы вряд ли найдём. Ночью нас вновь побеспокоил небольшой отряд тварей, с которым мы с лёгкостью расправились, на радость местным жителям. У меня возникло ощущение, что рой решил просто изматывать нас, отвлекать и мешать, не давая продвигаться быстро и уверенно. Это меня обрадовало, ведь подобной тактикой, как правило, пользуется более слабый оппонент в борьбе с более сильным.
Твари стремились как можно сильнее задержать нас на пути в Чивуак и к стратегически значимым ущельям, видимо, готовя там какую-то неприятную пакость. Поэтому я лишний раз убедился в том, что разделиться на пять пятитысячных отрядов было хорошей идеей, ведь так мы значительно быстрее прочешем местность, избавив её от тварей роя.
Между соседними отрядами регулярно курсировали гонцы, согласуя действия и докладывая мне о состоянии дел у других отрядов. Пока всё было относительно спокойно — у других отрядов была схожая с нашей обстановка. Небольшие стычки и ничего более.
На следующий день мы добрались до бывшей столицы Гарка. Небольшой городок с узкими мощёными улочками, населённый ремесленниками и торговцами с крупным каменным домом в центре, что некогда служил жилищем королю. Сейчас здесь резвились твари, атакуя мирных горожан. Я подобного допустить не мог, ибо являюсь законным правителем этих мест, а потому велел солдатам готовиться к бою.
Город окружали хлипкие каменные стены, которые не помогли даже, когда сюда явились беглые рабы и преступники из Олода, разграбив город и убив короля. Спустя какое-то время сюда явились Мелисанда с Риксом и войском и добили тех, кто претендовал на трон после смерти короля. Поэтому, когда пришёл рой, город было некому оборонять, а стена оказалась полна брешей, в которые и ворвались твари.
В этот раз я не стал лично вступать в бой. Сражаться на узких улочках города не слишком удобно, сидя верхом на скакуне, а спешиваться я не желал. Не люблю городские бои, ведь многое в них решает случай и удача, а не мастерство. Твари могут выскочить в любой момент, нанеся подлый удар и оставив великую империю без правителя. Этого я допустить никак не мог, ведь ещё не оставил наследника. В случае моей смерти наступит грызня за трон, всем станет не до борьбы с роем. Это недопустимо, поэтому сегодня я решил поберечь себя.
Тварей из города выкуривали несколько десятин. Бой продолжался даже после того, как Светило спряталось за горизонтом. Наконец, поздней ночью в городе не осталось ни одного противника.
Из своих воинов я выбрал одного, наиболее сведущего в делах житейских, и назначил на должность управляющего городом.
Переночевав с комфортом внутри одного из домов, на следующий день мы вновь двинулись в путь, к вечеру дойдя до очередной деревушки, стоящей на побережье небольшой реки. Река некогда служила границей между Гарком и Эйлонией. Через неё тянулся небольшой каменный мост. Гарк был очищен от врага. Мы хотели ступить на эйлонские земли, пройдя до ночёвки хотя бы ещё одну даль, но с севера прибыл гонец, сообщивший, что на подходе караван с провизией. Мы решили дождаться его с этой стороны реки.
Но и на следующий день, пополнив припасы, в путь мы не двинулись — на горизонте появился крупный отряд противника, а гонцы донесли весть о том, что другие мои отряды тоже атакованы. Мы изготовились к бою.
Когда враг приблизился, мои воины стали волноваться, ведь численность противника была велика, их было примерно столько же, как тогда, когда мы штурмовали берег Глади, но тогда нас было тридцать тысяч, а сейчас из-за деления на отряды осталось лишь пять.
Я понимал, что нужно как-то взбодрить бойцов, чей боевой дух сейчас упал ниже, чем чувство собственного достоинства у кворков.
— Воины! Это будет славная битва! Сражаться в бою плечом к плечу с самим императором настоящая честь и радость для воина! Но ещё большая радость ждёт тех, кто выживет сегодня. Вчера вечером прибыл караван и привёз настоящие сокровища из дома — лучшее вино, сыры, копчения! Те, кто убьёт хотя бы одну тварь, да ещё и выживет после этого, получат вечером вина и угощений без меры! Устроим пир!
Речи я произносил в своей жизни и более вдохновляющие, и красивые, как и подобает настоящему правителю, но сегодня не смог на ходу придумать ничего лучше. Работа над сводом законов вытягивает из меня весь ум, делает косноязычным. Но и сказанного оказалось вполне достаточно, чтобы немного взбодрить воинов.
Твари приблизились. Среди них я различил исчадий, бестий, а также других созданий, которых видел на побережье, но ещё не придумал для них названия.
Воины передней шеренги сомкнули щиты, а стоявшие позади лучники начали стрельбу из луков после моей команды. Недруги двигались по узкому мосту и вплавь по реке, которая хоть и была узкой, но зато имела приличную глубину.
— Подходите ближе! Не дайте им выбраться из воды!
В воде арахниды становились прекрасными мишенями, неспособными оказать серьёзное сопротивление. На мосту они представляли уже большую опасность, и я отправил туда самых опытных солдат. Наблюдая бой из седла своего верного эйхо, я увидел, что твари пытаются переправиться через реку ниже по течению, где нет наших воинов. Переправившись там, они могли сгруппироваться и ударить с фланга. Этого нельзя было допускать. Тогда я возглавил конницу, и мы покинули основное войско, чтобы разбить врага, который мог ударить с фланга, если ничего не предпринять.