Вымирание. Книга вторая

— Стекло прочное, не бойтесь. Это мой отец, — сказала цыганка, указывая на мужчину, размазывающего себя по стеклу. Он смотрел мутными глазами на свою дочь и клацал зубами, пытаясь добраться до добычи.

Рада постучала снова и стала пристально заглядывать за тело отца. Она кого-то искала. Снова и снова она тарабанила по стеклу, пока наконец к окну не подошел мальчик лет тринадцати. Темноволосый мальчишка одетый в шорты и майку рьяно долбился в стекло. На его лице полопались гнойники, руки и ноги были в ранах, мутные глаза смотрели сквозь нее — его мать.

— Это мой сыночек, Михаэль, — разрыдалась Рада и упала на колени. Она положила руку на стекло и поглаживала гладкую поверхность, представляя, что гладит сына.

Ребята снова переглянулись и жалобно посмотрели на женщину.

Ира подошла и помогла ей подняться, приподнимая ее за локоть.

— Пойдёмте отсюда. Не надо вам на это смотреть.

Рада поднялась, но не могла двинуться с места. Она смотрела на своего сына и не могла оторвать от него взгляд. Ира потянула за собой женщину, и та нехотя пошла, не отворачиваясь от ребенка. Ира усадила Раду в машину, села рядом и начала ее успокаивающе поглаживать по спине.

— Я лучше сейчас вам сделаю больно, открыв правду, но зато это должно в будущем вас успокоить, — сказала Ира.

— Что ты имеешь в виду?

— Даже если ваш врач найдет вакцину, вашему сыну она уже не поможет, он сам мне сказал. А вам не говорил потому, что боялся расстроить. Но он тем самым сделал только хуже, дав вам ложную надежду.

Рада резко подняла на Иру свой обезумевший взгляд. Она замотала головой и заплакала еще сильней. Руками она закрыла уши и начала мотать головой и биться в истерике.

— НЕТ, НЕ ГОВОРИ ТАК. ЭТО НЕ ПРАВДА. ВАКЦИНА ПОМОЖЕТ! — Рада кричала, как ополоумевшая.

Женя посмотрел на свою подругу в зеркало заднего вида сочувственным взглядом. Ире ничего не оставалось сделать, как дать пощечину истеричке. От неожиданности Рада замолчала и начала жадно хватать воздух. В истерике она начала задыхаться.

— Спокоооойно, — протянула Ира. — Дыыыышим.

И сама начала дышать: вдох, выдох, показывая Раде, как надо делать. Рада начала повторять за девушкой, и вскоре дыхание нормализовалось.

— Теперь вы меня спокойно выслушаете, — сказала Ира. — Ваш сын мертв, и вы должны это принять, — Рада икнула. — То, что он там все еще бродит, — это ненормально. Он мучается. Такую судьбу вы хотите своему сыну?

Рада не могла говорить, ком встал в горле, и она лишь отрицательно помотала головой.

— Если вы не можете сами его избавить от этой участи, позвольте, это сделаем мы.

Рада снова завыла, переходя в тихий плач.

— То, что помогло мне выжить, уже было во мне до укуса. В детстве меня укусила собака, и мне сделали прививку от бешенства. В моем организме выработались антитела к вирусу. Это выяснил ваш доктор. Ваш же сын был укушен и обратился. Его тело мертво. Ткань мертва, и вы думаете, что после вливания вакцины его клетки восстановятся?

Рада снова отрицательно покачала головой.

— Вот видите. Вы это понимаете. Я знаю, что вам очень тяжело отпустить сына, но подумайте о нем. Его душа не упокоена. Она привязана к телу вечно бродить с ним. Такого вы хотите своему ребенку? — Ира пыталась сыграть на религиозности женщины, так как знала, что цыгане свято чтят свои традиции.

Рада задумалась. Ира поняла, что она почти достучалась до женщины.

— Кто в этом доме еще?

— Мой отец, сын, муж, две сестры и трое племянников. Почти вся моя семья, — сначала спокойно, а потом навзрыд сказала Рада и опять начала подвывать, качаясь из стороны в сторону. — И вы предлагаете мне всех их убить?

— А вы видите другой выход? Повторюсь, вакцина им уже не поможет. Либо вы их упокоите, либо они вечно будут скитаться, сгнивая заживо.

Тут до женщины дошел весь смысл слов Иры. Она представила в своей голове, как ее бедный мальчик годами превращается в мумию. Мясо гниет, превращаясь в желе и, неспособное держаться на кости, отваливается. А без мышечной массы скелет не сможет передвигаться. И вот ее любимый сынок лежит на полу, все еще в сознании, но уже не способный пошевелиться. Ей стало так горестно. Душа разрывалась на части.

На подсознании она понимала, что это правда, их уже не спасти, но она отказывалась до конца в это верить. Раде было так проще жить, с надеждой, что она сможет спасти своего мальчика и остальных родных. Но правда обрушилась на нее, как огромный чан с холодной водой.

— Что же я наделала, — схватила себя за волосы Рада. — Какая же я дура.

Ира обняла раскачивающуюся Раду за плечи, и та снова разрыдалась.

— Дайте волю слезам, — шепнула девушка. — Пусть это будут ваши последние прощальные слезы.

Минут десять Рада не могла успокоиться, но вскоре всхлипы стали реже, а затем и вовсе прекратились.

— Спасибо тебе! — сказала Рада, вытирая слезы со щеки. — Ты открыла мне глаза. Никто не смог сказать мне правды, а ты смогла.

Рада снова обняла Иру. Оставалось решить вопрос, кто же упокоит ее родню. Ира не хотела, чтобы это делала цыганка. Возможно, это сломает ее, поэтому Ира хотела предложить сделать это самой вместе с ребятами, но Рада лишь сказала: «Нет! Я сама».

— Я скоро, — сказала Рада, скрываясь за домом.

Ребята ждали ее около пяти минут. Они думали, что цыганка пошла за оружием или что-то типа того. Ведь только она знала территорию своего дома как свои пять пальцев, но когда они повернулись к дому, то увидели, что женщина стоит внутри. Они побежали к окну, где недавно стояли ее родственники.

Рада стояла посреди большого зала, раскинув руки. Она приняла объятия своих близких. Первым на нее набросился ее же сын. Он укусил ее за руку, и из запястья потекла струйка крови. Рада закричала, но не сдвинулась с места. Ее отец, навалившись всем телом, уронил ее на пол, и Рада скрылась под его массивной фигурой. Вскоре к пиру присоединились ее сестры с детьми и муж Рады. Семья воссоединилась.

Ира с ужасом смотрела на вздрагивающие ноги женщины. Видимо, она была уже мертва, а это конвульсии заставляли ее шевелиться.

— Я не понимаю, — сказал Ира, отворачиваясь от окна. — Она же хотела избавить своих родных от страданий, а сама стала такой же.

— Она сделала свой выбор. Поехали отсюда, а? Мне здесь не по себе, — сказал Женя, и они втроем отправились к внедорожнику.

Когда они отошли на несколько метров от дома, прогремел оглушительный взрыв. Иру с парнями повалило на землю, словно сбитые гантели. Осколки стекла разлетелись по всей территории. Лишь верхняя одежда спасла ребят от многочисленных порезов. В ушах звенело. Женя первым поднялся и подошел к Ире, которая лежала без сознания.

— Не понял, что это было? — спросил Дэн, медленно вставая с земли.

Парням потребовалось некоторое время, чтобы привести Иру в чувство. Когда она медленно приоткрыла глаза, Женя помог ей встать.

— Ну как ты? — поинтересовался Женя, все еще с заботой осматривая свою подругу.

— Ничего! Жить буду, — ответила Ира.

Они повернулись к дому, чтобы посмотреть, что произошло. В просторном зале лежали окровавленные тела. Взрывом уничтожило всех мертвецов. Куски обугленных конечностей лежали повсюду. Внутри полыхала мебель.

— Пахнет газом, — сказал Женя. — Видимо, она включила его, перед тем, как выйти к своим родным.

— Вот это взрыв! — удивился Дэн. — Как еще крыша не обвалилась?

— А от чего он взорвался? — вопросом на вопрос спросила Ира.

Женя оглядел помещение и вынес свое заключение:

— Возможно, у Рады была граната или зажигалка. Какое это имеет теперь значение. Поехали отсюда уже.

Но не успели они сесть в машину, как на территории показалась знакомая фигура.

Глава 28. Заключительная

Новикова сидела за рулем своего УАЗика, в глазах все плыло, но она хоть и не отчетливо, но всё же видела дым, поднимающийся в небо.

Подъехав к особняку Рады, она увидела огромное пожарище, а рядом стояла троица: Ира, Женя и Дэн. Она, шатаясь, вышла из автомобиля и побрела к ребятам.