Страница 11 из 14
Я подошёл к дому и попытался открыть дверь, но она оказалась заперта и я, приложив немного усилий, выломал её, благо палку я так и не выбросил, а то, что за домом никто не ухаживал, сыграло мне на руку. В доме было темно и пусто. Ни мебели, ни посуды, голые стены. А я-то обрадовался, что разживусь тут чем-то, что облегчит мне жизнь и расскажет мне, наконец, куда я попал. Я вскрывал дом за домом, там, где мог, ломал двери, а там где не мог, разбивал окна и залазил внутрь. Пока я лазил по домам, нашёл старый рюкзак и всё, что находил полезного в домах, складывал в него. На улицу накатили сумерки, застав меня при выходе из последнего дома. Дойдя до околицы и пройдя насквозь около двадцати домов, я развернулся и решил, что ночевать буду в одном из домов. Я нашёл колодец со стоялой водой, набрал её в почти целую эмалированную кастрюлю, предварительно помыв её в соседнем колодце, и потащил всё это добро в ранее выбранный мной дом, в котором была кровать и хоть какие-то вещи и одеяла. Я забаррикадировал вход, поднялся на второй этаж и выложил находки на пол перед собой.
Спички, газета "Комсомольская правда", журнал кроссвордов, пачка чипсов, не весть как за валявшихся на одной из кухонь, сухарики, банка тушёнки и автомобильная аптечка в целлофане из соседнего строения типа гаража. Как и большинство водителей, я тоже никогда её из плёнки не доставал, нужна была, только для того, чтобы инспекторы вопросов не задавали. Вот собственно и всё из того полезного, что я нашёл. Ха-ха, у меня есть ужин и то, чем можно себя подлатать, уже хорошо и низкий поклон всем тем, кто забыл или потерял все эти вещи тут, я вам очень признателен.
Я сложил все находки обратно в рюкзак, отодвинул его в сторону и начал искать матрас и одеяла, чтобы положить их на оставленную здесь, каким-то добрым человеком панцирную кровать, времён СССР. Дело сделано, теперь у меня есть ложе на эту ночь, с двумя матрасами, подушкой и шестью одеялами, красота! Я прихватил рюкзак и пошёл на первый этаж, чтобы найти место, где можно развести огонь и прокипятить воду из колодца. Стол, стулья и полки пошли в расход. По пути я нашёл ещё ведро, кружку и пару тазов, относительно годных под мои планы. Принёс всё это хозяйство на то место, что раньше было спальней, так как только здесь была печь-буржуйка, и разложил всё рядом с ней. Я проверил тягу в печи и с радостью начал разжигать огонь внутри неё, поставив сверху кастрюлю с водой. А пока ждал нагрева воды, как мог, расковырял банку с тушёнкой и поставил рядом с печкой.
Пока закипала вода, я принёс ещё несколько тазов с водой к печке, подкинул дров, и стал наслаждаться вкусом говядины, прямо из банки ковыряя мясо ножом из моего мультитула, поедая вприкуску сухарики, со вкусом хрена. Благо такие продукты практически не имели срока годности, и были относительно безопасны для моей трапезы. После я поменял местами кастрюлю и таз с водой и отлил часть воды из кастрюли в свободное ведро. Взяв ранее тряпку со второго этажа, я смочил её и начал протирать все побитые места, а когда дело дошло до лица, я с удивлением обнаружил, что до сих пор нахожусь в повязке, которая была у меня с момента моего заточения той странной парочкой. Я снял её, но вокруг ничего не изменилось, как будто ранее ничего не заслоняло мои глаза. Я отложил повязку в сторону и стал аккуратно вытирать лицо, а после стал снимать остатки одежды и вытер себя везде, куда дотянулся. Все тело начало потихоньку обмякать, порезы и ссадины безудержно щипало, но у меня была ещё одна важная задача на сегодня.
А теперь займёмся серьёзной раной. Я размотал повязку и сквозь боль начал протирать её от запёкшейся крови и грязи, которые скопились за время моего побега. Стиснув зубы, я попытался очистить внутреннюю часть раны, но отложил это и решил, что тут нужен предмет поменьше, чем мои пальцы. Я вымыл нож, сунул его в печку над огнём и подождал несколько секунд, а после того, как он остыл начал аккуратно выковыривать грязь из раны, чередуя нож и шило, пока она не показалась мне достаточно чистой. Из ранее найденной аптечки я достал перекись водорода и небольшими порциями выливал содержимое пузырька на рану. После того, как звезды из глаз перестали сыпаться, и боль поутихла, я наложил тугую повязку, как рассказывали в каком-то сериале про больницу и завязал её остатками более или менее чистой тряпки, которую нашёл в доме. После я потратил остатки перекиси на обработку крупных царапин и ссадин, а затем оделся и "по-пионерски" затушил костёр в печке, закрыв еë перед уходом. Остатки кипячёной воды аккуратно слил в найденные мной склянки так, чтобы осадок в тазах не попал внутрь тары, собрал остатки аптечки и остальные пожитки в рюкзак. Остатки стеклянной тары, найденные мной, я разбил и рассыпал их возле забаррикадированной двери и на лестнице, как видел в одной из серий сериала про зомби. Затем я укутался в собранные одеяла с головой и закрыл глаза, чтобы попытаться поспать. Завтра предстоял ещё один день. В течение, которого, мне предстоит каким-то образом попасть домой и начать выяснять, в какую хрень меня втянули и как мне из неё теперь выпутаться.
Сон! Здоровый, крепкий сон, как сильно нужен он! Я тихонько проваливался в забытьё, не смотря на рой мыслей в моей голове, который всë гуще нарастал в покидаемом мной сознании и перерастал в жужжащую какофонию голосов. Всё, я покинул побитое тело и отправился в грёзы, как я считал. Ведь после такого дурного дня должен же быть какой-то положительный эффект, который, возможно, выльется в прекрасный сон и хоть как-то утешит меня сегодня. Но, увы, сна не было, как и в большинстве моих ночей. К сожалению, я с малого возраста не видел сны. Передо мной была лишь тьма и только в очень редких случаях, которые я никак не мог привести в систему, мне снились вещие сны.
Сны, которые я очень хорошо и детально помнил, короткие, но очень яркие. А самое весёлое то, что когда такие сны воплощались в моей жизни, то именно в этот момент меня будто током било и я осознавал, что я эти картины уже видел. Да, один из таких снов мне приснился в восемь лет, а воплотился в шестнадцать лет. Он был ни чем не примечательным, просто поведал мне о том, что я иду вдоль берега моря по галечному пляжу с каким-то незнакомым мужчиной, и мы обсуждаем какие-то насущные проблемы. А когда момент из сна сошёлся в одной точке с реальностью, я почувствовал, что этот момент уже видел, но со стороны, и понял, что это не глюки и такое действительно бывает. Но я ни с кем этим не делился, так как живу я в сознательном и рациональном обществе, и такие небылицы воспринимаются моим окружением строго негативно и оно записывает тебя в чудаки и мешает продвижению карьере. Ведь, чтобы вырасти в должности и стать успешным, ты должен быть как все, умным, рациональным и придерживаться логики. И пусть я не такой. Но я истово соблюдал эти постулаты, которые разве что из чайника нам не доносили умные дяди и тёти, которые в этой жизни уже добились огромных успехов. Ведь они учат тебя, как делать нужно и правильно.
Увы, но и таких снов у меня было по пальцам пересчитать, а некоторые до сих пор не воплотились. Не говоря уже о тех, которых я приравнивал к пьяному или измотанному бреду, про сюрреалистические события, в которых меня как такового не было, зато мир вокруг сильно отличался от реальности. Или те сны, что были у меня в моменты погружения в осознанные сновидения. Я специально не стал читать никаких пособий и прочего, а просто выучил саму технику и прорывался из тела несколько ночей подряд. Практика сработала, на ура, и даже не 1 раз, но чего-то особенного или каких-либо замков и иных странных вещей я не увидел. Только наш мир в застывшем состоянии, где ты мог бы заниматься всем, чем твоя душа пожелает. Но мне показалось это немного скучным. Так что в основном моим уделом были сны, состоявшие из черноты. И всё тут.
Подпрыгнул на кровати я от резкого звука в доме. Осторожно высунулся из-под одеяла и разлепил глаза. Осмотрелся и увидел, как от окна отлетает какая-то серая пичуга, выдохнул и прислушался. Ти-ши-на… Отлично! За окном была серая хмарь осени, а значит, я не так далеко от Твери и значит, мне нужно найти путь к Ленинградскому или какому-то ещё шоссе, так как я подозревал, что нахожусь где-то между Москвой и Тверью. В этой местности много полей и пролесков, а уж заброшенных строений тем более полно. Я поднялся с кровати и начал потягиваться, чтобы размять тело и посмотреть смогу ли я сегодня двигаться или мне как вчера придётся до зубовного скрежета пересиливать себя. Но нет, я был в относительной норме, да и рука чувствовала себя сносно, поэтому я не стал её развязывать, и оставил, так как есть. Я попил воды, закусил половиной пакета с чипсами и двинулся в дорогу.