Страница 50 из 54
Отступая от грозно надвигающегося Альберта, лиданиец в отчаянной попытке спастись выхватил свой заветный магический амулет и выставил его вперед. Он велел магической вещи ослепить грозно надвигающегося принца. Мысленно он молил амулет укрыть его от горящего взгляда дракона, и камень в его руке вспыхнул нестерпимым ярким светом.
Но и это не остановило Альберта.
Неумолимый и грозный, он настиг лиданийца и его пальца, затянутые в черную кожу перчатки, сжались на амулете, гася магический пламень.
Глаза принца сияли зловещим светом ярче амулета. Черные пальцы, словно хищные когти, сжимались на магическом кристалле до тех пор, пока тот не покрылся черной паутиной трещин и с жалобным всхлипом не лопнул, искрошившись мелкими блестящими осколками.
— Но как?. — выдохнул изумленный лиданиец.
— Свободные Драконы не чувствительны к чужой магии, — зловеще пояснил Альберт и весьма неуважительно двинул лиданийцу кулаком в глаз.
От удара лиданиец с криком отлетел на пол. Лицо его было разбито и окровавлено.
Он было вскинулся, все еще разгоряченный дракой, хотел встать, но меч принца уперся ему в грудь, и лиданиец осел, затих, обреченно стоя на коленях.
— Рази, — хрипло и отчаянно произнес он. — Что же ты? Я проиграл. Убей меня. Альберт сощурил глаз, янтарно-блестящий, с тонким узким зрачком.
— Жизнь за жизнь, — хрипло ответил он. — Запомни этот день хорошенько, рыцарь.
Запомни, как ты завис на волоске от смерти. Запомни, как болело твое сердце, которое я почти проткнул своим мечом. Жизнь бесценна.
— Лучше б ты меня убил, — шептал раздавленный, уничтоженный лиданиец —Я еще не лишился разума, я еще не прожил и пятьсот лет. Как мне теперь жить, если жизнь всего одна?.. Это все равно, что умирать от смертельной болезни и не иметь средств излечиться!
— Тем ценнее для тебя должен быть каждый день, — сурово ответил принц. — Ну, поднимайся и уходи. Не то я могу передумать, и твоя жизнь станет еще короче.
Лиданиец потеряно затих, стоя на коленях и опустив голову.
— Мне позволено будет — прошептал он, — присутствовать на коронации?
— Зачем?
— Я хочу еще раз... увидеть Эвиту, — тихо прошептал лиданиец с тоской и болью в голосе.
— прекрасную и недоступную... во всем ее блеске и величии.
Альберт отрицательно качнул головой.
— Эвиты больше нет, — ответил он резко. — Королеву зовут Мария.
— И ты знаешь об этом? — ахнул лиданиец. — Знаешь, что это не Эвита?. и так просто говоришь?!
Принц пожал плечами.
— Ты же тоже знаешь, — ответил он, вкладывая меч в ножны. — И тоже как будто не помер от изумления. И даже все еще питаешь какие-то чувства, минуту назад собирался любоваться на нее на коронации.
— Это непонятно кто! — зло окрысился вдруг лиданиец, подскочив на ноги. — Это даже не герцогиня Фолрес!
— Мне все равно.
— Ты хочешь усадить на трон самозванку! Я не допущу этого! Что скажут все?!
Глаза Альберта налились кровью, потемнели.
С грозным лязгом доспехов он шагнул вперед, к лиданийцу, и ухватил его за грудки.
— Да? — спросил он ровным голосом, на удивление спокойно, глядя в побелевшее от страха лицо. — А что ты сделаешь? И кто — все? Где они, эти все, что посмели бы со мной спорить?
Лиданиец смолчал, и принц, зло сопя, исподлобья глядя на него яростными драконьими глазами, многозначительно продемонстрировал ему сжатые в кулак пальцы.
— Вот тут — зловеще пояснил Альберт. — Все, кто мог что-то сказать, у меня тут.
— Без нашей помощи ты не победил бы! — зло рявкнул лиданиец.
— Это верно, — недобро усмехнулся принц. — Но теперь мне ваша помощь не нужна.
Теперь мне не нужна ничья помощь. Мой отец был слишком милосерден, и кажется, в народе стали забывать, как тяжела бывает длань дракона. Так я могу напомнить и выжечь языки недовольным... вместе с головами.
Лиданиец сузил глаза, в которых страх и злость плескались горькими слезами.
— Это она освободила тебя? — он кратко кивнул на Машу.
— Да.
— Как зря! — прошептал лиданиец с яростной ненавистью. — Как зря-а-а.
— вот как ты запел, — усмехнулся принц. — Когда я укрывал ваши магические штучки от старой королевы, вы все говорили иначе. Вы же так сожалели, так горестно шептались по темным углам, что дракон пленен и не может противиться злому тирану в лице королевы.
Но стоило мне освободиться и заявить о своих желаниях и о своем праве, как сразу появились недовольные, э?
Альберт ухватил лиданийца крепче и встряхнул его так, что тот ногами задрыгал над полом.
— Вы все, — прошипел Альберт, — все-е-е хотели бы власти надо мной. Любой из вас с радостью перехватил бы силу ошейника, выпади вам такой шанс. И ты тоже. Чтобы я нес уже твою волю на кончике своего клинка. думаешь, я не понимал, зачем ты так рвался породниться со мной? И одна она эту власть разрушила, —Альберт кратко кивнул на
Машу. — Не стала держать меня в неволе. Даже не подумала о том, что можно было творить зло моими руками.
— Держать власть в руках и отречься... Юродивая, — злобно выдохнул лиданиец в гневное лицо Альберта. — Да она же ненормальная просто!
Альберт не издал ни звука.
Он вдруг схватил лиданийца двумя руками и быстро, подобно молнии, ринулся к окну.
С таким напором, так решительно и страшно, что Маша сначала услышала крик, а потом поняла, что это в ужасе кричит она сама.
Витражное окно разлетелось в тысячу кусков от удара двух тел, и в комнату ворвался холодный ветер.
А вот лиданиец наоборот — с ревом вылетел прочь, за окно.
Альберт швырнул его с такой силой, что тот даже не смог удержаться за одежду принца, и исчез в темноте.
ЕО крик угасал, пока не смолк, разбившись о камни где-то далеко внизу.
— Прежде чем спорит с драконом, надо было научиться летать, — выдохнул вслед ему
Альберт.
— Что — выкрикнула Маша в ужасе. — Что ты натворил?!
— Первый королевский приговор! — рыкнул Альберт. — Негодяй был осужден и приговор без проволочек был приведен в исполнение! Что тебе не нравится?! Или ты хочешь вступиться за него?
Альберт угрожающе приблизился к Маше, и девушка вжалась в угол в испуге.
«Так А теперь моя очередь настала! — в ужасе подумала она. — Что ж. Он обещал милосердно... помня о моих заслугах.»
Глаза принца сузились до состояния щелок, губы и ноздри гневно вздрогнули.
— Никакого милосердия! — взревел он яростно и ухватил Машу за руку.
— Но ты обещал! — заверещала она в панике. — Обманщик!
Принц, свирепо сопя, вытащил ее из комнаты и поволок вслед за собой.
«Ну, все, — в отчаянии подумала Маша. — это конец.
— Болван! — выкрикнула она уже безо всякой опаски, сходя с ума от страха. —Грубиян!
Дурак.
Альберт молчал, соля, увлекая ее за собой.
Изредка встречающиеся им слуги в ужасе шарахались и жались к стенам, и поспешно кланялись вслед спешащим непонятно куда принцу и принцессе.
«В тюрьму тащит, — определила Маша. — На всю жизнь заточит! Господи, лучше б с лиданийцем в окно...»
— Тиран! Сатрап! — не унималась Маша.
Скоро коридоры показались ей подозрительно знакомыми. По стенам магическим ветром пронесло призрачные алые листья. Алые драконы щурили хитрые глаза и деликатно отворачивались.
У Маши глаза на лоб полезли.
— что, опять?! — закричала она, изо всех сил стараясь затормозить и вырвать свою руку из цепких рук принца. — Нет-нет-нет! Лучше в окно за лиданийцем:
— Тут я решаю, — прорычал Альберт — кого в окно, а кого... в дверь.
«Да он меня сейчас раздерет» — в ужасе думала Маша.
— Прекрати нести чушь — резко рыкнул принц.
«О, дьявол! Да он же мои мысли читает! — дошло до Маши. — Все понимает! И то, как я..»
— И то, как ты хочешь, я тоже чувствую! — рыкнул Альберт заканчивая ее стыдливо оборванную мысль.
— Не хочу! — закричала Маша. Краснея до корней волос и упираясь. — Не хочу совершенно!
— Да? Не хочешь? Значит, я высеку тебя кнутом!