Страница 43 из 54
— Почему? — искренне удивилась Маша, но послушалась. — Это опасно?!
Принц не ответил, отвел горящий взгляд.
А на страницах предательницы-книги снова выступила алая надпись: «Не опасно».
— А что будет, если я сяду? — тотчас спросила Маша и потянулась рукой к постели.
— Не смей ее касаться!
Магические голоса зашептали сладко, страстно, влекуще: «Наслаждение! Наслаждение»
— Но я устала, — упрямо произнесла Маша и сделала шаг к постели.
— Я сказал, не смей!
Голос принца дрожал.
«Странно, что он все никак не найдет способа устроить нам развод, — вдруг подумала
Маша. — Как будто и не ищет, а просто пялится в пустые страницы.
Книга-то отвечает быстро! Не знает, что спросить? Не спрашивает?! Или... или ответа на его вопрос нет?»
— Да что вы так волнуетесь, — упрямо продолжала Маша. — Неужто сидеть в вашем присутствии это оскорбление? Но, кажется, я ваша жена. Принцесса. Значит, вам равна. А
значит…
— Не смей!
Но было поздно.
Маша, решительно скинув на пол плащ лиданийца, опустилась на кровать, разгладила роскошное покрывало ладонями.
— Ну вот — произнесла она, осматриваясь. — Ничего и не случилось.
Сказала — и ахнула, потому что все ее тело, словно молнией, пронзило страстью.
Такой внезапной, что в глазах потемнело.
Все ее тело содрогалось в сладких судорогах, словно принц овладел ею и ласкал до исступления.
— Что это такое? — через силу произнесла Маша. Сил, чтобы сидеть ровно и спокойно, у нее не осталось, и она попыталась встать.
Но не тут-то было. Мягкая кровать словно затягивала ее в свои теплые перины.
Встать было невозможно.
А страсть и жгучее желание все сильнее овладевали телом девушки.
ЕЙ казалось, что невидимые губы целуют ее, ласкают томно и сладко во всех сразу местах.
Невидимые, но крепкие и неумолимые руки втащили ее на середину ложа и кинули в нагретые простыни.
— Что это такое?! — заверещала порядком напуганная Маша, и ее крик тотчас перешел в долгий, томный стон.
Тело ее выгнулось дугой, стоны рвались из задыхающегося горла. магия длинными лентами обвивала ее тело, щекоча острые соски, бесстыдно протискиваясь настойчивыми пальцами меж ног.
Почти насильно магическая сила развела ноги девушки, и маша испустила еще один крик, полный муки и наслаждения, кода магия коснулась ее женского естества.
Так, как не мог коснуться ни один человек.
— Я же предупреждал!
— Что это такое?!
— Драконьи шипы, — через силу выдавил принц.
— Так вы меня изнасилованием пугали! — возмутилась Маша.
Но ее, задыхающуюся от колдовской страсти, тотчас повалило на кровать, и сладкая пытка продолжилась.
— Да помогите же мне! — выкрикнула Маша, извиваясь, трясясь, как в лихорадке, чувствуя, как ее живот наполняется сладкими сильными спазмами, и перед глазами все плывет от непрекращающегося блаженства.
ЕЙ казалось, что она говорит, но это было не так.
Она стонала и выкрикивала что-то бессвязное, томно извиваясь от желания перед остолбеневшим принцем.
Рубашка ее задралась, демонстрируя мужчине ее ноги, ее сжимающиеся дрожащие колени, розовый гладкий треугольник меж сжатыми бедрами.
Ее руки блуждали по ее телу, словно пытаясь поймать невидимую магию, причиняющую девушке эти прекрасные страдания — или лаская себя саму.
Одна рука скользнула меж ноги комнату огласил хриплый, полный животного удовлетворения, стон.
— Помогите же.
Утопая в потоке магических, нереальных ласк, девушка не могла достигнуть пика наслаждения.
Остро отточенным лезвием удовольствие скользило по ее нервам, терзая и раня, но развязки все не наступало, и девушка каталась, страдая и едва не плача.
Слушая ее стоны, принц едва не задохнулся от навалившегося на него желания.
Картина была слишком соблазнительной, слишком вожделенной, чтобы отказаться!
Но он пришел сюда не за тем.
В голове его шумело от возбуждения, в глазах потемнело.
Член налился кровью и встал крепко, до боли.
Больше всего Альберт хотел сейчас ухватить эту томно извивающуюся женщину за бедра и зверски оттрахать ее, до воплей, до криков. Вытрахать все силы и из нее, и из себя.
Тискать ее мягкие бедра, ощущая под ладонями частые сокращения ее мышц, когда на ступит оргазм.
Замучить ее, чтоб не могла и пошевелиться.
Натрахаться так, чтоб саднило у обоих, чтоб тело ломило от усталости, чтоб утром было не подняться с постели!
Но магии нельзя поддаваться! Она коварна и хитра!
А вдруг после этого не будет пути назад? Совсем?.
От желания сознание едва не вылетело из его головы.
— По... жа... луйста.
Этот беспомощный стон был выше его сил.
С яростным вскриком он шагнул вперед, намереваясь ухватить девушку за руку и сдернуть ее с постели.
Но отчего-то сам оказался на мягкой перине, верхом на извивающейся девушке, яростно и жадно целующим ее горячие губы.
— Скорее же!
Она взвыла, как чертовка, терзая его одежду, царапаясь от нетерпения.
Добралась до его тела в один миг и жадно прильнула горячей кожей к его коже в неистовом порыве.
Обхватила ногами, прижалась мокрым лоном, со стонами потираясь о его член и выпивая его жадные поцелуи.
Жестокая магия снова навалилась на нее тяжелой волной, и девушка закричала, забилась, сходя с ума от нереализованного желания.
— Да возьми же меня, черт тебя дери!
Альберт поцелуем заглушил этот вопль, наслаждаясь ее сумасшествием, ее отчаянной жаждой. Запустив руки в его волосы, девушка целовала и целовала его, и они жили в одном поцелуе, дыша одним дыханием на двоих.
Крепко ухватив ее за бедра, принц овладел ею жестко и сильно, и она снова выкрикнула
— ликуя, наслаждаясь его жадным, глубоким движением.
Принимая его в себя.
Наполняясь его страсть без остатка.
— Еще! — хрипло потребовала она, и он повторил жесткий, беспощадный, глубокий толчок. До вопля; до экстаза. До невероятного счастья от обладания.
— Еще!
— Еще!
Девушка от нетерпения рычала, как тигрица, терзая ноготками его кожу.
ЕЙ хотелось, чтоб он своей страстью растерзал ее, измучил. Она требовала еще и еще жестких толчков в свое тело, чувствуя, что сердце и сама жизнь бьются им в такт
— Моя! — рычал яростно принц, терзая девушку.
Он ухватил ее за волосы, впился взглядом в ее затуманенные глаза, и смотрел, как ее черты искажаются от непереносимого удовольствия.
— Твоя, — выдохнула девушка, подаваясь вперед. раскрываясь перед ним еще откровеннее, хотя, казалось, это было невозможно.
На его гладкой, блестящей от пота коже она увидела тонкую нитку — магический ошейник.
Руки ее сами скользнули по шее принца, зарылись в его длинных волосах. Девушка притянула его к себе, целуя, даря ему свою страсть и дыхание.
А затем ее пальцы уверенно и сильно впились в волшебную нить и что есть сил рванули ее.
Пальцам стало больно: нить была грубой, она крепко влилась в кожу, натянулась и на горле Альберта.
В его глазах на миг промелькнуло удивление и даже страх.
Но тут девушка потянула сильнее, изо всех сил, и нить с треском лопнула.
— Свободен, — выдохнула Маша, разжимая онемевшие пальцы.
И ее душа вместе с нечеловеческим наслаждением воспарила куда-то к небесам.
И стало темно.
Глава 15. Судьбоносная ночь
— Кто ты такая!
Сознание к Маше возвращалось очень медленно, словно она просыпалась после долгого сна.
«Такие вопросы, вашество, задавать неприлично, — подумала она язвительно, —
особенно после проведенной вместе ночи... стоп, что?»
— После такого не выживают, нет. А ты жива, — голос принца срывался и дрожал от целой бури эмоций. Маша не видела его, но, кажется. Он готов был рыдать. —Ты не
Эвита. Кто ты такая?! Как попала сюда?! И где... где моя Эвита?!