Страница 3 из 15
В темном коридоре почти ничего не видно – двух факелов не хватает.
Мне куда? Направо, налево? Сворачиваю направо и, держась за стенку, иду. Потом по лестнице вниз – вниз это же на выход, так? Да только там, ниже, за поворотом витой лестницы, раздается хлопок, что-то взрывается, пыша сухим жаром мне в лицо, еще и жуткий вопль…
Я взвизгиваю, и бегу наверх, не слишком-то разбирая дороги. Поскальзываюсь на каменных ступенях, падаю, больно коленкой ударяюсь и снова бегу. На новый то ли уровень, то ли еще что – снова коридор, но он светлее, здесь больше факелов, а еще – узкие окна- дырки в стене, без всяких стекол, за которыми почему-то все красное…
Куда теперь?
Я дергаю деревянную дверь за кольцо – не поддается. И следующая тоже. Коридор скругляется, за поворотом ничего не видно, потому врезаюсь в человека совершенно неожиданно. А он у него что-то с лицом, я не могу разобраться, еше он рет – потому я даже не хочу разбираться! Хватает меня, я же неумело втыкаю в руку нож, выворачиваюсь, снова бегу, спотыкаюсь обо что-то, перелетаю и падаю аккурат возле чьей-то головы…
Не чьей-то.
Судя по липким редким прядям и знакомой ночнушке, выглядывающей из под подобия брони, это мой муж. Бывший. То есть мертвый.
Потому что лежит неподвижно совершенно.
Осторожно, на четвереньки, подальше… Туда, где нет никаких лежащих и нападающих мужиков. На лестницу, которая ведет только наверх, прочь от криков и жуткого дыма. Почти не понимая, что и зачем я делаю – просто подальше отсюда!
Но замираю у одной из дырок – окон, лишь мельком глянув наружу. Потому что то, что я вижу, это… В общем сразу понятно, я ошибалась. Когда думала, что меня протащило по временной петле без всяких агрегатов. И случайно засунуло в свое-чужое тело.
Нет.
Все гораздо сложнее.
Я вообще в другом мире.
Потому что в моем, в котором я родилась, ни в каком средневековье их не было. Парящих и ужасных.
Драконов.
Про то, что летать можно по-разному
«Всегда будь собой. Но только если ты не можешь быть драконом. Если можешь – будь драконом».
В голове только эти слова – неизвестно откуда взявшиеся, кстати – пульсируют. Смотрю. Завороженно. Мне бы бежать и спасаться – а я смотрю.
Они чудовищные. Прекрасные. Ужасные. Темные в свете красных всполохов, цвета не разобрать, стремительные. И в то же время достаточно медленно разворачиваются, чтобы я успела полюбоваться.
Они такие… невозможные. Зверями-то не назовешь. Это порождение самого мира: могущественное и беспощадное. Олицетворение зла, воплощение мудрости и символ буйства стихии. Кажется я ничем так в своей жизни не восхищалась и ничего так не боялась, как вот этих летающих махин… Сколько их там? Три, четыре штуки?
Даже одного слишком много на шокированную попаданку!
Как зачарованная смотрю, надеюсь хоть слюни не текут от восторга… И прихожу в себя от грохота. И от того, что пол из-под ног уходит.
Тут же вспоминаю где я и что я. Понимаю, что грохот – это кусок стены неподалеку рушится – из узкого оконца не видно, далеко от меня это или нет, но вот то место, в котором я сейчас нахожусь, может сейчас рухнуть и погрести меня под собой!
Беги, дура!
И я бегу.
Снова наверх – потому что снизу уже клубы дыма. Там не проберешься. А наверху… да не думаю я, что там, наверху! Меня гонит вперед самый сильный инстинкт, заставляющий людей делать много глупостей, да.
Инстинкт выживания.
Наверное, если бы я была осторожной, я бы успела остановиться.
Наверное, если бы средневековые идиоты – строители соблюдали нормы – там было бы ограждение.
Но я в мгновение оказываюсь на совершенно открытой верхней площадке. По инерции пролетаю ее… и вот уже мои ноги могут нащупать только пустоту.
И я падаю вниз.
Дыхание перехватывает, перед глазами, как и написано в книжках, вся жизнь проносится.
Вот я с двумя смешными косичками иду в первый класс: гольфы все время норовят на щиколотки сползти, и ничего не вижу от волнения. Такие же тонкие косички – на последнем звонке. Мы напились тогда дешевого игристого и гольфы сползали уже на туфли на каблуках.
Мой первый мужчина, случившийся по большой любви, принёсшей большие страдания и тату птицы на предплечье. Тогда я дала себе зарок быть свободной от любых отношений и не собиралась даже в сторону мужиков смотреть. Глупая.
Первая работа и первая зарплата, то, как меня подсидела коллега – уходила я обиженная и в слезах. А спустя год, при новой работе и зарплате мысленно благодарила ее.
Новые увлечения и «настоящая любовь со второй половинкой». И то, что половинка оказалась наполовину пустой, а не полной, а на щиколотке появилось китайская пословица «если нам суждено, то встретимся и за тысячу ли»…
Татуировка, которой теперь нет…
Шмяк.
– Аааа! – ору, приземляясь на что то твёрдое и шершавое. Живая, почему-то.
– Р-рааа! – орет подо мной это твёрдое и …
Взмахивает огромным и кожаным по обеим сторонам от меня.
Инстинкт самосохранения снова работает быстрее мозгов. Прежде чем я оцениваю, что и как происходит, я вцепляюсь во что то движущееся и летящее.
Летящее на настоящих крыльях ночи над горящей крепостью!
– А-ааа! – опять ору я, испытывая самые разнообразные ощущения: от паники и тошноты до ненормального восторга и бабочек в животе…
– Ру-ууу! – рычит огромная чешуйчатая птица и пытается меня скинуть. А потом шея, в которую я вцепилась, напрягается, а морда впереди меня изрыгает пламя прям на крепость…
Махина ныряет вниз. Бабочки в животе подкатывают к горлу.
Мне кажется меня расплющит о стремительно приближающуюся тёмную поверхность.
Обходится.
Опять.
– Д-дракон…– всхлипываю, скатываясь с массивной туши и приземляясь на пятую точку. Отползаю в сторону, поворачиваюсь. И дракон поворачивает свою голову ко мне и распахивает пасть… Я вижу, что внутри пасти зарождается пламя. Мне бы снова бежать… бежать что есть сил и куда глаза глядят.
А я стою и смотрю на расцветающий в драконьем горле огненный цветок.
У меня, наверное, есть оправдания. Например, мозг, поврежденный перемещением в другой мир. Или общая пожизненная тормознутость. Или мои внезапно возникшие фантазии на тему драконов, превращающихся в прекрасных мужчин… Ну кто не фантазировал об этом? Даже если прочитана всего одна – две книжки, но мысль же соскакивает на что-то такое чешуйчато-волевое, огнедышаще-мужественное…
«Хрясь».
Дракону прям по морде прилетает рукой в кольчужной перчатке.
– Это баба, а не крепость, – сообщает недовольный мужской голос. – С бабами мы не воюем.
Вот что такое дракон, а? Каждый кубический сантиметр вмещает в себя коготь, лапу, чешуйку, кожаное крыло или кончик хвоста: общее впечатление примерно такое же, как от картинки-головоломки. Не объять. Не понять.
Но не насмотреться.
Так бы засмотрелась и превратилась в средневековый шашлык, если бы не неизвестный мужик.
А мужик ничего такой, кстати. Который и ударил по драконьему носу, благодаря чему пасть захлопнулась, а я перестала изображать кролика. Во всяком случае более понятный, чем чудище рядом… Потому для собственной безопасности я его разглядывать начинаю. Кудри черные выбиваются из кольчужной шапки, широкие плечи загораживают драконью морду, суровый взгляд серых глаз буровит меня насквозь. Красивый, хоть и бородатый. У меня от бородатости уже нервный тик, но этому идет. И нахмуренные брови идут. И доспехи. И высокий рост. И дракон рядом ему подходит.
– Ты чего стоишь под пламенем? Больная? – осматривает меня, не находит ничего интересного и головой качает, – Иди отсюда, Карвары баб не убивают. Особенно больных. Иди…
И принимается крепить какие-то мешки на дракона.
А я окончательно прихожу в себя.
Осматриваюсь, раз уж те, кто рядом, возможность такую дали. Точнее, не заинтересовались…
Местность так себе.