Страница 48 из 134
В свою очередь, сама диверсионная операция 12-й флотилии британского флота была вызвана военно-политической ситуацией, сложившейся в тот период в бассейне Средиземного моря. Главным образом, британское Адмиралтейство обеспокоило появление там советских боевых кораблей, использовавших в качестве пунктов базирования албанские порты Влёра и Дуррес (с 1958 г. они превратились в постоянные базы для 40-й отдельной бригады подводных лодок Черноморского флота и других соединений). Английским адмиралам хотелось как следует «проучить» русских, чтобы надолго лишить их возможности совать свой нос в те воды, где традиционно господствовал Королевский флот.
В предельно кратком изложении, логика рассуждений Елагина и Тараса такова:
а) только у англичан была серьёзная причина стратегического уровня для осуществления этой диверсии;
б) они весьма грамотно избрали достойную цель — два старых линкора, обладавших недостаточной живучестью, но при этом имевших на борту «склады взрывчатки» огромной разрушительной силы (включая ядерные боеприпасы);
в) только у англичан были в то время соответствующие технические средства (пять сверхмалых подводных лодок) и опытные кадры подводных диверсантов;
г) тактика данной диверсионной операции точно повторяет аналогичные операции 12-й флотилии Королевского флота во время Второй мировой войны (атаки против германского линкора «Tirpitz», японского крейсера «Такао» и другие);
д) общие условия на ТВД способствовали скрытному проведению операции (маневры НАТО «Босфор-55», отсутствие охраны входа в Севастопольскую бухту и другие факторы).[133]
Ради справедливости следует отметить, что до сих довольно популярна иная версия, согласно которой «Новороссийск» взорвала группа итальянских подводных диверсантов под командованием князя Валерио Боргезе, не желавших, чтобы итальянский линкор служил в советском флоте. По мнению Елагина и Тараса, она появилась в качестве дезинформации, специально распространявшейся с целью прикрытия секретной операции англичан и не выдерживает серьёзной критики. Помимо всего прочего, у итальянцев в тот период отсутствовали сверхмалые подводные лодки, без которых данная операция была физически невозможна.[134]
4 мая 1957 года, после длительной подготовки, линкор «Новороссийск» был поднят и отбуксирован в Казачью бухту, где его разделали на металл, чтобы ничто не напоминало об этой трагической странице истории советского флота.
Глава 4.
СМЕНА ФЛАГМАНА
Мало найдется в мире флотоводцев с такой биографией, как у главнокомандующего советским военно-морским флотом, адмирала флота Николая Герасимовича Кузнецова. Недаром свою последнюю автобиографическую книгу он назвал «Крутые повороты». Не было в истории моряка, который бы за годы службы дважды становился контр-адмиралом, трижды вице-адмиралом и дважды — адмиралом флота!
Действительно, карьера Кузнецова на флоте напоминает катание на американских горках, она представляет собой такую череду взлётов и падений, что дух захватывает. В январе 1938 года бывший командир крейсера «Червона Украина» Черноморского флота стал командующим Тихоокеанским флотом, а уже через год, в возрасте 37 лет, оказался в кресле народного комиссара ВМФ. Молодой флотский командир понравился Сталину, который выдвинул его на высший флотский пост, тем более, что вакансий хватало — к тому времени все предшественники Кузнецова нашли свою смерть в подвалах НКВД.
После того, как флотом успели покомандовать армейский комиссар Смирнов и чекист Фриновский, профессиональный моряк, пусть не имевший достаточного опыта, смотрелся человеком на своём месте. И действительно, флот под его командованием прошёл всю войну, адмирала не обошли наградами и званиями.
Но в 1947 году ситуация резко изменилась — «дело адмиралов», о котором уже рассказано выше, закончилось разжалованием наркома в контр-адмирала и ссылкой на Дальний Восток. Кузнецов оказался человеком умным, он не стал каким-либо способом выражать своё недовольство, старательно выполнял новые «старые» служебные обязанности. Поэтому, когда Сталин спустя несколько лет разочаровался в главнокомандующем ВМФ адмирале Юмашеве, явно оказавшемся не на своём месте, он вернул Кузнецова на прежнюю должность.
К тому времени опальный нарком успел получить «очередное» воинское звание — вице-адмирал — и с новыми силами взялся за старые обязанности. Начиналась новая эпоха, после смерти «вождя всех народов» к руководству страной пришли другие люди, между тем у Кузнецова с давних пор не сложились отношения с Хрущёвым и особенно с Жуковым. Естественно, что кто-то должен был уйти и явно не тот, кто занимал более высокое положение в служебной иерархии. Тем не менее, поначалу ничто не указывало на такую развязку. Наоборот, в марте 1955 года Кузнецову было присвоено звание Адмирал Флота Советского Союза, соответствовавшее званию Маршал Советского Союза.
Выше уже говорилось о спорах в 1955 году относительно дальнейших путей развития военно-морского флота, поэтому мы не будем возвращаться к этому вопросу. Все предложения главкома по кораблестроительной программе ложились в долгий ящик, либо отвергались Хрущёвым и его давним недругом, министром обороны СССР маршалом Жуковым. С мнением адмирала в Кремле давно никто не считался. Отставка Кузнецова была лишь делом времени.
Обычно устранение Кузнецова с поста главнокомандующего связывают со взрывом на линкоре «Новороссийск» в октябре 1955 года. Так, адмирал Г. М. Егоров в своих мемуарах утверждает:
«Правительственная комиссия под руководством первого заместителя Председателя Совета Министров СССР В. А. Малышева вскрыла целый ряд вопиющих недостатков: тут и неумение командования флотом правильно оценить обстановку, и слабая подготовка личного состава линкора к борьбе за живучесть корабля, и неудовлетворительное содержание корабля с точки зрения его живучести, и даже ротозейство, выразившееся в том, что именно в ту трагическую ночь боновые ворота, закрывающие вход в Северную бухту, были открыты. Вот и получается, что подводные диверсанты могли легко добраться до линкора.[135]
Конечно же, немедленно последовали оргвыводы. Практически всё командование флота и эскадры, а также других соединений, так или иначе причастных к трагедии, было снято с должностей. Пострадал и главнокомандующий ВМФ Н. Г. Кузнецов — его сняли с должности и понизили в звании решением Н. С. Хрущёва».[136]
Но сам Кузнецов считал иначе:
«Фактический мой уход или, вернее, отстранение от должности состоялось в первой половине октября без объяснения причин, и, когда я ещё не успел пережить это, во второй половине октября произошло крупное несчастье — в Севастополе, стоя на бочке, подорвался, а потом и затонул, перевернувшись, линейный корабль «Новороссийск»...
Пусть я в течение шести месяцев до этого уже не исполнял обязанности главкома ВМФ и не контролировал деятельность Черноморского флота, но я должен был нести свою долю ответственности. На строгость по уставу жаловаться не положено. Но не в этом дело. Мне пришлось рассчитаться за всё одному, хотя формально моей вины там немного: за траление несёт ответственность командующий флотом. Им являлся с 1951 по 1955 год С. Г. Горшков. За поведение после подрыва нужно взыскивать с непосредственных виновников (комфлот и командир корабля), которые были наказаны, но не прошло и года, как наказания с них сняли...
Мутная волна всяких небылиц нахлынула на меня. Жуков рассчитался со мной сполна. Сначала я был освобождён. Этого показалась мало, и меня уволили из Вооружённых Сил, снизив в звании.
Конечно, взрыв на линкоре «Новороссийск» явился только поводом для расправы надо мной. А в чём заключаются истинные причины?»[137]
133
Подробное изложение данной версии опубликовано в качестве приложения в справочнике А. Б. Широкорада «Корабли и катера ВМФ СССР 1939-1945 гг.» (Минск, 2002) на страницах 875-919.
134
Независимый историк В. В. Костриченко из Севастополя является автором ещё одной, совершенно «экзотической» версии этой трагедии. Дескать, взрыв под днищем «Новороссийска» с целью крупномасштабной провокации устроили... сотрудники КГБ!
По моему мнению, делать подобные заявления могут только те люди, которые как дети верят в сказки о «произволе» органов госбезопасности, «вышедших» из-под контроля партии, о всякого рода «заговорах», возникавших в недрах этого ведомства и прочим бредням такого рода. В реальной жизни с первых и до последних дней своего существования органы ВЧК—ОГПУ—НКВД—НКГБ—МГБ—КГБ всегда являлись не более чем исполнителями решений руководителей преступной организации — партии большевиков (или «коммунистов»). А для того, чтобы отдельные чекисты не вздумали «пороть отсебятину», бдительный надзор за «органами» осуществляла партийная служба безопасности — сверхсекретная организация, о самом факте существования которой до сих пор мало кто знает.
По этой причине и ряду других, обсуждать которые здесь нет смысла, гэбисты просто физически не могли подготовить и осуществить взрыв «Новороссийск», даже если бы подобная ахинея пришла кому-нибудь из них в голову. Впрочем, господин Костриченко вообще большой любитель разных выдумок. Например, именно он придумал сказку о том, что лидер «Москва», мчавшийся 26-узловым ходом, потопила одной торпедой советская подводная лодка Щ-206. — Прим. Ред.
135
Адмирал придерживался версии, что виновники гибели линкора — итальянские диверсанты — Авт.
136
Егоров Г. М. «Фарватерами флотской службы». М., 1992, с. 257.
137
«Морской сборник», 1993, №10, с. 44.