Наваждение

Девка. Куда я вообще попала? Господи.

Стиснув зубы и поборов в себе желание хлопнуть дверью, аккуратно ее прикрыла и, повернув ключ, отправилась кормить сына, а уложив того спать, с распахнутой дверью в ванную долго отмокала под душем, внутренне возмущалась всем тем, что услышала в свой адрес. Это надо же, на дурочку похожа. А дурка ― это вообще что такое? Про лыбу-то я сама догадалась. Словарик, что ли, прикупить? Хотя толку от него не будет. Здесь дело в диалекте.

Укачав сына, переложила его в кроватку-манеж, не требующий сложной сборки, и присела на кровать, наконец добираясь до телефона, чтобы отправить всем, кому нужно, сообщения о том, что мы добралась до адреса, и с нами по большей части все хорошо. Первой сообщение отправилось подруге, потом маме и Алану, насчет Божнева я долго думала, но решила написать директору все-таки завтра, он семейный человек, мало ли что.

Улегшись на подушку, заметила, как мигнул экран смартфона, и, поборов в себе желание взять его в руки, закрыла глаза. Все завтра.

Ночь же выдалась не менее трудной, чем перелет. Сын на новом месте спал беспокойно. И я, рано утром покормив его, уточнила у хозяйки, когда та соизволит прийти и, узнав время, собрала себя и Дэвида и с облегчением выскочила за дверь, наплевав на неразобранные вещи и что самой позавтракать так и не удалось. В тот момент я совершенно не знала, с кем судьба решит столкнуть меня тем ранним не слишком радостным утром.

Глава 6

Глава 6

Не зря существует замечательная русская пословица, какую частенько любила повторять моя покойная бабушка: поспешишь — людей насмешишь. Себя я насмешила конкретно. Вылетая из квартиры с сыном под мышкой и толкая коляску, хотела закрыть дверь и обнаружила — забыла ключи. Повезло — замок закрывался на ключ, а не как в бабулиной квартире, где нужно было всего лишь повернуть вверх ручку. Ох, помнится, столько из-за этого случалось смешных и не очень казусов. Вернувшись обратно, забрала потеряшку и только всунула в скважину ключ, как в руке завозился сынок, запыхтел, после чего огласил подъезд рассерженным криком. Я встрепенулась и, мысленно чертыхнувшись, поторопилась с замком, уговаривая ребенка чуть-чуть потерпеть. Сыну искренне сочувствовала и себе заодно, а уж каких трудов стоило мне впихнуть малыша во множество одежек, кошмар, к такому ни он, ни я не оказались готовы, но справились.

С облегчением захлопнув дверь, повернулась к коляске, застыла, тихонько застонав. Черт! Одеялко забыла. И ведь можно было же посадить ребенка в коляску, а не таскать его все это время, как ошалелая, на руках. Обругав себя всевозможными словами, усадила недовольного Дэви в коляску под его очередной возмущенный крик. Так, а где пустышка? Дерьмо. Еще и пустышка. Безголовая.

Дома приспичило в туалет. Пока закрыла дверь, пока расстегнула пуховик на сыне, ― чуть не опозорилась, а в самом туалете меня разобрал жуткий смех. Оказалось, я настолько спешила, что забыла поверх колгот надеть штаны. Ну, сначала был смех, а затем — материлась я знатно. Хорошо, никто не слышал. Это в Америке русские маты никто не понимает, а здесь ― другое дело. Прискорбно, но их я, в отличие от многого остального, не забывала никогда.

Наконец полностью собравшись, быстро, но с особой тщательностью перепроверила вещи на предмет очередной забывашки, не выявила оных, напоила сына водичкой и со спокойной душой тиснула кнопку вызова лифта, не забывая отвлекать притихшего с помощью палочки-выручалочки — соски, сына.

Однако на первом этаже меня ждал очередной до ужаса неприятный сюрприз и открытие. Еще вчера на небольшой лестнице в пять ступеней был рельсовый пандус, а сейчас он самым наглым образом пропал. ПРОПАЛ! Как же так⁈ Мне даже захотелось глаза протереть, вдруг зрение надо мной издевается. Рукой по лицу провела, но не помогло. Хорошая новость: со зрением у меня все отлично, а вот с пандусом все действительно плохо.

В растерянности топчась у лестницы, не знала, как поступить: то ли брать Дэви на руки и как-то стаскивать коляску, то ли коляску с Дэви, что очень небезопасно. И только когда сын выдал мне словесного пинка в виде обиженного крика, дернулась и, выдохнув, решительно взялась за коляску. С трудом подняла ее и, пыхтя от натуги, спустилась вниз. Хорошо, при этом не полетела носом, но дело не в везении, боялась навредить малышу.

Нет, с этим определенно что-то надо будет делать! И в первую очередь позвонить хозяйке квартиры, надо же разобраться, такой поворот меня совершенно не устраивал. Впрочем, если уж быть честной, после вчерашнего неприятного разговора, от которого остался огромный осадок, иметь дела и снимать квартиру у такой ужасной женщины не было никакого желания. И ведь главное: сама придумала — сама поверила в свою чушь. Ладно, разберемся. Дэвид уснет ― позвоню, в крайнем случае напишу миссис Борисевич, той самой хозяйке.

Второй приступ растерянности наступил, когда мы выкатились наружу. Я помнила: магазины находились не прямо так уж возле дома, а в пяти-семи минутах ходьбы. Вот только в какую именно сторону идти, я позабыла. Господи, ну почему не глянула перед выходом? Что за утро такое⁈

Разумеется, накануне я просматривала гугл-карты, но в тот момент в голове гулял только ветер и перекати-поле. Да, я частенько бывала в Санкт-Петербурге во время своей юности, но с две тысячи четырнадцатого многое позабылось. К тому же этот район для меня был чужим, квартира бабушки находится на другом конце города, а в этом районе мне ранее никогда не доводилось бывать. Когда я думала, что отыскала «неплохое» жилье, еще дома со всей тщательностью, с какой могла, изучала местность, но сколько ни изучай, постфактум ударит тапком по лбу.

Медленно натягивая на руки перчатки, мысленно давала себе хлесткие пощечины, приказывая взять себя в руки и прийти в себя. Я не одна, у меня ребенок, за чью жизнь несу ответственность, не могу просто так взять и расклеиться.

Проверила Дэви: сын с интересом смотрел по сторонам и на новую местность, и тем более — холод со снегом его не напрягал. Впрочем, Дэвид еще очень маленький, всего лишь девять месяцев, другой реакции я от него не ждала. Немного боялась недовольства, криков дискомфорта, но, спасибо, господи, обошлось.

Погладив малыша по носику, неторопливо тронулась в сторону детского парка, который находился буквально в паре шагов от дома. Решила для начала пройтись по нему в надежде, что сын уснет, я получу передышку, возможность еще разок заглянуть в карты, написать друзьям, маме и самое неприятное — Борисевич.

Парк был небольшой, но уютный. Делился на две зоны: «городской» ― с широкой центральной дорожкой, засыпанными снегом лавочками, фигурно остриженными кустами — летом наверняка они выглядели очень красиво, в принципе, и сейчас, припорошенные снежком, тоже смотрелись вполне хорошо и создавали прекрасную атмосферу. Детский — с качелями-каруселями, множеством хвойных деревьев. Почти все лавочки в детском оказались почищены благодаря неравнодушным людям. Имелось здесь и несколько скульптур. Первая ― точно мне знакомая: кролик из сказки об Алисе в Стране чудес с большими круглыми часами в лапе и маленькими ― на цепочке в кармашке, а вот вторая заставила остановиться и задумчиво постоять возле нее. Развернув коляску так, чтобы это чудо видел и сын, склонила голову набок.

— Дэвид, как думаешь, кем являются эти звери? — тихо задала риторический вопрос, с интересом рассматривая необычные фигуры. Сын слабо угукнул, моргая сонными глазками. Я улыбнулась, погладила мальчишку по шапочке, вернула внимание крокодилу в человеческой одежде, стоящему на двух лапах, и странному животному с коричневой шерсткой и большими ушами. В фигурах было что-то смутно знакомое, давным-давно забытое, но это что-то я уловить никак не могла.

Любопытно, кому в голову пришло сотворить нечто подобное? А ведь «это» ― наверняка тоже из какой-то сказки. Надо бы поискать в интернете.

Сделав несколько фотографий возле этого чуда, послала их Эстель, а сама осмотрелась, заметила на стыке двух парков небольшой одноэтажный деревянный домик. Предварительно откинула спинку сидения сыну, уложила его и направилась к строению. Домик оказался летним кафе, и в нынешнее время по понятным причинам не работал, а жаль.