Страница 25 из 72
– Нет, – покачала головой, стирая грязь с предплечья и пальцев. Он хотел узнать, через что я прошла, пока выживала. Его мучила совесть, и ему нужно было сейчас искупление. А не обвинение.
– Примерно через месяц после того злосчастного ритуала, когда сошло наказание правителя. Я напился и решил развлечься с одной из местных девиц. Но не смог. Погрешил на паленый алкоголь, – Орэт начал сам каяться.
– А что за наказание правителя? – перебила я. – Подержи майку, протру ещё грудь.
– Печать Тьмы на тридцать дней, – слегка задрожав, с благоговейным ужасом процедил маркиз, поднимая майку и разглядывая меня.
– Тьмы? – зацепилась за слово.
– Это метка, которой награждает правитель. Она вымораживает внутренности, лишает любых желаний и подчиняет воле. Ты становишься марионеткой в чужих руках. Твоё тело превращается в глухую клетку, но при этом остаешься способен мыслить, видеть, слышать.
– И король наказал вас на целый месяц такой меткой? – шокировано переспросила. – За то, что вы не явились на общий сбор? Но это же ужасно!
– Мы ушли в самоволку перед важной битвой. На кону была наша столица, а у нас не было веской причины. Да и король не отличается добротой и гуманностью. Особенно во время войны, – хмыкнул Орэт.
Я спустилась к его животу и бёдрам, стирая грязь и кровь тёплым полотенцем. Мужчина прикрыл глаза и замолчал. Похоже, ему просто нравилась процедура. И кхм… Боевое орудие поднимает знамёна, приветствуя меня. Так, надо перестать пялиться туда.
– Расскажи про войну.
Может, если сменю тему, ОН упадёт? Нет, эрекция усилилась. Отвела взгляд и заметила, что Орэт наблюдает за мной. Смутилась, покраснела и отошла за чистыми вещами.
– Повязка уже вся пропиталась, я сменю её и нанесу мазь, авось поможет или даст отсрочку. Она и вправду волшебная. Вспомни нашего кучера! Ты сам удивился, как он смог с такой раной вообще встать наутро, – тараторила я, стараясь унять неизвестно откуда взявшееся волнение.
– Хорошо, Натали, – мягко согласился маркиз, улыбаясь. Понял моё смущение и радуется. Гад титулованный!
Сделав дыхательное упражнение, села обратно на ковёр прямо перед его бедром. Аккуратно срезала грязные бинты и начала промывать. Рана была на четыре пальца выше колена и прошла насквозь, зацепив только мягкие ткани. Если бы не яд, Орэт бы быстро поправился и даже не хромал. Промыв ногу от крови, заметила чёрные вены, паутинкой расползающиеся от раны. Яд покрыл почти всю ногу и уверенно полз наверх. Мотнув головой, зачерпнула мазь и толстым слоем нанесла на рану.
Каким бы он ни был в прошлом, что бы ни сделал, не желала смерти маркизу. По правде говоря, и пять лет назад не желала им всем смерти. Даже после похищения, усыпления и угроз. Наказания - да. Порицания - да. Осуждения со стороны общественности – да. Но Орэт уже наказан, и мне кажется, сполна, так как остался ни с чем. Мужчина рассказал, почему Радгар отступил. Оказывается, король за обман лишил их оставшейся половины имущества, работы и титулов. Вот почему герцог уехал. Он решил забрать мою долю, раз мне она не нужна, и благополучно жить на широкую ногу, пусть и без прощения. Скатертью дорожка, как говорится.
– Ты не закончил историю, – напомнила я, перебинтовывая бедро. Маркиз со стоном согнул ногу, чтобы мне было удобнее.
– Я тогда считал, что случившийся казус из-за того, что не отошел от метки правителя. Попробовал вновь, на этот раз без алкоголя. И хоть желание бурлило во мне, но ничего не функционировало. Долгое время молчал. Ни с кем не мог поделиться, стыдился своего недуга. Я готов был умереть и бросался в самую гущу событий. Удивительно, как меняются приоритеты, когда ты становишься недееспособным ниже пояса, – Орэт криво улыбнулся и вернул ногу на подушку. – Со мной всегда был Радгар, он тоже не жалел себя, рисковал. В одной из битв мы попали в засаду, нас окружили враги, оторвали от наших и пленили. Им нужны были разведданные, и нас пытали. Мы не сдали своих. Готовы были к смерти оба. Тогда-то Радгар и признался, что я не один такой недееспособный. И там мы поняли, что всё из-за призыва. Нас прокляли.
– Вас спасли из плена? – села под его бок, теперь умывала лицо и счищала волосы от пыли и веток.
– Да, король своих лучших воинов не бросает. Каким бы жёстким ни был Алард, в первую очередь он ценит верность и отвагу. За эти качества мы и смогли стать ближе к королю. Завоевать его поддержку. И ни разу за эти годы не дали ему усомниться в нас.
– Алард? – опять зацепилась за знакомое слово.
– Так зовут короля.
– А эта Печать Тьмы. Её ставит кто-то специально нанятый? – осторожно спросила, прощупывая почву.
– Нет, – нахмурился Орэт и неосознанно потёр руку с брачной меткой. – Он принимает решение, озвучивает сроки, и на руке выжигается чёрное клеймо. Как замок, что запирает сознание в теле. Это больно.
Накрыла его пальцы ладонью и сжала. Орэт перевёл взгляд, грустно улыбнувшись.
– Ты необычная, Натали, – Мужчина высвободил конечность и провёл шершавыми пальцами по щеке. Заправил локон за ухо и заворожённо смотрел. – Если бы я тогда не струсил. Если бы плюнул на всё и привёз в свой дом. Уверен, ты бы ждала меня с войны.
– Вылью грязную воду. Сможешь надеть хотя бы пижамные штаны?
Мне стало немного неловко. Соскочила с дивана и заметалась от тазика к грязным тряпкам. Пока я носилась, прибиралась в гостиной, разогревала суп и ставила чайник, Орэт с горем пополам надел мягкие штаны и снова лёг.
– Тебе нужно немного поесть, – поставила поднос с горячими блюдами на угловой столик и опять присела рядом.
Орэт спал. Не хотелось будить, но мне не нравилась его бледность. Да и капли пота стекали с висков. Потрогала лоб. Горячий. Даже обжигающий. Нужно срочно сбить температуру. Оставив поздний ужин, опять побежала за тазиком и полотенцами. На этот раз села обтирать его холодной водой с каплей уксусной эссенции.
Через час постоянных холодных обтираний температура пошла на спад. Честно сказать, я очень устала и, облегчённо выдохнув, села под бок пациента.
– Борись, Орэт. Выживи! – прошептала, смотря на спящего красавца, погладила по руке с брачной вязью. – Если Богиня не избавит тебя от проклятья, мы познакомимся заново. Возможно, сможем полюбить друг друга и построить семью. Главное – выживи!
Ещё через час Орэт начал бредить. Он метался, выкрикивал грубости и размахивал руками, будто отбивался от кого-то. Похоже, ему снилась война. Я старалась успокоить его, гладила по волосам, шептала, что он дома и не один. Но он не понимал этого. Когда в очередной раз подошла успокоить его, Орэт грубо оттолкнул меня. Я не устояла и упала на ковёр, ударяясь виском об острый угол стеклянной столешницы журнального столика. Перекатилась на задницу, держась за рассечённую бровь. Конечно, это не его вина, он спит, и это действие яда. Сама дура полезла. Нужно было просто разбудить. Громко заорать может.
– Орэт, проснись! – рявкнула я со всей дури и стукнула кочергой об мраморную часть камина.
Мужчина с громким рыком резко дёрнулся, сел и стеклянным взглядом уставился на меня. Отложила кочергу и подошла ближе. Его взгляд постепенно становился осмыслённее. Он заметил разливающийся синяк на глазу и кровь на брови.
– Это я сделал?
– Нет, – мотнула головой. – Хочешь есть? Или, может, рассказать, что тебе снилось?
– Нет, только пить, если можно, – попросил он очень сипло. Налила из графина холодной воды и передала стакан. – Прости меня.
– Пей и ложись.
Орэт обречённо осушил весь стакан и упал обратно на подушки. Он долго смотрел на меня и сжимал кулаки.
– Я забираю свою просьбу. Иди к себе, – наконец сказал он.
– Ты дурак? Я никуда не уйду, через пару часов уже утро. А значит, лекарь придёт с противоядием. И Сэра с сыновьями подойдут.
– Я могу навредить тебе.
– Значит, я не буду попадаться под горячую бредовую руку, – присела опять рядом и погладила по плечам. – Спи, начнёшь размахивать конечностями, просто отойду в сторону.