Ты не умрешь

Вот так неожиданно я получила то, о чем боялась мечтать. Даже не пришлось менять профессию, даже не пришлось искать новую работу. Слишком просто может показаться на первый взгляд, но я знала, что это не подарок судьбы, не счастливая случайность, а заслуженная награда за труды, позитивный настрой и веру в светлое будущее. Я очень много вкалывала, обеспечивая семью в сложный период, когда мой муж Санек остался без работы и долго не мог найти новую.

После тяжелого трехлетнего периода, наконец, можно было вздохнуть с облегчением и насладиться моментом. Можно было забыть о подъемах в шесть утра, о полуторачасовых поездках на работу с другого конца города, о забегах вверх по эскалатору, о пробках, утрамбованных под завязку маршрутках и прочих прелестях жизни офисных работников.

Можно было наслаждаться прогулками с детьми в обеденный перерыв, быть с ними рядом круглые сутки. Я будто снова вернулась в декрет, которого мне так не хватило в свое время, только при этом не пришлось рожать в третий раз. Я наслаждалась каждым днем и понимала, что вернуться в офис уже не смогу. Было даже немного неловко оттого, что люди по всему миру страдают и умирают от новой агрессивной болезни, а мне ее появление, хоть и опосредованно, принесло столько радости.

В эти счастливые дни только Санек покидал квартиру, отправляясь на любимую работу в небольшую частную фирму. Ему как раз в радость были такие поездки. Все потому, что он засиделся дома, в декрете. Именно он подменил меня на этом ответственном посту три года назад.

Решение о рокировке далось нам непросто. Я все еще кормила десятимесячного Федю грудью, когда неожиданно мне предложили повышение. В тот момент Санек не мог найти приличную работу уже почти год. Денег катастрофически не хватало, мы сводили концы с концами и держались только благодаря моим незначительным декретным выплатам, временным подработкам Санька и помощи родителей.

Кстати, о родителях… Им идея рокировки очень не понравилась.

– Ребенку нужна мать! Они оба еще совсем маленькие! Сиди дома, – кричал папа, – я пойду к Власову и скажу, чтобы не брал тебя на работу.

– Пап, он ничего не решает, он уже не мой начальник, – тоскливо мямлила я в ответ.

– А я все равно пойду и скажу тому, кто решает! Санек должен работать, а не ты!

Мы с папой трудились в одной компании, в том самом шта-а-а-бе. Он привел меня на практику, не предполагавшую заработной платы, еще студенткой, чтобы я написала дипломную работу. Мне предложили устроиться на вакантную должность в тот же день только потому, что я знала, что такое Word и Excel, а еще смогла позвонить большому начальнику и попросить его прийти в указанное место, чем привела моего босса в дикий восторг. Дипломная работа получилась отличная, а я увязла в той самой компании, как в волшебном болоте, которое затянуло и не отпускает, хотя и не убивает, наслаждаясь твоими мучениями и бесполезными попытками вырваться на свободу. Не забываем про Юлию Петровну… Мудрая женщина, по всей вероятности, сразу разобралась, что к чему, и даже не пыталась бороться с этой непреодолимой силой, в отличии от меня.

К Власову папа так и не пошел. А если бы и пошел, это был бы единственный раз, когда он попытался оказать влияние на мое продвижение по службе. Непростое решение было принято в тот же день, и в ближайший понедельник я вышла на работу, а Санек благополучно ушел в декрет. Несмотря на все сложности, мы не унывали, верили, что очень скоро выберемся из этой ямы и повторяли, как мантру: “Главное – все здоровы!”.

Наш оптимизм и вера в лучшее будущее довольно скоро дали свои плоды. 2020 год принес долгожданное облегчение. Удаленный режим работы позволил вернуться к детям, да и постоянная физическая усталость и недосыпы остались позади. Санек нашел работу, о которой мечтал с некоторых пор, к которой готовился последние несколько месяцев, и довольно быстро занял высокую должность. В моих изматывающих подработках мы более не нуждались. Казалось, невзгоды отступили, и, наконец, на смену угольно-черной полосе пришла ослепительно белая.

Как я верно подметила, однажды, будучи беременной в первый раз, когда все слишком хорошо – жди беды…

Глава 2. COVID-19

Мы заболели в декабре.

Конец года выдался на редкость снежным. Зимняя сказка за окном так и манила поскорее закончить все домашние дела, закутаться в самое теплое одеяние и броситься в ее морозные объятия. Как только часы пробили окончание рабочего дня, я захлопнула ноутбук, состряпала ужин на скорую руку и отправилась с детьми на вечернюю прогулку.

Легкий морозец, белоснежные сугробы, полный штиль, пушистые хлопья снега медленно опускаются с неба, ложатся на ресницы. Абсолютное наслаждение и потрясающее настроение. До нового года оставалось чуть меньше трех недель. И без того роскошный город Санкт-Петербург украсили ослепительной иллюминацией. Ощущение скорого праздника кружилось в воздухе вместе со снегом в ритме венского вальса, увлекая за собой.

Я устроилась поудобнее на лавочке на детской площадке, мечтательно вглядывалась в темное небо и наслаждалась своей любимой погодой. Мыслей почти не было – большая редкость для современного городского жителя. Несмотря на мороз, мне было комфортно: я надела всю самую теплую одежду, соорудив при этом несколько защитных слоев. Ничто меня не волновало и не беспокоило. Что может быть лучше? Нет, конечно, лучше было бы сейчас наблюдать за всем этим великолепием где-нибудь в лесу, в звенящей тишине и полной безмятежности, среди вековых сосен и елей. Там, где нет ни проблем, ни дел, ни суеты, ни шума, а не здесь – на детской площадке в спальном районе в окружении машин, многоэтажек, спешащих по делам взрослых и беснующихся детей. Хотя в таком соседстве тоже есть свой шарм: остановиться на минутку, никуда не торопиться, не думать о повседневных хлопотах, не составлять в голове списки дел, мысленно зачеркивая выполненные, пытаясь не забыть об оставшихся, почувствовать, что живешь. Этому занятию я и предавалась с огромным удовольствием и глупой улыбочкой на лице, уставившись в пустоту вечернего неба.

Тем временем Тася с Федей занимались примерно тем же – наслаждались жизнью, прыгая в снег прямо с качелей, сопровождая все это действо дикими воплями. Мои дети были счастливы, от этого на душе становилось еще теплее и радостнее. Хотелось кричать вместе с ними, но правила приличия не позволяли, так что я сидела и помалкивала себе в плотно намотанный шарф, не привлекая лишнего внимания.

Я окинула взглядом небольшую территорию детской площадки. Она оказалась на удивление заполненной. Долгожданный снег заставил жителей спального района покинуть свои теплые жилища и в кои-то веки провести вечер на свежем воздухе.

В соседнем сугробе паренек лет шести усердно копал тоннель, девы постарше кучковались на горке, обсуждая школьные сплетни, мамочки нервно пританцовывали на месте в такт стучащим зубам, безуспешно пытаясь согреться. Кто-то болтал по телефону, кто-то друг с другом. Единственный мужчина – с коляской-люлькой. Ему повезло: младенец спал, а он спокойно мог торчать в смартфоне, совмещая приятное с полезным. Кажется, среди посетителей площадки из категории “родители” наслаждение от происходящего получала только я, а остальные терпели и мерзли, ожидая, пока пребывание на улице перевалит через намеченную заранее отметку сорок минут, час, полтора – у каждого свою, и они смогут с чувством выполненного родительского долга направиться домой, отогревать обмороженные конечности.

Где-то в глубине болоньевых штанов появилась настойчивая вибрация. Я поспешила стащить шерстяную перчатку и достать телефон.

– Алло, мать! Вы где? – прозвучал уставший голос Санька (на него не похоже).

– Мы гуляем, ты уже приехал?

– Да.

– Скоро вернетесь?

– Не знаю, может еще полчасика, на улице красота. Я ужин приготовила, садись есть, не жди нас.

– Да я не хочу. Походу, заболел. Зайдешь в аптеку?