Незримая

«Дестроер» сделал второй залп, и взрыв раздался гораздо ближе. Неожиданно над руинами раздался заунывный и леденящий душу вой.

Я аж на мгновение выглянул из-за укрытия. Где-то сверху маячила в лучах мощных прожекторов тень паукообразного танка. И вой, ударяющий скорее не по моим ушам, а по моим чакрам, исходил именно от него.

— Вывертыш⁈ — просипел я.

Вот теперь полный флэш рояль. Сил удивляться, что демонический элементаль тоже сюда попал, у меня уже не было. А вот обида меня и вправду охватила.

То есть, какой-то огненный засранец из Вертуна оказался здесь мощным танком с плазменными пушками, а я — просто снайпер Зайцев? Это была какая-то лютая… дикая… самая настоящая капитская несправедливость!

Я снова вернулся за укрытие.

— Где «свисток», ублюдок⁈ — я схватил Одержимого за грудки.

— Что? — тот непонимающе уставился на меня.

— Винтовка, мать твою! Где она⁈

— Бесполезна… Крысы сгры… А-а-а! — он тут же схватился за лицо, когда я ему вмазал.

— Капита тебе в душу, идиот! — выругался я и вмазал ему ещё, — Бесполезна, на хрен!

Тот кинулся в ответ, но тут же был повален обычным армейским приёмом. Ну и я ещё ему добавил сверху кулаком, а потом опять упёр лезвие ножа в затылок.

Странно, я думал, это будет труднее. Но расслабляться было рано, слабость Одержимого могла оказаться обманом.

— Предлагаю… уф-ф… заключить временное перемирие, — пыхтя в землю, сказал Одержимый.

— С чего бы?

Я оглядывался, прислушиваясь к ощущениям. Какой сговорчивый этот Одержимый.

— Всё сложнее, чем я думал, Иной. Магия дикарей слишком сильна, такой магии не должно существовать.

— Я подумаю.

— Да? — тот даже вывернул шею, пытаясь разглядеть меня.

Я ощерился одним уголком рта. Нет, тут явно что-то не так, он явно переигрывает.

— Не шали, — я отпустил его, и Одержимый сел. Потом стал деловито оглядывать пораненную ногу.

Снова раздался залп, в ушах зазвенело знакомым артиллерийским звоном, но я готов был поклясться, что расслышал предсмертный крысиный визг. Значит, «дестроер» палит по крысам?

Одержимый молча сидел, исцеляя ногу, и его будто бы не беспокоило происходящее. Держа нож наготове, я не сводил взгляда с копии себя, лихорадочно пытаясь сообразить, какой у нас теперь расклад.

— Почему ты — это я? — всё же спросил я.

Одержимый усмехнулся.

— Тут должна была быть иллюзия, где тебе пришлось бы решать, настоящий ты или нет, — он потёр лоб и поморщился, — Но твой кулон изменил эти правила.

Я тут же коснулся груди. Чёрный камушек тхэлуса приятно холодил кожу. Хм, а я даже и не заметил, что он до сих пор на мне.

— Незримая мстит мне и без Чёрной Луны…

— Стоп, стоп, стоп, — я даже покачал пальцем, — А ты, древний бог, зачем попал в эту ловушку?

— Вот именно — ловушка! — Одержимый похлопал по ноге, — И я быстро догадался, что один тут не справлюсь.

Кулон едва заметно вздрогнул на груди. Спасибо, Эвелина, но я и сам понял, что он солгал.

— Этот языческий алтарь притягивает магические души, как Легион, — увлечённо зашептал собеседник, явно меняя тему разговора, — Он и есть Легион, только ему не нужно тело. Точнее, он вселился в Вертун, представляешь?

Я хмыкнул. Ну да, это действительно впечатляло. Правда, я сам ещё до конца не разобрался, что такое Вертуны…

— И он притянул все души, оказавшиеся поблизости, — продолжал Одержимый, — А я, значит, набрал недостаточно сил, чтобы сопротивляться.

Я кивал его словам, и тут до меня дошло. Вывертыш, Одержимый, крысы… и я. А ведь выберется только один.

Так вот зачем ему моя помощь… Для последнего удара мне в спину.

Из нас двоих наружу выберется только один, причём в моё тело. Неужели оно осталось единственным доступным и целым телом?

— Ключевец в тебе — жив? — сразу спросил я.

— Он — часть меня. Это он убедил меня, что сейчас для нас всех лучше сотрудничать.

Я снова ощутил ложь. А жаль, очень жаль… Я привязался к Ключевцу, и почувствовал горечь. Ну, гнида древняя, ты мне за него ответишь! На моём лице не дрогнул ни один мускул, ни одна чакра не заколебалась от злости.

Кстати, получается, крысы — и есть сознание кровавого Вертуна? Точнее, тот крысиный король, чьё присутствие я ощущаю всё сильнее. Вон, даже Вывертыш… точнее, «дестроер» палит уже куда ни попадя.

Одержимый всё пытался меня стращать:

— Легион опасен и становится сильнее. Он опасен для богов, для миров, для человечества в них. Он поглотит всё! Человек, ты можешь понять это?

— Ты говорил, этот мир — ловушка для Легиона, так?

— Так было задумано. Так ты поможешь?

— Только, значит, отделился от Легиона и осознал своё «Я»… — тут у меня вырвалась усмешка, — И уже понял, что один в поле не воин?

Одержимый со вздохом скривился, но промолчал. Хотя его мимика была лучшим ответом.

Тут руины сотряс оглушительный взрыв, и стало светло, как днём. Мы отскочили от плиты, за которой прятались, потому что она треснула, и одна её половина со скрипом стала заваливаться на нас.

Остовы небоскрёбов сверху озарила вспышка, и среди домов стал подниматься огненный гриб. Кажется, «дестроер» перестал быть вместе с боекомплектом…

А может, и хорошо, что я попал в иллюзию обычным снайпером? У меня тут подрываться нечему… ну, кроме горящей задницы от всей этой ситуации.

— Твою ж псину, — вырвалось у меня. Ну вот как крысы, пусть и мутированные, смогли взорвать бронированный танк⁈

Псионика крысиного короля стала будто бы сгущаться, словно он перевёл своё внимание сюда вниз. Вожак закончил с Вывертышем, и теперь переходит к десерту.

Глава 24

Жертвующий

— Значит, так… — сдавленно прошептал я, чувствуя, как чужеродная псионика волнами накатывает на нас.

От этого сбивалось дыхание, страх охватывал разом все чакры, не давая сконцентрироваться. Думать было очень трудно, и единственным желанием было просто бежать.

Совсем как тогда.

Помнится, мне понадобилось много времени, чтобы понять искусственную природу своего страха. Чудом мне удалось заманить этого вожака в ловушку, половина его стаи полегла, но сам он в последний момент почуял опасность и ушёл. Крысиный король тогда явно взвесил все за и против, и просто оставил меня в покое…

— Что «так»? — переспросил Ключевец, отвлекая меня от воспоминаний.

Его круглые глаза и прерывистое дыхание говорили о том, что Одержимый сам испытывает страх. Значит, внутри этой иллюзии мы оба под властью магии Кровавого Вертуна. Надеюсь, оба.

Но на всякий случай я держал в уме, что Одержимый может разыгрывать передо мной сцену, и нужно будет постараться, чтобы быть на шаг впереди.

— Уходить надо, — сказал я, — Есть ещё одна винтовка, но её не вернуть. Она внизу, а туда нам нельзя… Там их царство, каждый туннель — ловушка. Но теперь эта тварь сама вышла к нам, и надо просто идти поверху.

Как хорошо, что на нас обоих влияла магия крысиного короля. Можно не стараться говорить ровно, потому что сейчас я лгал. Точнее, смешивал правду с ложью.

Я выглянул из-за края укрытия. Там, где светилось зарево от пожара, между руинами домов мелькали многочисленные хвостатые тени. Это крысы, расправившиеся с «дестроером», возвращались в кратер.

И где-то там их вожак, его магия чуется с той стороны…

— Куда идти? — отвлёк меня Ключевец.

— В прошлый раз мне надо было добраться до одного места, — ответил я, — Здесь подземный бункер, где держат одного нашего… кхм… держали нашего сильного мага. Он знал очень много секретов.

— Я знаю, кто такие псионики. Тебе нужно было убрать его?

— Не совсем. Псионик и сам это может, нужно лишь сжечь себе имплант. Но капиты взломали код, заблокировав имплант, и сейчас по крупицам вытягивают из него информацию… — сказал я, чувствуя неловкость, что приходится объяснять такие тонкости древнему богу, — Наше командование приняло решение активировать имплант удалённо. Капиты не дураки, поэтому над Ново-Йорком работает купол с помехами, плюс сам бункер глубоко под землёй…