Боец. Московский вояж

Глава третья

После того, как мы уладили кое-какие дела в Каранске, а также подчистили там хвосты, в последующие десять дней никаких наездов заезжих киллеров не повторялось. И то слава богу. Сейчас готовимся к встрече других наезжал из Москвы. Любят столичные хапнуть что-нибудь в провинции на халяву, да покрупнее, этак в государственном масштабе. Вот и теперь приспичило мальчикам попытаться сожрать Сахтарский алюминиевый завод. С помощью финансовых махинаций и прочих прихватизаций не получилось, так решили взять силой, нагнать страху. Думаю, вряд ли что у ребят получится. После разговора с Румянцевым и Львом у меня появилось еще одно дело, более деликатное, что ли. Им удалось меня убедить в необходимости моего участия. И хотя у меня всегда остается на душе неприятный осадок после всяких разных «славных» дел, тем не менее я постоянно оправдываю себя тем, что всю сознательную жизнь трачу на восстановление законности и справедливости, пусть и незаконным путем. Этому меня, как ни странно, учило государство, именно так я и работал долгие годы на свою страну и именно так продолжаю действовать частным порядком, неся ту же службу и продолжая исполнять правительственные задания. Хотя, может быть, меня не всегда правильно информируют, и никаких личных поручений я от высокопоставленных чиновников не получал, но все же хотелось бы верить, что Лева и Румянцев не используют меня в своих личных целях.

На встречу со столичными бандюганами беру с собой Михаила и Александра. Парни должны быть в курсе – я же не буду тут сидеть вечно, поэтому подбираю себе замену. Я рассчитываю осенью отсюда убраться. Михаил и остальные, кто имеет представление о нашей, так сказать, генеральной задаче, вполне справятся здесь и без меня. Силенок, мозгов, а также средств на это у парней теперь хватает. Но пока разгораются страсти вокруг алюминия, придется порулить всей нашей «кухней», да и в самом Сахтарске все еще существуют два городских района, которые моей бригаде подмять под себя не удалось. Это районы рабочие, и они же самые беспредельные: Краснопольский и Угольный. Правда, наркотики они там не изготавливают и не продают, но общую картинку, однако, портят. В Краснопольском можно выделить бригаду Красного, а в Угольном – бригаду Лопаты. Ни с тем ни с другим мы договориться по-хорошему не смогли. А поскольку в настоящем между нами вооруженный нейтралитет, придется вскоре с парнями разбираться по-своему. Я не сомневаюсь, что, нарастив мускулы от солидных продаж партий левой водки и цветного металла, Красный и Лопата когда-нибудь затеют войну с «центральными», как они нас называют. Поэтому в моих планах на самое ближайшее время и стоит нанесение превентивных ударов по Краснопольскому и Угольному районам. Тем более что нельзя сказать, будто мы не имеем подробных сведений о бригадах противников. У нас же, я говорю о себе и шестерых моих ближайших помощниках, предателей нет. Красному и Лопате, если уж на то пошло, ни Михаила, ни Саньку, ни остальных, с кем я начал заварушку в Сахтарске, не купить. Мои ребята знают нашу реальную цель, а это главное. В командах Лопаты и Красного мы завели себе столько осведомителей, сколько нам было нужно. И самое главное, что наши «дятлы» не из простой «пехоты». Им есть что принести в клюве за те деньги, какие они от нас имеют. «Дятлы» имеют бабки, а мы имеем планы их «папиков».

Но имеются и другие источники информации: например, мой человек, которого я сделал недавно начальником главного управления МВД города Сахтарска – продажный мент Расприн, и два его зама, Кусков и Воронов. А есть еще и мой приятель, Митя Цветков, глава местного управления Федеральной службы безопасности. Митя – протеже Левы, присланный из Москвы на смену бывшему главе ФСБ, которому мы с Михаилом помогли застрелиться.

Команда москвичей прикатила точно в обговоренное время. Целый кортеж машин пришелестел из столицы, сверкая лакированными боками бронированных «стосороковых» кузовов и нескольких джипов. Это господин Левцов, глава делегации, прибыл с компаньонами и мощной охраной. Весь блеск дорогих тачек, конечно же, может внушать страх и уважение простому обывателю, но когда я представляю, что способна сделать обычная армейская «Муха» с тачкой стоимостью полмиллиона долларов, такова стоимость каждого «мерса», то и люди, примчавшиеся нам угрожать, не представляются мне способными на умные поступки. Я бы, наверное, больше оценил смелость в человеке, который прилетел бы обычным рейсом «Аэрофлота» и без охраны. Но, к сожалению, выбирать не приходится.

Заняв места в комнате переговоров, терпеливо ожидаем начала разговора между генеральным директором завода и Левцовым.

– Эти господа – наши акционеры, – представляет Самарин меня и моих друзей.

– Каким количеством акций вы владеете? – тут же интересуется Левцов, безошибочно признав во мне старшего.

– У нас блокирующий пакет, – отвечаю я.

Дальше не очень интересно. Левцов приводит примеры своих возможностей, с которыми завод, по его словам, станет вдвое богаче, если весь алюминий пойдет через офшорки москвичей. Затем завуалированно, но все-таки довольно прозрачно начинает угрожать. Минут двадцать приходится выслушивать всю эту трескотню. Наконец я не выдерживаю:

– Мы с интересом выслушали вас, господин Левцов, – говорю я, оборвав его на полуслове. – Нам действительно было любопытно узнать, что могут предложить столь высокие столичные гости. – Я говорю все это, небрежно развалившись в удобном кресле, нога на ногу, сигарета в руке. – Но, оказывается, кроме банальных фраз о туманном благополучии, которое вы нам обеспечите, мы так ничего дельного и не услышали. Правда, угрозы в наш адрес прозвучали громче и отчетливей. Именно поэтому я считаю дальнейшие с вами переговоры абсолютно бесперспективными, то есть пустой тратой времени. А посему на этом можете закругляться.

Москвичи быстро переглядываются. Левцов мрачнеет и, сжав губы, с ненавистью смотрит в мою сторону.

– Единолично вы не можете решать такие вопросы, – говорит он в абсолютной тишине, вдруг резко установившейся в кабинете. – Кто вы, собственно, такой?

– И друзья, и враги называют меня Крестным, – представляюсь я. – Именно мне и решать здесь подобные проблемы. Кстати, к вам вопросов уже нет. Все ясно. Завод работал без вас и будет работать дальше. Надеюсь, всем присутствующим все понятно?

– В любом случае мы еще не закончили разговор! – шипит Левцов, медленно поднимаясь с места.

Его люди так же покидают кресла.

Молча наблюдаю за ними. От делегации москвичей отделяется крепкого телосложения мужчина с цепким взглядом холодных серых глаз.

– Я хотел бы переговорить с вами наедине, – обращается он ко мне. – Это не займет много времени.

Поднимаюсь из кресла и жестом предлагаю пройти за мной в соседний кабинет.

Прикрыв за собой дверь, мужчина остается стоять. Следую его примеру. Некоторое время молча смотрим друг на друга.

– Мы можем предложить тебе за пакет два миллиона баксов. Куда скажешь, туда и переведем, – наконец сообщает гость. – Прямо сейчас, по моему звонку, деньги уйдут на твой счет.

– Что-то вы, братишки, дешево меня оценили, – хмыкаю я.

– Мы оценили только твои услуги. Назови всю сумму сам.

– Моя цена, парень, – это город, которому завод помогает выжить, дает людям работу. Если металл пойдет через ваши руки, денег у города не будет однозначно. Вывод: наш завод как национальная реликвия, продаже не подлежит.

Москвич долго рассматривает меня, и на его лице не читается никаких эмоций.

– Ты слишком много на себя берешь, Крестный, – наконец произносит он вполне нормальным тоном. – Такой груз может и раздавить. Подумай.

Наверное он предполагает, что я дам ответ не сразу, но в конце концов соглашусь. Зря он так думает.

– Уже подумал, – говорю я. – Вы наши гости, и не хотелось бы выставлять вас из города, взяв за жопу и за шиворот. Но подумайте хорошенько, стоит ли вам задерживаться здесь хотя бы на один лишний час? А все потому, что как только выйдете отсюда, я не берусь гарантировать вашу безопасность. У нас тут иногда местная шпана постреливает из гранатометов по проходящим машинам с чужими номерами. Шалят, негодники. Издержки, так сказать, конверсии. Им только дай броневик заколбасить. Прям, как малые дети…