Я не позволю

– Пристегнись.

Давид на меня больше не смотрит. Молча ждет пока я выполню его команду. Заводит мотор. Легко выруливает со двора. Он всегда был прекрасным водителем. Внимательным. Осторожным. Рядом с ним я никогда не боялась даже нестись по трассе, когда однажды мы сбежали на выходные в небольшой домик загородом.

Мысли опять не туда уходят. Приходится их тормозить. А еще не смотреть на крепкие мужские пальцы, сжимающие кожаную оплетку руля. Когда-то они с такой же легкостью сжимали мое тело.

– Ты покраснела? Плохо себя чувствуешь?

Как разглядел? Ведь на меня совсем не смотрит.

– Как я могу себя чувствовать, если моя дочь в больнице?

Тут же жалею, что о ребенке сболтнула. Выражение лица Давида снова не читается. И только крепкие мужские пальцы еще сильнее вжимаются в оплетку. Буквально продавливают ее. До белых костяшек. Невероятно страшно. Невозможно завораживающе. Глаз не могу оторвать.

А в меня уже летит новый вопрос. Да так быстро, что никакой защиты выставить не успеваю. Давид всегда умел захватывать врасплох. Такой тактике он и в бизнесе придерживается. Заставать противника врасплох.

– Как на работе дела? – спрашивает будничным тоном.

И мне хочется ответить глупой шуточкой. «Пока не родила». Но я-то уже.

– Ты можешь просто со мной не разговаривать?

– С чего бы?

– Потому что я так хочу? Этого достаточно?

– Нет.

– Отлично!

К стеклу отворачиваюсь. Но он не унимается. Какое ему вообще дело? Чего прицепился?

– У тебя какие-то проблемы на работе?

Хочется ответить «да». Крикнуть что начальник дурак! Такой же, как и он! Любящий тащить в свою постель сотрудниц. Но я молчать продолжаю. А он бесится. Мое молчание всегда так на Давида действовала. Но раньше я думала, что он меня любит. А теперь понимаю, что просто терпеть не может оставаться в дураках.

– Тебя кто-то там обижает?

Бинго! Ну, как это у него получается? Всегда попадать в цель. Будь то мое сердце или мои проблемы на работе. Он экстрасенс что ли?

– Меня обижал только ты. Но теперь это в прошлом. Еще раз спасибо, что подвез! И пока!

Благо машина уже тормозит. Выскакиваю, хотя мотор еще гудит. Но он успевает ухватить за запястье. Согреть мою озябшую ладошку своей горячей рукой. У меня всегда руки мерзли. А у него они, как печка. И даже это по глупости я расценивала как знак. Как нелепость, будто мы созданы друг для друга. Наивная дура!

– Хочешь сказать, что и я теперь в прошлом? – в глаза заглядывает.

И мне от его взгляда больно невыносимо. В груди прямо жжет. Вот зачем он появился? Зачем снова пришел? Но я все равно набираюсь храбрости и выдыхаю:

– Конечно! Ты мое прошлое, Давид. Я все забыла.

– А целовалась со мной по старой памяти? Какая же ты врушка, Олеся.

Он тянет внутрь. Опять в салон затащить хочет? И даже страшно подумать, что он там со мной сделает. И что я ему позволю.

Глава 13

– Я с тобой не целовалась! Ты меня принудил!

– Отвечать на поцелуй я тебя не принуждал.

Ну как ему объяснить, что одна его близость уже подобна для меня ядовитому дурману. И надо как-то выкарабкиваться. Пока не провалилась на самое дно. Ведь со дна уже нет спасения.

– Давид, эти игры больше не для меня. Как только будет возможность, я сделаю тест-Днк. Ты убедишься, что Аня не твоя дочь. И оставишь нас в покое. Обещай!

Он делает еще один рывок, но я упираюсь ногами. Видимо понимает, что буду сражаться до последнего, и слегка ослабляет хватку. Но не отпускает совсем. А горячие пальцы тем временем начинают гладить запястье. Невинные ничего не значащие касания. Словно перышком кто-то щекочет. Вызывают в моей душе бурю.

– Я ничего обещать не собираюсь, Олеся, – наконец заявляет он, наблюдая своими пристальными глазами за реакциями, что вызывает его жест.

Его поступательные движения, разгоняющие кровь по моим венам. Заставляющие сердце биться быстрее. Заставляя вспоминать, как он вот так же плавно и нежно пронзал и меня насквозь.

– Мне нужно будет отъехать по делам, – наконец словно нехотя произносит, – так что какое-то время мы не сможем видеться.

Вздрагиваю. Словно ото сна пробуждаюсь. Выныриваю со дна глубокого колодца. Руку резко отдергиваю. Не понимаю, что на меня нашло. Или вернее понимаю, да признаваться не хочу. Но это еще страшнее.

– Может тебе лучше вообще сюда не возвращаться! – выплевываю не думая.

Разворачиваюсь и убегаю. Не слушаю, что он кричит мне вслед. Да и кричит ли вообще? Может это всего лишь ветер. Но волнует другое. Почему я все время от него убегаю? Убегала много лет назад. И теперь тоже. Настолько не уверена в себе? В своей силе воле? В своей решимости?

Снова прячусь за дверью. Только уже не стальной и толстой. А обычной пластиковой. Быстро поднимаюсь на нужный этаж. Захожу в офис. Целый день пытаюсь отвлечься работой. А вечером бегу в больницу. Перед этим заскочив в магазин и купив пару шоколадок и немного фруктов.

Дочка летит мне навстречу, едва успеваю переступить порог. Прыгает на шею. Чмокает в щечки и что-то щебечет. Мое маленькое чудо.

– Мама, мама! Смотри каково тигва мне подарили!

Бежит обратно к кровати и стаскивает с нее огромную игрушку. Ростом, наверное, с самого ребенка.

– И кто же тебе его подарил?

Ставлю пакеты на пол и прохожу внутрь. Изо всех сил стараясь не показывать возникшего внутреннего напряжения. Ведь я прекрасно помню, какого именно зверя обещал моей дочери Давид.

– Тот красивый дядя! Помнишь мы встретили его в коридоре на твоей работе. Его зовут…

– Давид, – произносим мы с ней в унисон.

Хочется побежать на пост медсестры и устроить разнос, почему постороннего пускают в палату. Впрочем, итак, ясно. Ведь деньги решают все. Интересно, какую кругленькую сумму он оставил персоналу.

– Аня, я же говорила по поводу игрушек от посторонних. К тому же…

– Мама! Мама! Но тигв такой клевый! Я уже дала ему имя. Полосатик. Правда ему идет?

На лице дочери столько радости и восторга, что у меня рука не поднимается отобрать ненавистную игрушку и выкинуть в окно.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, мама!

И вот как отказать больному ребенку? Вздыхаю и притягиваю малышку к себе.

– Хорошо. Но только в этот раз. Ты поняла?

– Поняла! Поняла! – прыгает она от радости и устраивается вместе с тигром обратно на кровать – мама, полосатик тоже будет яблоки. Почисть и на него.

Отлично! Теперь у нас новый член семьи. Спасибо большое, Давид. Я закатываю глаза, уже предвкушая, сколько раз придется стирать этого полосатика

Отправляюсь к раковине, которая находиться здесь же в палате, чтобы помыть фрукты. Потом очищаю их от кожуры прихваченным из дома ножиком. И мы с дочкой некоторые время наслаждаемся сладким яблочным вкусом.

– Мам, а ты останешься на ночь? – спрашивает она, когда я иду мыть тарелки.

– Конечно. Если доктор позволит.

– Дядя Давид сказал, что ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Он обо всем договорился.

Тарелка выскальзывает и со звоном ударяется о стенки раковины. Хорошо, что не бьется. Осколков в палате только не хватало. Мысль о том, что Давид был наедине с моей дочкой, неприятно грызет изнутри. Может все-таки пойти и закатить скандал. Но тогда уж точно не получится договориться и переночевать вместе. Поэтому проглатываю обиду и доделываю дела. Самочувствие дочери важнее, чем моя неприязнь к мужчине.

Завтра нужно будет узнать о выписке. И хотя Давид скорее всего уехал из города. Видимо вернулся к своей жене. Командировка закончилась. Пора и домой. Все равно быть в месте, пропитанном его влиянием, не хочется.

На следующее утро я улаживаю все формальности и забираю дочку с собой. Благо наступают выходные. И можно пару дней посидеть дома. Заказать доставку продуктов. И ни о чем не беспокоиться. На следующей неделе будет аванс, и это тоже греет душу. Деньги сейчас как нельзя кстати. Хоть и такие небольшие.