Страница 13 из 32
Впервые она проявилась в изгнании, где я рос в семействе Алака Сорма.
Четыре его сына устраивали мне всевозможные пакости. Часто старшие подбивали на это младших, которых я не смел тронуть.
Я держался особняком и не отвечал на нападки, полагая, что тогда глава доложит отцу и тот все же отправит меня на плаху.
Именно поэтому купаться на реку я отправился один, встав рано, на самом закате. При появлении детей главы, которые тоже собирались освежиться, я хотел выбраться на берег и уйти.
Я вышел из реки выше по течению и хорошо видел, как первый и второй наследники уже отплыли далеко от берега, третий только вошел в воду, а младший замешкался на суше. Он недавно научился плавать и все еще боялся воды.
Я уже надел штаны, когда услышал крик: младшего наследника волочил по земле волк, схватив зубами за плечо. Зверь бежал в мою сторону. Я был с подветренной стороны, хищник не чуял меня, и я успел подготовиться. Удар камнем по голове заставил волка выпустить добычу.
Когда зверь попытался вцепиться в меня, я подставил обмотанное курткой предплечье. Свободной рукой я крепко прижал волка к себе, а руку в пасти пропихнул как можно глубже, чтобы нажать на верхнюю челюсть и резко дернуть вверх.
Хруст позвонков положил конец нашей борьбе. Чтобы не допустить слишком глубоких повреждений, я аккуратно опустил труп волка на землю и вынул окровавленное предплечье из пасти.
Позже все удивлялись, как я, будучи двенадцатилетним подростком, сумел сломать шею волку, но никто не ведал, что происходило у меня внутри.
Только я знал, как холодная ярость остужает прочие чувства, замедляет время, отрезает звуки окружающего мира, заставляет поблекнуть его краски.
Убивая, я ощущал внутри тишину, пустоту и покой, но самым страшным было другое. Когда я, убив волка, бросил взгляд на истекающего кровью ребенка, вокруг которого хлопотали братья, то понял, что мог бы легко отнять жизнь любого, даже самого слабого и невинного создания. Без сожалений, уверенный в своем намерении, спокойно глядя жертве в глаза.
Я заработал уважение трех младших наследников и молчаливую ненависть старшего, который винил себя за то, что сам не защитил брата. Глава семейства, чтобы "не пропадал талант", испросил у короля разрешение учить меня воинскому искусству.
Но, несмотря на это, дружеского отношения я не получил ни от кого.
Меня прозвали Квалдараф и стали почтительно сторониться, подсознательно чувствуя: я могу убивать не только волков. Должно быть, именно ощущение опасности заставило Алака Сорма с дозволения отца отослать меня охранять границу...
И вот появляется лишенная дара человечка. Она боится меня до дрожи, но все равно продолжает играть со смертью, дерзить и спорить. Я же вместо того, чтобы ненавидеть шпионку, как прочих людей, желаю ее все сильнее и никак не могу выбросить ее из головы.
Что со мной не так?
Света
Я уже потеряла счет, сколько раз я в изнеможении тащилась по клятой лестнице на самую верхушку башни, но ванну удалось заполнить лишь наполовину. В то же время я удивлялась собственной выносливости: с прежним телом я бы давно упала без сил.
Я с опаской заглянула в ванную: седьмой принц еще не пришел. Может, все-таки успею?
– Хорошо, что еще не явился, обиженка ушастый… – фыркнула я, опустошая ведро.
Неожиданно мне ответил знакомый хрипловатый голос:
– Я сохранил тебе жизнь, а ты возомнила себя бессмертной?
От неожиданности я вскрикнула и отпрянула от Майнолина, чей силуэт соткался из теней в шаге от меня. Я споткнулась о ведро с водой. Нелепо взмахнув руками, попыталась удержать равновесие, но мокрые каменные плиты сыграли со мной злую шутку: я рухнула прямиком в руки принца, крепко вцепившись в его плечи.
– Уже готова на все ради отдыха? – довольно прищурился седьмой принц с язвительной улыбкой на губах.
– Вот уж нет! – воскликнула я, отталкивая свою неожиданную опору, но не рассчитала, что седьмой принц не собирается меня отпускать, а разлитая вода уже добралась и до него ног.
В лужу на полу упали мы оба, и я искренне обрадовалась тому, что оказалась сверху. Не думаю, что смогла бы уцелеть, рухни на меня двухметровый темный эльф.
Пока принц шипел от боли, я поспешно встала и, прихватив ведра, метнулась к двери со словами:
– Я принесу Вашему Высочеству еще воды! – Но не тут-то было.
– Стоять, недотепа! – рыкнул принц, и дверь закрылась передо мной сама по себе. Я на пробу дернула ручку пару раз, но тщетно. Медленно обернулась с обреченной решимостью обороняться ведрами, но, к удивлению, убивать меня не спешили.
– Принеси полотенца.
– Да, Ваше Высочество – пролепетала я и бросилась прочь, но легче не стало. Сердце чувствовало смутный подвох.
Когда я вернулась со стопкой полотенец, пол был сухим, а в ванну через маленькое окно под потолком лилась вода. Не было, ни шума, ни брызг, только чуть покачивающаяся в воздухе струя, похожая на тело длинного питона.
– Ты сама была магичкой, но магия тебя удивляет. Наносив такое количество воды, ты давно должна была сидеть на лестнице без сил, но ты все еще на ногах. Демона поглотила Истинная Тьма, но тебя не тронула. Я бы сказал, что ты сама демон, но им страх плотских утех несвойственен, а ты боишься лечь в мою постель, – произнес Майнолин, взмахом руки рассеивая заклинание, наполнявшее ванну. – Кто же ты такая? – снова спросил принц, подойдя ближе, чтобы приподнять мой подбородок и внимательно посмотреть в глаза.
Янтарный взгляд прожигал насквозь, на миг мне показалось, что дроу удалось заглянуть в саму мою душу и теперь он знает обо мне все.
Моргнув, чтобы прогнать наваждение, я отступила на шаг, уложила полотенца на небольшую этажерку, сделанную, как и большинство местной мебели, из камня.
Ощущая, что больше всего хочу оказаться как можно дальше от эльфа, я спросила:
– Я могу отнести посуду на кухню, Ваше Высочество?
– Конечно, можешь, это твоя работа, – разрешил принц.
Едва сдержав вздох облегчения, я быстро направилась к выходу, но дверь снова не открылась. Чувствуя цепкий взгляд так ясно, словно он царапал мою спину, я вопросительно обернулась.
– Ты кое-что забыла, Элиста...
Назвал по имени впервые за долгое время? Не к добру это!
– Что именно я забыла, Ваше Высочество? – произнесла я, с недовольством понимая, что от тревоги голос стал выше, а сердце болезненно сжалось.
– Тебе надлежит раздеть и вымыть меня, – со снисходительной улыбкой заявил седьмой принц, любуясь, как я замираю, словно пораженная громом, вскидываю на него возмущенный взгляд, а мое лицо неумолимо заливает румянец.
Ну же, Света, нельзя позволить ему издеваться над тобой! Хочет смутить? Не выйдет! Чего я там не видела? Я заставила себя подойти к мучителю и храбро взяться за ремень его брюк.
Эльф вдруг рассмеялся, а потом положил свои руки поверх моих и, интимно понизив голос, произнес:
– Остынь немного! Я понимаю: тебе любопытно увидеть самое желанное, но не хочешь ли сначала снять с меня сапоги?
Страстно желая провалиться сквозь землю, а после еще самоиспепелиться, я освободила руки. Опустив голову, чтобы принц не видел выражения моего лица, я присела на корточки и холодными, не гнущимися от волнения пальцами взялась за шнуровку.
На сей раз рука эльфа легла мне на плечо, чтобы поставить на колени, что выглядело весьма двусмысленно. На мой сердитый взгляд остроухий гад ответил:
– Так ты, по крайней мере, не упадешь. Видишь, как я забочусь о тебе…
Когда сапоги были успешно сняты, я деловито взялась за рубашку, предварительно вытащив ее из брюк, но и это событие принц не оставил без внимания:
– Ты решила проявить терпение и оставить самое интересное на десерт, я прав? Отвечай мне.
– Нет! – мрачно буркнула я, намеренно опустив приставку "Ваше Высочество".
– Так, значит, тебе больше не интересно, каков он? Как переменчивы женщины!