Освещенные шрамами

Умелой рукой женщина разрезала платье, собрала ткани и сложила в корзину. Она подмигнула Брин.

— Не волнуйтесь, принцесса. Кое-какой принц не сможет отвести от вас глаз.

Брин закусила губу, натягивая штаны… Сарадж был права, все королевство обсуждало ее отношения с Рангаром. Все хотели знать, будут ли они вместе. «Очень хороший вопрос,» — подумала про себя Брин. Если быть честной, она и сама хотела бы знать ответ.

* * *

На следующий день Сарадж рано разбудила Брин, и они вместе с Зефиром отправились в высокие холмы на поиски пропавшего ягненка. Они проверили каждый ручей и пещеру в поисках животного, разочаровались, не найдя следов в грязи, и с неохотой вынуждены были оставить поиски и вернуться в деревню.

Брин была потрясена, обнаружив, что за утро деревня полностью преобразилась. Гигантские столбы, обвешанные гирляндами, окружали деревенскую площадь, а тюки сена были уложены в качестве сидений. Жители деревни украсили площадь разноцветными тыквами, стеблями кукурузы, мужчинами и женщинами из соломы. На берегу складывали бревна, подготавливая все к костру, который зажгут на закате, чтобы начать праздник.

Как только Брин спросила, чем она может быть полезна, ее привели на кухню Барендура Холда, дали нож и морковку. Дома от нее никогда не ожидали, что она будет резать овощи вместе с кухонными прислугами, но через несколько часов она обнаружила, что ей нравится кухонная суета, непристойные песни, которые поварихи напевали, запах жареного мяса и медовуха, которую передавали по кругу.

Она обнаружила, что улыбается и даже спела несколько песен. Она поняла, что каким-то образом нашла дом в этом диком месте.

После того как Брин наконец освободилась от своих обязанностей, то быстро искупалась и снова одела свое старое платье. Весь день она не видела братьев. Где бы ни находились Трей, Валенден и Рангар, их не было среди тех, кто украшал площадь, привязывая ленты к веткам деревьев.

Короля Алета и мага Марны тоже не было видно, и Брин не могла не взглянуть на высокие окна Барендур Холда с жутким предчувствием. Всего несколько дней назад ей сообщили, что ее брат намерен силой захватить корону Мира и развязать войну против всех, кто не поддержит его. Что, если Берсладен выступит против него? Это будет означать войну. Она окажется между любимым братом и новой родиной.

Эти мрачные мысли прогнали хорошее настроение на весь остаток дня, пока не наступили сумерки, когда Сарадж нашла ее, неся под мышкой сверток.

— Брин! — Сарадж уже была одета для праздника в золотое платье с цветочной короной из маленьких белых цветов на голове. — Это дала мне Хельна. Сказала, что не спала всю ночь, заканчивая его, и что-то о том, что оно специально для тебя. Хочешь переодеться в моем домике?

Поблагодарив, Брин последовала за Сарадж в ее дом на холме и вскрыла упаковку. Она уставилась на сшитое платье, широко раскрыв глаза. Швея полностью переделала платье, украсив его узором их атласных лент, который Брин узнала как эмблему Мира. Должно быть, на эти сложные переделки ушло несколько часов.

Как бы ей ни хотелось верить, что женщина сделала это для нее, она знала, что ей еще предстоит стать любимой жительницей Берсладена. Нет, Хельна сделала это не для Брин, а для Рангара. Заветного принца, которого все хотели видеть счастливым и влюбленным.

Весь город действительно пытался свести их вместе…

Тем не менее, Брин вряд ли могла отказаться от великолепного платья. Она надела его, восхищаясь тонкой ручной вышивкой, которая соперничала со швейными приспособлениями, используемыми портными в Мире. Ткань облегала ее тело в нужных местах. Хотя у Сарадж не было зеркала, Брин смогла поймать свое отражение в оловянной тарелке. Хельна опустила вырез почти до скандального уровня и подняла рукава от запястья к локтю.

— Ты выглядишь прекрасно, — сказала Сарадж, оглядывая Брин, но затем нахмурилась. — Вот только не обижайся, но твои волосы — настоящее крысиное гнездо.

Брин ахнула, но ей пришлось признать, что Сарадж была права. Она уже несколько дней не мыла и не расчесывала волосы и надеялась, что они выглядят привлекательно растрепанными ветром. Но, очевидно, обманывала себя. Она позволила Сарадж расчесать ее волосы и завить их в локоны железным прутом, нагретым в камине.

Через окно было видно, как солнце опускается за горизонт. Вдалеке послышались радостные возгласы, когда на берегу зажгли костер и музыканты начали играть.

Брин попыталась встать, чтобы посмотреть в окно, но Сарадж крепкой рукой посадила ее обратно.

— Не так быстро. Праздник только начинается. Он будет продолжаться всю ночь, и им придется поскучать по нам еще несколько минут. Вот. Я приберегла кое-что для особых случаев.

Она достала из массивного сундука небольшую зеленую бутылку и протянула ее Брин. Брин нерешительно взяла ее. На бутылке не было этикетки, и она содрогнулась при воспоминании о том, как пила мерзкое зелье мага Марны. Она откупорила бутылку и отпрянула от резкого запаха алкоголя.

Сарадж рассмеялась над ее реакцией.

— Давай, это тебя не убьет. Это сосновый ликер. Его делают в лесном королевстве Виль-Кеви. Два глотка, и комната начнет кружиться.

— В таком случае, я остановлюсь на одном. — Брин сделала маленький глоток, поперхнувшись от резкого вкуса, но прежде чем успела опустить бутылку, Сарадж наклонила ее и налила ей в рот еще. Брин фыркнула, а Сарадж только усмехнулась.

— Ты дьявол! — воскликнула Брин, вытирая рот.

— Виновата. — Сарадж отпила из бутылки, затем подмигнула и протянула руку Брин. — Ну же, принцесса. Да начнется праздник.

Глава 23

СБОР УРОЖАЯ… КОСТЕР… ТРОЕ БРАТЬЕВ… ТАНЦЫ ВСЛЕПУЮ… ВДАЛИ ОТ ТОЛПЫ

Когда Брин и Сарадж пришли на берег, Брин ахнула при виде праздничного костра. Он занимал почти всю ширину от воды до берега и был зажжен во время отлива, чтобы к утру пламя погасло, когда прилив будет медленно наступать в течение ночи.

Однако теперь пламя поднималось на высоту двадцати футов, посылая искры к звездам. В море на стоящих на якоре лодках были зажженные свечи и фонари, похожие на покачивающиеся звезды, плавающие на поверхности моря.

Трое музыкантов играли зажигательную джигу, а деревенские жители, одетые в золотые и зеленые одежды, танцевали в объятиях друг друга. Здесь не было официальных танцев, пары держались за руки, кружились и смеялись.

Сосновый ликер, который Сарадж дала Брин, начал действовать, рассеивая все тревоги Брин, кроме одной: Где был Рангар? Неужели он не придет? Это ведь не связано с захватом трона Мира ее братом Марсом?

— Трей! — Сарадж отпустила руку Брин, когда заметила старшего принца, пьющего из кувшина с несколькими рыбаками на дальней стороне костра. Сарадж побежала по песку и бросилась в его объятия, небрежно поцеловав в щеку.

Трей улыбнулся ей, очевидно, влюбленной улыбкой.

— Вот ты где, моя прекрасная леди. Ты же знаешь, что я без ума от тебя, не так ли?

Сарадж выхватила кувшин из его рук с озорной искоркой в глазах.

— Ну, а я без ума от этого сидра… как. полагаю, и ты.

Брин стояла в стороне, не решаясь вмешиваться, пока Трей не позвал ее.

— Принцесса! Подойди. Потанцуешь с лучшими рыбаками Бера? Ягер кажется самым тихим, но он может вскружить голову, как никто другой.

Один из молодых рыбаков, парень примерно возраста Брин, усмехнулся и протянул ей руку. Брин заколебалась, прежде чем вложить свою ладонь в его мозолистую руку, и вдруг он с удивительной силой закружил ее по кругу, подняв на ноги. Когда первоначальный шок прошел, она рассмеялась.

Сидр и медовуха лились рекой всю ночь. Куда бы Брин ни повернулась, кто-то либо совал ей в руку кувшин со спиртным, либо выхватывал кувшин и уводил ее танцевать. Она кружилась вокруг костра вместе с крестьянами и охотниками, гонцами и поварами. Деревенские дети бегали вокруг с цветами в волосах, размахивали лентами на палках, разыгрывая взрослых.