Страница 51 из 69
Лария с опаской покосилась на пляшущие волны и встала. Дно действительно было устойчиво. Она нерешительно шагнула к жениху, и тот обнял её, коснулся губами шеи, покрывая её мелкими поцелуями. Девушка дёрнулась, дыхание её сбилось.
— Джерго, — голос дрожал, — что ты…
Она вцепилась руками в его плечи, чтобы не упасть.
— Проверяю, — хрипло отозвался тот.
— Не надо…
Север осторожно взял губами мочку её уха, и Лария почувствовала жар и приятную боль внизу живота, выгнулась, а затем резко оттолкнула его.
— Никогда так не делай больше! — прошипела она, тяжело дыша.
Джерго довольно ухмыльнулся.
— Ты хочешь меня, — сказал нагло и прямо. — Мне было важно это понять. Я люблю холод Севера, но не холодных женщин. Не хотелось бы получить сосну в постели.
Девушка покраснела, жар прилил к щекам.
— Я не выйду за тебя замуж, — прошипела она. — Даже не думай! Мы просто пройдём это испытание, а потом я вернусь домой. Я — не невеста, Эрика призналась, так что…
— Испытание это и есть брак, — рассмеялся Север. — Мы выйдем из него мужем и женой.
— Ты хочешь сказать, что надо будет… — растерялась Лария.
Джерго заржал:
— Насколько я знаю, нет. Но мысль интересная. Попробуем?
— Нет, — процедила она.
Лария резко отвернулась от него, чувствуя, как на глазах выступают слёзы. «Он же знает, что я в него влюблена, — подумала она, со злым отчаянием ломая ветку ели. — Знает, а поэтому издевается… Проверяльщик!»
Север обнял её и прижал к себе.
— Не злись, — прошептал он. — Я — очень приземлённая тварь. Область высоких чувств — это не для меня. Я даже во сне вижу то, что реально пережил когда-то. У меня нет воображения. Почти. Если испытание — это сон, то понятно, почему Север всегда погибал. Я люблю жизнь, и всё, что связано с ней. Действие, а не мечты. И да, люблю секс. И хочу тебя.
Она дёрнулась, попытавшись вырваться, но он лишь сжал девушку крепче.
— Ну прости, — фыркнул ей на ухо. — Романтик из меня тот ещё. Если хочешь, я тебе даже цветы подарю. Потому что ты этого хочешь, а я хочу тебя. И может Иштван с его утончённым вкусом и поэтической натурой, подошёл бы тебе больше, но… Я убью Иштвана, если он посмеет даже посмотреть в твою сторону не так.
Лария замерла.
— Жаль. Ты так классно дёргалась… Мне было приятно.
— А как давно ты меня… хочешь? — запнувшись, уточнила она.
— Ответ тебе не понравится. Давай обойдёмся без него?
Девушка обернулась и посмотрела ему в глаза.
— Север, а кроме желания обладать моим телом… у тебя есть ещё что-нибудь? Нежность, желание защитить, сберечь?
— Конечно, — парень шагнул к ней. — Ведь ты — моя собственность.
Лария закрыла глаза и выдохнула.
— Ясно, — кивнула она. — А теперь — замри.
Ветер застыл. Девушка огляделась. Она была в сосновом бору, недалеко от тёмных развалин проклятого замка.
— Ты проиграла! — крикнула невеста Севера. — Тебе не удалось меня обмануть. Видишь, я почти сразу поняла, что это — уже не Джерго. А теперь — выходи.
Но вышла совсем не та, кого Лария ожидала увидеть.
Русоволосая босая девушка в зелёном платье. Она шла, не приминая снег, и ветер шевелил растрёпанные косы.
— Ошибаешься, — нежным и тихим, но, как это часто бывало во снах, вполне слышимым голосом, ответила незнакомка, — ты проиграла. Ты же потеряла своего жениха, не так ли? И больше уже не найдёшь, это я тебе обещаю. Добро пожаловать в путешествие по снам. В вечное путешествие.
— Кто ты? — крикнула Лария.
— Прощай, — шепнула та и вскинула руку.
— Невольница, достойная самого султана! Светлые волосы, словно шерсть басаэтской овцы. Синие, как небо в горах, глаза-озёра. Аккуратная грудь. Ровно такого размера, чтобы поместилась в мужскую ладонь…
«Ну, спасибо!» — разозлилась девушка, обнаружив себя в крытом павильоне. Кажется, её продавали на невольничьем рынке Персикового султаната. Невысокий, стереотипно жирный торговец, смуглый, рыжебородый, с золотой серьгой в ухе, расхваливал товар. Лария почувствовала, что кроме полупрозрачной туники, скреплённой на плечах золотыми фибулами так, чтобы их можно было легко расстегнуть, на ней ничего больше не было. Около полусотни загорелых, мускулистых мужчин обшаривало фигуру невольницы жадными, похотливыми взглядами.
«Извращенка!» — мысленно крикнула Лария, и в ответ услышала тихий смех.
Чайкой не обернуться — птица не вылетит в закрытые окна. Муравьём или осой она не умела — не понимала, как это — быть насекомым. Оставалось ждать и увидеть хозяина сна. В том, что у этого сна есть хозяин, девушка не сомневалась.
— Посмотрите на её белую кожу — чистый шёлк! — выкрикивал торговец, а затем выдернул застёжку из фибул, обнажая грудь Ларии.
И, хотя всё это происходило во сне, девушка ощутила крайнюю неловкость. И тут же мысленно сочинила себе паранжу, а сверху — толстую стеганную куртку. Хозяин сна — высокий и брутальный — тут же выдал себя, растерянно захлопав глазами. Остальные мужчины ничего, конечно, не заметили. Лария хмыкнула.
— Сто золотых! Сто золотых за эту красотку! — завизжал хозяин и начался жаркий торг.
'На каком моменте я потеряла подлинного Джерго? — размышляла девушка, расслабившись. Пусть поторгуются. По крайней мере, сейчас от неё не требуется внимательность. Всё идёт своим чередом. — Когда со мной был уже не настоящий Север?
Она снова и снова вспоминала его фразы. «Я — приземлённая тварь» — он или не он? Север называл себя сволочью, мерзавцем и… да, и тварью — тоже. Так это — он говорил или нет?
— Двести, я даю двести…
— Пятьсот!
Страсти разгорались. «Он бы не стал… Он бы не стал называть себя приземлённым. И говорить, что лишён воображения — тоже». И ей вдруг вспомнился бред Джерго: «поймай мне моржа. Мы полетим на нём далеко-далеко». «Он всегда говорил со мной о сексе тогда, когда хотел разозлить, — вдруг поняла Лария, — обидеть или унизить… Ну кроме случая, когда сказал, что подождёт. Но в этот раз его слова звучали совсем иначе».
— Пятьдесят тысяч золотом! — рявкнул хозяин сна, и девушка поняла, что торг завершён.
— Ну что, красотка, — мужчина запрыгнул на подиум и властно привлёк её к себе, — теперь ты моя… Не волнуйся, не обижу.
И он плотоядно хохотнул.
Они уже находились в раззолоченной спальне, прямо на огромном ложе под алым балдахином. Ларию не удивило, что для перемещения во дворец не понадобилось проезжать улицу. Во сне всегда так: реалистичные переходы между сценами совершенно не важны тому, кто спит.
— Зато я тебя обижу, — злобно ухмыльнулась она и превратила себя в старуху.
Лария очень тщательно сотворила себе морщины, мясистый сизоватый нос, наползающий на бледные губы, редкие седые волосы, клочками свисающие с розоватой лысины. Не забыла про обвислые тряпочки грудей и мягкий, в складочках, животик, перекрывающий женскую интимность.
Несчастный покупатель громко заверещал и исчез вместе с аляповато-роскошной спальней. «Проснулся» — поняла девушка. Она уже летела над бушующим морем, паря в воздушных потоках и почти не двигая серебристо-белыми крыльями. Но заветной шлюпки не было нигде видно.
«Там, в лесу это точно был не Джерго. Слишком много объяснял про себя. Слишком много слов… А целовал он или уже нет?».
И вдруг Лария заметила, что белые барашки стали больше, словно подросли. Впрочем, это уже не были ни волны, ни барашки. Под ней была огромная, как поле, доска, расчерченная чёрно-белыми квадратами, а вокруг — разные фигуры. «Хозяин ветров» — сообразила Лария и оглянулась.
«Мне понравился твой ход, — шепнул голос, — это было забавно. Выиграй партию, и я освобожу тебя. Ты не умрёшь».
«Я попала в сон Иштвана, — догадалась невеста Севера. — Мне нужно теперь понять, кто здесь Южный ветер».
— Чёрные или белые? — спросили её.
— Ничего, что я не знаю правила этой игры? — злобно фыркнула девушка.
— Ничего. Ничего хорошего для тебя. Чёрные или белые?