Байки дерзкого капитана

— Анапа. — громко сказал Джонни, склонившись надо мной.

— Анапа? Заебись суши поел с женой. — ответил я комоду[28].

Но то, что мы приземлились в России, уже радовало. Значит просто учения. Но мысль, что прилетел «ни с чем» немного пугала.

А в Анапе даже ночью очень тепло, по сравнению с погодой у нас в ППД. Рампа открылась, и оттуда подул теплый южный ветер, который не мог не радовать. Мы начали очень медленно выгружаться, сначала свои рюкзаки, потом все остальное, что было в самолете. Но нашу неспешность прервал какой-то дикий полковник, который начал на нас орать и торопить наши сонные тела. Причем комбат уехал на своем уазике, а мы остались под командованием этого неадеквата, который торопил нас. Возле самолета уже стояли Уралы, в которые мы перегружали вещи под крики орущего полковника.

— Да заебал ты орать. — буркнул проходящий мимо меня прапорщик.

Не успев насладиться теплым морским южным воздухом, мы уже сидели в машине и куда-то ехали. Тенты поднимать было запрещено, поэтому названий населенных пунктов мы не видели, при этом ехали минут тридцать или сорок. Часть бойцов чахли, часть бойцов общались в кузове иногда выглядывая из под тента.

Была ночь, поэтому проезжающих навстречу машин практически не было.

Проехав КПП в виде шлагбаума и сонного бойца, мы заехали на территорию какой-то воинской части. Только она была не действующая, так как все здания были в ужасном состоянии, все заросло травой и паутиной. Нам разрешили взять с собой только свои рюкзаки, и сказали, что здесь мы будем ночевать. Ночевка — какое громкое слово, но об этом чуть позже, а пока мы зашли в старый спортзал, где уже находилась вторая половина отряда. Место было очень мало, коврики и спальники были в нахлест. Практически все из отряда дербанили выданные пайки и разогревали консервы. И все это делали не торопясь, разговаривая с товарищами, попивая чаек, разогретый на таганке. Спать хотелось, но жрать хотелось больше, прошлый прием пищи был двенадцать часов назад. Да и сильно не поспишь в такой атмосфере, где горит свет, все разговаривают и пахнет пригоревшей гречкой и фрикадельками.

Через какое-то время все это дело успокоилось, выключили свет, и легли спать. Ида, ночевка. Ровно через два часа пятнадцать минут нас подняли. Дали поспать, твою мать. И опять торопили с погрузкой в машины, опять все быстро, как будто на время все это делаем. Погрузились, едем. Ранее утро, организм противится принимать какие-либо сигналы, так как это время самого сладкого сна, а мы опять сидим на деревянных скамейках Урала, смотрим на море и ловим восход солнца.

А дальше отряд разделился, и до нашего будущего ПВД добирался кто как. Были и самолеты, и вертолеты, и корабли. Такими долгими и сложными путями мы добирались до места. А дальше были большие учения, на территории дружеского государства, где я разделю стороны на красных и синих, чтоб было понятнее и без подробностей. И вот с этого момента я начну по порядку.

Так как отряд разделился на несколько частей, то и прибытие в ПВД было разное, именно поэтому мы еще пару дней ничего не делали, а просто отдыхали. Выходить с территории нам запрещено, поэтому мы находились за стенами какой-то воинской части. Но так не могло продолжаться вечно, все это понимали и вот первые группы начали уезжать на задачу. Причем происходило это в основном ночью. Помимо нас, были и другие рода войск, это тоже очень важный момент. И вот на следующее утро строят группы и командирам групп ставят задачу. Процитировать я, конечно, уже не смогу, но очень близко к тексту передать попробую:

— Товарищи офицеры, ваша задача найти воинские части и объекты на территории данного государства, заблокировать их и не дать выехать в случае тревоги. Для убедительности мы вам выдаем холостые патроны, свето-шумовые гранаты, и другую имитацию. Работать жестко, но не жестоко. Они про нас знают не все, поэтому используем внезапность. Условный противник понятия не имеет, что мы здесь находимся, мы для них, так как сказать, небольшая вводная. Скорее они всего будут вести себя агрессивно. Себя в обиду не давать, дать понять, что перед ними группа российского спецназа, а не шайка пидорасов. Вторая ваша задача — это проникнуть на территорию части, сделать фото техники, которая находится на данный момент там. Фотоаппараты вам выдадим, но вторую задачу, выполнить по возможности, главное, чтобы они не выехали по тревоге. Включайте голову, смекалку и все то, чему вас учили в высшем военном училище. Понимаю, не самая стандартная задача для нас, но ее надо выполнить. Сейчас выдам бээрку, прочитаете, распишитесь и обратно сдадите. Выезжаете прямо сейчас. Каждому из вас выдаю обычный телефон, с местной симкой, запишите туда мой номер. Если вдруг не будет доставать радиостанция, значит звоните смело мне. — очень убедительно ставил задачу начальник штаба.

Задача и правда была какая-то странная, и я не особо понимал, как я могу остановить выход техники с территории части имеющимися у меня средствами. Мне вручили боевое распоряжение, где было несколько опечаток, наименование квадратов, которые я не мог посмотреть, так как у меня не было еще на руках карты. Я прочитал, расписался, отдал обратно начальнику штаба и спросил:

— А карту когда дадут?

— Сейчас принесут. Их делают.

По бээрке было понятно, что у штаба тоже время было немного, чтобы сделать все правильно и по-военному. Я пошел к группе, рассказал про задачу и тут их понесло:

— О, значит можно будет пиздить типов на КПП. — сказал один боец.

— В плен кого-нибудь возьмем? — подхватил второй.

— Я им колеса проткну, чтоб они не выехали. — вставил свои пять копеек Джонни.

— А это, кстати, идея. Навряд ли они испугаются холостых патронов. Значит мы им должны изначально создать такие причины, по которым они просто не смогут выехать. Надо технику выводить из строя: забирать аккумуляторы, перерезать проводку, сливать соляру, протыкать колеса. Так же можно как-нибудь перегородить выезды, только надо подумать, чем, и все. — размышлял я вслух.

— По местам — громко крикнул начальник штаба и народ пошел грузиться в Камазы с местными номерами.

Ко мне подошел помощник начальника штаба и выдал карту. Точнее картой это назвать нельзя, так как это был лист формата А4 с черно-белой схемой какого-то населенного пункта.

— Что это? Удивленно спросил я у него?

— У нас нет карт данной местности, только вот такие смогли сделать. Я понимаю, что это хуйня, но это лучше, чем ничего.

— Пиздец, конечно, товарищи. — ответил я ему, вглядываясь в эту схему.

— И еще. С тобой поедет Дублер со своей группой. Сначала он тебя в твоей Грушевке выкинет, а сам поедет дальше на свой объект. Машин не хватает на все группы — добавил помощник НШ.

— С такой подготовкой, мне кажется, что мы сейчас туда приедем, и как получим пиздюлей. Вот посмеемся. А как я найду Грушевку? У меня ее здесь нет на схеме.

— Она немного севернее, где — то здесь. Ну и плюс водитель местный, должен знать. — указывал пальцем мой собеседник куда-то мимо листка.

— Да уж. Вместо карты черно-белая схема, на которой еще и моего района нет, и это при всем при том, что мы находимся в чужом государстве. Охуеть и не встать. Но собственно, что не убивает, делает нас сильнее — сказал я ПНШ, улыбнулся, подмигнул и похлопал по плечу.

Я залез в кабину, где сидел боец из местной армии.

— Здорово, как зовут?

— Здравия желаю. Володя меня зовут.

— Отлично Володя, а я старший лейтенант, называй меня так, можешь командиром. Как в Грушевку ехать, знаешь, надеюсь?

— Нет, я не местный, нас сюда перевели недавно.

— Принял, отстал. Значит вместе будем напрягать извилины и пытаться понять, куда нам ехать.

Вдалеке я увидел Дублера, который шел с рюкзаком на одном плече, широко улыбался и махал мне рукой. Он закинул свой рюкзак в кузов и сам залез ко мне в кабину.

— Здорово, боец, как сам?

28

Комод — командир отделения.