Единство

Постепенно вкусная еда и дружеский трёп отвлекли его от мрачных мыслей. Вдобавок он всё-таки поддался искушению и выпил немного шампанского. От этого ему стало необыкновенно тепло и приятно. Всё-таки немного выпить иногда бывает не вредно.

В какой-то момент Пашка так наелся, что с трудом смог встать со стула. Гости тоже отвалились от стола и теперь потихоньку начали расползаться на группы по интересам. Женька что-то рассказывал Кольке и Никите про гоночные машины. О них он мог говорить часами. Гонки были стихией Женьки. Он не только любил посмотреть, но и сам участвовал в них. А сейчас он был ещё и слегка навеселе. Вино явно разожгло в нём повествовательный азарт.

Иногда Пашка даже удивлялся, как это Женьке удалось дотянуть до четвёртого курса. Он неоднократно оказывался на грани исключения за многочисленные «хвосты» и пропуски занятий. Но сам гонщик не очень беспокоился по этому поводу. «Если меня выкинут, буду продолжать гонять! – как-то раз сказал он. – На этом можно зарабатывать не хуже менеджера! Да это и интереснее, чем протирать штаны в офисе!».

Постепенно Пашка утомился от описания двигателей, шин, коробок передач и прочей автомобильной требухи. Зато у Нины нашлась подходящая тема для разговора. Она страшно заинтересовалась тем, как протекает фехтовальная самодеятельность, в которую Пашка влился ещё на первом курсе.

Основателями этого «движения» считались Вова с Колькой. Потом в этот клуб вступило ещё четверо – Никита, Тёма, Серёга с экономического факультета, и, наконец, Пашка. Первые полтора года были довольно напряжёнными. Казалось, что преподаватели стараются выжать из студентов все соки на семинарах, аттестациях, зачётах и экзаменах. А уж занятия историческим фехтованием выматывали полностью. Но Пашка всё равно был счастлив, как никогда прежде. Впервые у него появились настоящие друзья. Впервые он чувствовал свою принадлежность к кругу сильных и целеустремлённых людей. Именно тогда у него проснулся интерес к физкультуре, которую в школе он просто ненавидел. В первый раз ему и правда захотелось пересиливать себя и преодолевать новые преграды. Если удавалось увеличить число подтягиваний хотя бы на один раз или нарастить скорость во владении копьём, он испытывал радость и гордость за свою, пусть маленькую, но победу.

Пашке очень нравилось и название их клуба – «Странники». Это сразу наводило его на мысли о героических путешественниках и первопроходцах прежних времён. Странник – это человек любознательный, сильный, отважный и независимый. Именно таким, с его точки зрения, и следовало быть.

Нине такая мысль тоже пришлась по душе. Помолчав немного, она спросила:

– А на турнирах бывал?

– Нет, – покачал головой Пашка. – Пока ни разу. Это Вовка часто ездит.

– Куда это я езжу? – спросил появившийся рядом Вовка.

– На турниры.

Реакция последовала немедленно. Вовка любил рассказывать о реконструкторском деле не меньше, чем Женька – о машинах. В последнем сражении, на которое он ездил неделю назад, лучше всех показал себя клуб «Сварожичи». Это был довольно известный клуб, в котором, к слову, было немало противников Восприимчивых.

Последний случай, о котором Пашка слышал от друзей, произошёл ещё весной. Тогда в результате перепалки с «шизами» пострадал один из «сварожичей». Свара началась с того, что один из Восприимчивых будто бы резко отозвался о девушке этого самого бойца. Тот, как и подобает настоящему парню, вступился за подругу и от души врезал «шизу» по морде. За пострадавшего, разумеется, вступились собратья, и «обидчик» был жестоко избит. Двое из этой троицы занимались самбо, так что драться они умели. А главная опасность Восприимчивых заключалась в том, что они всегда были сплочёнными. Стоило задеть хоть одного из них, и за него сразу вступалась вся шатия-братия. Спасибо, что хоть девушку не тронули…

«Сварожичи» не спустили «шизам» побоев своего товарища. Избитый и раньше встречался с двумя из них в тех краях и знал, где находится их спортивная секция. Реконструкторы тщательно подготовились к возмездию. Выбрав наиболее удобное место на пути маршрута «шизов», они дождались, пока те будут возвращаться с тренировки, и основательно их отметелили. Третий мерзавец избежал своей участи только потому, что в тот момент поехал в другой город по каким-то своим делам. А то лежал бы в больнице наравне с собратьями. Кое-кому тогда пришлось распрощаться с самбо на очень долгое время.

Мстителей никто так и не поймал. Конечно, у некоторых людей определённые догадки были, но никто не мог ничего доказать. Пашка сильно подозревал, что у «Сварожичей» есть какая-то поддержка в правоохранительных органах, но выяснить это наверняка не мог. И особенно не стремился.

– Кстати, я в Сети читала, что Восприимчивые стали создавать свою собственную реконструкцию, – сказала Нина.

– Да чушь всё это! – махнул рукой Вовка. – Конечно, на досуге они иногда любят порубиться на мечах. Но так, чтобы по настоящему… – он сделал многозначительную паузу а-ля Полиграф Полиграфович и продолжил: – Это нет! Видно, боятся нас!

– И хорошо, что боятся! А то они всех уже заколебали! – вдруг заявил Женька.

Сказал он это так неожиданно и откровенно, что все в комнате разом замерли и уставились на него. Потом Пашка осторожно спросил:

– Почему?

– Каждый день, как еду от дома, проезжаю мимо одной из их сраных школ и вижу эти хари! – взорвался Женька. – Дал «шизу» по роже, чтобы не выкобенивался – сразу на нары, за разжигание социальной розни. А если «шизы» тебя изобьют – «полицаи» отмалчиваются. А почему?

– Жень… – предостерегающе начал Пашка. Но гонщика-любителя было уже не остановить.

– Да потому, что всё правительство наше – одни «шизы»! Для чего, вы думаете, все эти школы снова открыли? Чтобы они ещё сильнее стали! Помяните моё слово – ещё лет двадцать, и они мир завоюют! Это как два байта переслать! И тогда нам по канализации прятаться придётся! Они-то сплочённые, сволочи, поодиночке с нами разбираться будут…

– Женя! – одёрнул его Вовка. Пашка не знал, есть ли среди гостей кто-нибудь с Восприятием. Но если такие найдутся, то речи Женьки им точно не понравятся. Напрашиваться на конфликт, а уж тем более нарываться на драку не хотелось никому.

– Козлы… – проворчал Женька, но обороты всё-таки сбавил. К счастью, народу в комнате было немного, и все были свои. Нина с Никитой деликатно сделали вид, будто ничего и не случилось. Так что инцидент можно было считать исчерпанным.

Как обычно бывает в таких случаях, запасы напитков подошли к концу, а расходиться никому ещё не хотелось. Поэтому на военном совете было решено отправить рейд в ближайший магазин и там как следует закупиться. Вызвались Колька и Жора, один из гостей. Этот Жора по возрасту был самым старшим, поэтому ему можно было покупать спиртное. По вопросу, сколько нужно тащить бутылок, совет единодушно постановил: МНОГО.

– Вспоминается анекдот, – заметил Пашка. – Прилетают раклэны на Землю, решают проверить уровень человеческого интеллекта. Берут американца, спрашивают: «Какое самое большое число?». Тот: «Миллиард!». Раклэны отмечают: «Крайне низкий уровень интеллекта. Для экспериментов не годен». Берут француза: «Какое самое больше число?» – «Триллион!». Раклэны отмечают: «Низкий уровень интеллекта. Для экспериментов не годен». Берут русского, спрашивают: «Самое большое число?» – «До хрена!» – «А это как?» – «Когда зашьёшься считать, это будет меньше, чем половина!».

Квартира взорвалась хохотом. Судя по понимающим улыбкам Вовки и Женьки, они тоже знали этот анекдот, но были не прочь лишний раз повеселиться.

Пашка тоже захотел пройтись до магазинчика. Всеобщая толкотня ему наскучила, и он решил немного размять ноги.

Когда они вышли из дома, солнце уже заходило за горизонт и отражалось багровыми бликами на белых стенах зданий. От этого бетон приобретал столь необычный для него нежно-розовый оттенок. А на смену солнцу уже готовилась придти полупрозрачная Луна.

«Интересно, как там поживает Лунный Городок? – подумал Пашка. – Что сейчас делают колонисты? Спят, завтракают или уже работают? Кстати, там же, на Луне, на базальтовых просторах Моря Спокойствия, некогда было представительство раклэнов. Удивительных и загадочных пришельцев. Интересно, чем они заняты сейчас? А вдруг они до сих пор следят за нами? Какой-нибудь раклэн в этот самый момент смотрит на экран и видит три мелкие человеческие фигурки, идущие по своим мелким делам»