Единство

Но теперь элита Восприимчивых стремилась насадить своё влияние на всём земном шаре. И вот тут продвижение Клуба не везде находило отклик в умах государственных мужей. Страны Ближнего Востока и большая часть Африки по-прежнему сопротивлялись наступлению Международного Союза. В Турции, к примеру, общие школы Единства находились под жёстким контролем со стороны государства, высших же школ вообще не было. А в Иране пошли ещё дальше. Там любые школы Единства находились под запретом. Более того, действовал закон о правовом положении Восприимчивых. В частности, Восприимчивые, обучавшиеся Единству в других странах, не могли состоять на государственных должностях.

В Южной Америке Клуб тоже не очень-то жаловали. Чтобы как-то обезопаситься от натиска северных соседей, ряд стран объединились в содружество и установили серьёзные ограничения для Восприимчивых. Как и в Турции, те могли обучаться только в общих школах Единства и по укороченным программам. Лишь в Чили и Уругвае Учение Единства цвело махровым цветом. Там ставленникам САК удалось прорваться к власти.

В Восточной Европе, в Вышеградской Конфедерации, Единство также было не в чести. А на Балканах и в Центральной Америке, где вовсю проходила «колонизация», действовали подпольные движения. С некоторыми из них иногда даже удавалось поддерживать связь.

Разумеется, Громов понимал, что это не остановит Клуб. Число Восприимчивых по всему миру неуклонно растёт, и их способности тоже растут. Но даже если прирост замедлится, Восприимчивых уже очень много – миллиард человек. И уже сейчас их общность упорядочивается и превращается в систему. Восприимчивые тянутся друг к другу, как капли ртути из разбитого градусника. У них есть своя иерархия, в основе которой лежат потенциал Восприятия, а также направление и степень его освоения. А значит, со временем они объединятся в огромную силу, которой будет безраздельно управлять Клуб Единства. И вот тогда обычному человеческому миру, со всеми его противоречиями, склоками и междоусобицами, настанет конец.

Но пока в МОВ состоит только двадцать четыре миллиона Восприимчивых. И именно эти двадцать четыре миллиона являются самыми опасными врагами. Нельзя давать им покоя. Большую роль в борьбе играла информационная война. Как в реальном мире, так и по Сети распространялись материалы, изобличающие заговор Клуба Единства и его опасность для обычных людей. Цензоры всячески боролись с этим. Регулярно совершались облавы на точки подпольной записи, а в Сеть запускались выявляющие и блокирующие программы. Однако это противостояние только привлекало к Сопротивлению больше внимания, а значит, шло ему на пользу. И теперь по стране уже действуют десятки антивосприимчивых (или, как говорят в народе, «антишизовских») организаций, мелких и крупных.

Возрождение Сопротивления началось около четырёх лет назад. Убеждённый в победе над российским партизанским движением, Клуб решил, что ситуация стабилизировалась. Но он ошибся. Сопротивление не было уничтожено. Оно лишь на время затаилось, чтобы наладить связь со своими зарубежными единомышленниками и однажды заявить о себе вновь.

Сопротивление вело не только информационную борьбу. Проводились и силовые акции. Этим занимались, главным образом, наиболее радикальные «антишизовские» организации. Они нападали на Восприимчивых, поджигали их дома и машины, иногда даже устраивали погромы. А особо сложные задачи выполняли «Гайдуки». Не далее как полтора года тому назад боевая группа под командованием Казакова атаковала микроавтобус, в котором ехали европейские Восприимчивые, а также машину сопровождения. В той машине также были «шизы», уже из числа сотрудников Службы Безопасности Российского Общества Восприимчивых. Однако способность воспринимать Основу их не спасла. Известие об этой акции всколыхнуло весь мир. Подпольщики в России и в других странах ещё долго отмечали это событие. Одна из организаций Сопротивления даже взяла на себя ответственность за это нападение, тем самым оказав «Гайдукам» услугу – истинные нападавшие остались в тени.

За последние месяцы Сопротивлению изрядно досталось. Марионетки Клуба периодически проводили кампании против него. Но сейчас к очередной такой кампании добавилось ещё и празднование тридцатилетия МОВ. Все службы безопасности стояли на ушах. Что далеко ходить – Казакова восемь дней тому назад остановил патруль. Хорошо, что проверка оказалась чисто формальной.

Однако силы ещё оставались, и у Громова уже имелись некоторые планы относительно их использования. Он знал, что РОВ ни в коем случае нельзя давать передышку. Нужно было снова подлить масла в огонь. И предстоящие акции позволяли это сделать. С недавних пор у «Гайдуков» появился новый союзник. Новый и очень ценный. Если «Гайдуки» могли уничтожить нужного Восприимчивого или группу Восприимчивых, то этот союзник при правильном подходе мог сделать куда больше – поднять на борьбу с Единством миллионы обычных людей.

Раздался звонок. Это был помощник Громова.

– Роман Георгиевич, вам звонит господин Фаляхов по поводу электрооборудования.

Громову нравился этот помощник. Лаконичный, исполнительный и внимательный. Совсем как его адъютант в прежние времена…

– Соедините, – сказал начальник отдела. Пора было отвлечься от грандиозных планов на будущее и заняться делами насущными.

6. История Павла Антонова

Надо отдать ей должное, Надя не бросала слов на ветер. Она действительно была преисполнена решимости устроить своим друзьям праздник. Даже погода благоволила этим замыслам. Обещанное солнце наконец-то выглянуло из-за туч, а мерзкий холодный ветер стих. Теперь на улицах царили тепло и солнце, как, собственно, и положено в июле.

И вот, шестнадцатого числа Пашка отправился к Наде на День Рождения. Он приготовил ей подарок – флакончик духов «Мадемуазель Коко».

Все гости были званы на четыре часа дня. Пашка опоздал на десять минут. Да и другие гости тоже подтягивались неспешно. Кто-то ехал на своей машине и теперь стоял в заторе, образовавшемся в результате аварии на дороге. Кто-то просто не очень удачно распланировал своё время. Кому-то приходилось заканчивать дела, свалившиеся на него в последний момент как снег на голову. Но всё это сейчас было не так уж и важно. Были все свои.

Кроме университетских знакомых Надя пригласила каких-то давних школьных друзей, а также родственников и подруг. Пашка знакомился с ними, но скоро совершенно запутался, кто из них кто. Гораздо приятнее ему было видеть своих старых друзей. Вовка, Никита, Колька, Нина… Даже Женька, и тот вырвался.

Единственный, кто никак не мог приехать – это Надин отец. За десять минут до того, как он собирался отправиться домой, на работе произошла какая-то неприятность. И поправить дело надо было сегодня же. Так что праздник пришлось начинать без него.

– Как обычно… – буркнул Никита, когда узнал эту новость. Заметив недоумённый взгляд Пашки, он пояснил: – Вечно он где-то шляется…

– Зря ты так, – покачала головой Нина. – Для него эта работа как спасательный круг.

– В смысле? – не понял Пашка.

Прежде чем ответить, Нина осмотрелась по сторонам и убедилась, что никто их не слышит. Но все были заняты своими делами, а Надя так и вообще была в другой комнате.

– У её отца проблемы, – сообщила она тихо. – Его брат на работе подсидел…

– Какой брат? – не понял Пашка.

– Родной, – мрачно ответила Нина. – Тот-то его взял к себе в фирму по большому одолжению, а вот на тебе… В общем, Надькиного отца оттуда попёрли, и он полгода болтался без работы. Только пару месяцев назад смог куда-то устроиться. Соображаете, каково ему?

– Соображаем, – ответил хмурый Пашка.

Некоторое время они сидели молча. Потом Никита прислушался к голосам, доносившимся из соседней комнаты.

– По-моему, они уже собираются к столу, – заключил он. – Может, пойдём и мы?

Праздничный стол оказался поистине царским. И подготовлен он был в строгом соответствии со старыми традициями: салаты, пироги, блюда с зеленью, овощи, фрукты, и ещё куча всякой вкуснятины… чего там только не было. Видимо, отцу Нади досталась хорошая работа. Пашка ещё раз вспомнил слова Нины и подумал: какой же сволочью надо быть, чтобы так обойтись с родным братом! И не просто с родным братом, а с человеком, взявшим тебя к себе! Пашка просто не представлял себе, чтобы кто-то в его семье мог пойти на такое. Вон, дядя Игорь с отцом живут душа в душу! Казалось бы, что может быть важнее своей семьи? Семья должна быть фундаментом и последней линией обороны для каждого человека. Но почему находится какой-нибудь иуда, готовый предать своих близких?! Пашка никогда не сталкивался с подобными людьми, но заочно испытывал к ним отвращение и презрение. Развешать бы их по осинам! А лучше – поразить тотальным раком!