Единство

Пашка улыбнулся такому предположению. Конечно же, за ними никто не следит. Делать больше нечего могущественным инопланетянам, кроме как присматривать за людьми, которые снуют по своей маленькой планете и пытаются как-то освоить её спутник. Хотя, если посмотреть, люди осваивают Луну уже довольно уверенно. Лунный Городок по размерам уже больше похож на небольшой земной город. Кстати, у России в Лунном Городке тоже был свой участок. Кроме того, за последние пятнадцать лет люди заложили ещё два поселения. Пашка читал, что Рахимов когда-то собирался основать отдельную, российскую колонию. Но его мечтам о покорении Луны не суждено было сбыться.

Когда ребята возвращались из магазина с покупками, то столкнулись в дверях с Надиным отцом. Геннадий Геннадьевич был коренастым лысоватым мужчиной с большими голубыми глазами. Он только-только смог освободиться и сразу же поспешил домой. Надин отец оказался довольно вежливым и тихим человеком. Пашка подумал, что такими люди, наверное, становятся после тяжёлых ударов, которые нанесла им судьба. Они не ломаются, но всё равно сильно меняются под её сокрушительным воздействием.

С возвращением гонцов веселье продолжилось с новой силой. Пашка думал, какой же приятный выдался вечер. А главное, сейчас каникулы, и завтра можно будет выспаться. Не надо никуда бежать сломя голову или делать домашние задания. И ребята вокруг отличные.

К полуночи гости потихоньку начали расходиться. Вовка с Никитой ещё оставались, а Пашка решил, что пора бы уже и честь знать. Хотя было темно, он хорошо ориентировался и был уверен, что без проблем отыщет обратную дорогу к метро. Но судьба распорядилась иначе. За Женькой приехал его отец. Поскольку начинающий гонщик подвыпил, он не мог сам сесть за руль. Женька предложил заодно подвезти и Пашку до дома, благо проезжали они недалеко от Пашкиной «базы».

Попрощавшись с друзьями и поблагодарив хозяйку дома за гостеприимство, они поехали вниз. С ними вместе спускалась и Нина, которой тоже было пора возвращаться в свою гавань. Внизу их уже ждали. У подъезда стоял «Форд» с включёнными фарами, принадлежавший, как выяснилось, Женькиному отцу. А неподалёку от него дежурил мужчина, оказавшийся тем самым загадочным молодым человеком Нины. Впрочем, он был не таким уж и молодым. Тридцать пять Пашка дал бы ему точно. Коротко стриженный, крепкий. Не огромный и даже не очень высокий. Ростом он был пониже Пашки, но зато в плечах превосходил его, по меньшей мере, в полтора раза. В свете фар его карие глаза казались тёмными точками.

«Да, – подумал Пашка, – с таким типом не хотелось бы выяснять отношения в подворотне, даже если рядом будет Вовка!» Но всё обошлось мирно. Напротив, Нина представила ему своих соучеников, а, человек, в свою очередь, назвался Виталием. Потом стороны обменялись рукопожатиями, и Виталий повёл Нину к своей машине, которая стояла неподалёку. Кажется, это была «Ладья». Женька напоследок пытался поведать ему что-то об этой марке. Виталий коротко отвечал. Было видно, что он ждёт, когда же Женька от него отвяжется.

Пашке эта катавасия тоже начала надоедать, поэтому он сказал:

– Ну ладно, Жень, пошли. Ты мне ещё что-то хотел про «Форды» рассказать…

– Про «Форды»? – встрепенулся Женька.

– Да, – не моргнув глазом, ответил Пашка. То была чистая правда. Женька действительно обещал как-то раз рассказать ему обо всех свойствах этих машин. Кажется, это было месяц назад, во время очередной тусовки в общаге. – Сейчас поедем, ты мне всё расскажешь.

В этот момент Пашке показалось, что Виталий улыбается ему краем губ. Наконец, «экипажи» разошлись по своим машинам. Усевшись на заднее сиденье «Форда», Пашка с удовольствием потянулся.

Машина ехала по пустым ночным улицам. Рядом тренькал Женька, увлечённо рассказывая о волшебных свойствах «Фордов». Пашка смотрел на проносящиеся мимо фонари и сам не заметил, как задремал, убаюканный его речами. Проснулся он только когда автомобиль подъехал к его улице. Пашка поблагодарил Женьку и его отца, попрощался с ними и пошёл к своему подъезду.

Едва он вошёл в квартиру и закрыл за собой дверь, как почувствовал страшную усталость. Вкратце он рассказал родителям о празднике и попросил чашечку ромашкового чаю. Выпил его словно во сне – и отправился в кровать.

Всю ночь он спал как убитый. Не было ни снов, ни голосов, ни даже каких-либо чувств. Пашка просто отключился от бытия. А когда проснулся, на дворе уже стояло солнце. Было одиннадцать часов утра.

7. История Эбби Лоран

Домой она вернулась поздно. Сегодня на работе пришлось подменить Йохансона, другого врача Ка. Вдобавок привезли необученного Восприимчивого с сильным «перебоем». Он бредил и видел галлюцинации. Эбби стоило немалых усилий справиться с этим недугом и поставить человека на ноги.

«Перебоем» или, выражаясь научным языком, болезнью Хоффмана, называли серьёзное нарушение энергетического обмена человеческого Ка с Основой. И если больной долго оставался без помощи, последствия для него могли оказаться самыми плачевными. Справиться с этим недугом, как и с энергоударами, могли только врачи Ка. Официальная медицина в развитых странах давно признала за ними право и долг лечить болезни, связанные с Основой.

Обычно «перебоями» страдали необученные Восприимчивые, обладающие потенциально сильными Ка, но не умеющие управлять своими силами. У обычных людей этого недуга не бывало никогда. Сегодняшний пациент был одним из тех людей, кто узнал о своём Восприятии, но выбрал путь обычного человека и отказался от обучения. К счастью, болезнь Хоффмана пока была довольно редкой. Большинство необученных, потенциальных Восприимчивых даже не догадывалось о её существовании.

Когда дверь лифта закрылась и кабина пошла наверх, Эбби Лоран велела себе позабыть о работе. Здесь у неё были другие заботы и другие радости. Ведь Восприимчивые женщины – это верные жёны и любящие матери.

На пороге её встречал Жерар. Он уже переоделся в домашнюю одежду. Из этого Эбби заключила, что с работы он вернулся давно. Жерар никогда не жаловался на её задержки, тем более что и за ним иногда водился подобный грешок. Он работал на химическом заводе, принадлежавшем компании «Апон», и следил за экологической безопасностью предприятия. А на такой работе, как и в центре по изучению Основы, иногда тоже возникали трудности.

– Как твоя работа? – поинтересовался Жерар, поцеловав жену.

– Хорошо, – ответила Эбби. – Как Стефани?

– Замечательно. Я уложил её спать.

– Надеюсь, ты не стал снова рассказывать ей про генетическую реконструкцию динозавров на ночь? – неожиданно посуровела Эбби.

– Конечно же, нет! – сказал Жерар. – Я рассказал ей про то, как свалил Типа!

– М-да, пора тебя подлечить! – заключила Эбби. – Нам как раз сегодня завезли биоэнергетические клизмы.

– Шучу-шучу! – пошёл на попятный муж.

Эбби сняла жакет, аккуратно повесила его на вешалку и пошла умываться. После ужина они включили телевизор. Там как раз показывали вечерние новости. Взгляду Эбби предстала большая толпа, пестрящая разноцветными флажками и объемными голографическими плакатами с надписями, вроде: «Яркость – навсегда!», «Долой серость!» и так далее. Хорошо хоть обошлись без прошлогоднего девиза: «Свобода лучше Единства!». Барьеры и кордон полицейских отсекал толпу от помостов, выстроенных прямо на улице. На этих помостах стояли люди, одетые в яркие и короткие одежды, напоминая о моде начала прошлого века. Над их головами голографический проектор высвечивал всеми цветами радуги слово «СВОБОДА».

– …собрал шесть тысяч человек, – говорил диктор. – Напомним, парады «ярких» проходят в Лос-Анджелесе уже пятый год подряд. И хотя сегодняшнее мероприятие было не столь многочисленным, как, скажем, прошлогоднее, море красок всё равно воодушевляет, а настроение у собравшихся было очень радостным!

Движение, именующее себя «Яркие», в последнее время сделалось довольно популярным среди молодёжи. В пику последователям Учения Единства, исповедующим идеи разумности и сдержанности в отношениях с другими людьми и с самим собой, они воспевали силу фантазий и эмоций. Именно это и заставляло их создавать вокруг себя буйство красок и шума. Эбби и сама иногда любила повеселиться, но считала такое постоянное времяпрепровождение глупым и в корне неправильным. Кто будет учиться и работать? С другой стороны, это были не её проблемы. Серьёзного влияния на общественную жизнь «Яркие» не оказывали. Эбби с Жераром занимались своей работой и своим домом, Стефани все эти гулянки пока не интересовали, а за молодёжью пусть присматривают их родные и близкие. И потом, если людям для разрядки нужно поучаствовать в какой-нибудь пёстрой манифестации, пусть участвуют. Это лучше наркотиков и погромов. Хотя, конечно, некоторые выпады «Ярких» в адрес Учения Единства Эбби не нравились.