Страница 28 из 29
– Ну, конечно.
– Жена и так была страшно зла. Но все же Федору Степановичу удалось как-то утихомирить свою мегеру. Однако она стала следить за ним. И вот сегодня… Она снова застала нас вместе!
Тут подруги оторопели окончательно.
– Как это вместе? Но вы же нетранспортабельны. Девочки вам продукты привозят и вообще…
– И что же? Федор Степанович навестил меня дома.
– Здесь?!
– Да.
– И что же случилось дальше?
– Жена его выследила! И когда он выходил от меня и мы нежно прощались в дверях, она выскочила из засады! Вы себе даже представить не можете, чего она нам наговорила! Ужас! Она грозилась, что разорит нашу, то есть вашу фирму. Камня на камне не оставит! Напустит все возможные проверки.
Вот теперь Кире стало совсем не до смеха. Враг в налоговой – этого никому не пожелаешь. Но Викторию Павловну больше заботило другое.
– И самое ужасное, она пообещала все рассказать моему мужу! О! Если он узнает, что у меня роман с другим мужчиной, он уйдет от меня. Я его знаю! Он точно уйдет!
Теперь Кира взглянула на эту трясущуюся груду эмоций без всякой симпатии. Эта особа поставила личное превыше общественного! Безобразие! Натворила дел, а теперь трясется, как бы муж не узнал. А о том, как будут выкручиваться ее начальницы, заполучив благодаря шашням бухгалтерши влиятельного врага в налоговой, даже и не думает. Муж ее любимый, видите ли, волнует!
– Помогите! Спасите!
И внезапно Кире стало жалко Викторию Павловну. Чего она злится? Каждый человек имеет право на счастье. Да и муж тоже хорош! Довел жену до такого состояния, что она располнела раза в два свыше нормы. А ведь именно от мужского внимания или невнимания зависит вес женщины. Скажет ей любимый, что любит пышек, будет женушка лопать мучное, стремясь походить на идеал муженька. А скажет ей муж, что предпочитает худышек или хотя бы не слишком жирных дамочек, жена кровь из носа, но обязательно похудеет. Умрет, но умрет стройной!
А все потому, что мужчины недооценивают великую силу женской любви. Ради любви женщина готова на все. Даже соблюдать жесткую диету в течение всей своей замужней жизни. Но сейчас речь была не об этом. Нужно было спасать личную жизнь Виктории Павловны, а заодно и репутацию их фирмы.
– Я так понимаю, одно тесно связано с другим?
Леся тоже всплеснула руками:
– Виктория Павловна, дорогая вы наша! Как же вы так неосторожно? Разве можно замужней женщине принимать любовника у себя дома?
– А что же делать? Я со своей ногой никуда не могу выйти.
– А нельзя ли теперь все представить как визит одного коллеги к другому?
– Ах, нет! Что вы! Жена Федора Степановича еще год назад подсуетилась и передала дела нашей фирмы совсем другому инспектору. Теперь нашей фирмой занимается тощая вертлявая девица по имени Наточка.
Да-а-а… Дела были совсем плохи. При всей своей изобретательности подруги не знали, что им и делать.
– Виктория Павловна, а где сейчас ваш муж?
– Он… Он в рейсе. Он у меня шофер!
Последнюю фразу Виктория Павловна произнесла с непонятной подругам гордостью. Вообще-то шофер – не самая престижная профессия, но, похоже, Виктория Павловна в самом деле гордилась своим мужем. Гордилась, любила, боялась потерять, но при этом завела шашни с другим мужчиной. И кто поймет женщин? И особенно то, что творится у них в головах?
– А когда он вернется?
– Послезавтра! – всхлипнула Виктория Павловна. – И эта гадюка обещала сразу же к нему явиться!
– Ну, возможно, до послезавтра вашему Федору Степановичу и удастся задобрить женушку.
– Ах, нет! Она сказала, что на этот раз не поверит ни в какие поздравления! И в другие сказки тоже не поверит! Дескать, один раз она его простила, но во второй раз ни за что!
– А вы часто встречались с Федором Степановичем?
– Каждую неделю.
– И жена вас только сейчас застукала?
– Ну да.
– Вам феноменально повезло.
– А где вы встречались? У вас?
– А где же еще? Дома у Федора Степановича теща, а в налоговой – жена. Где нам было встречаться? Только у меня. У меня все условия. Муж в рейс уходит на неделю, а иногда и на больший срок. Дети в школе. Вот Федор Степанович днем ко мне и приезжал. И в этот раз приехал. Такой милый! Цветы привез. Нитки!
– Нитки?
– Ну да. Цветные нитки. Я из них вяжу настенные панно.
И, хлюпнув носом, Виктория Павловна неожиданно предложила:
– Хотите посмотреть?
– Не откажемся.
– Ну, пойдемте! Только тише. Дети спят. Не разбудите их, пожалуйста.
Оставалось только поражаться, каким местом думала Виктория Павловна. Она что, воображала, что дети не услышали ее воплей и рыданий, но проснутся от беззвучных шагов Киры с Лесей? Но похоже, именно так и было. Стоило подругам пройти в глубь квартиры, как из спальни высунулась девочка лет двенадцати и, оглядев Киру с Лесей, требовательно спросила:
– Мама, у нас гости?
– Спи, Аришенька. Это ко мне, по работе.
– Ты же болеешь, – недовольно заметила девочка.
– Я-то болею, а вот работа на месте не стоит. Все равно ее нужно сделать. Кстати, познакомься, это мои начальницы. Кира и Олеся.
– Они же молодые! – еще больше нахмурился ребенок. – То есть не очень молодые, но моложе тебя, мама!
– Так иногда бывает, деточка. Ну, иди спать!
Ариша снова недовольно фыркнула, но мать послушалась и ушла. И через секунду из детской послышался ее голосок:
– Там к маме пришли. Начальницы. Без мамы они никуда!
Виктория Павловна поманила подруг за собой.
– Пойдемте, пойдемте. Не обращайте внимания на мою дочку. Отец ее избаловал без меры. Да и я тоже виновата. Потакала всем ее капризам, вот и выросло.
– Нормальная девочка, – сказала Кира. – Симпатичная даже. А где ваши панно?
Виктория Павловна зажгла свет, и подруги ахнули. Все стены в комнате украшали дивной красоты полотна. На некоторых были изображены цветы, на других деревья или животные. Но от каждой работы веяло таким домашним уютом и теплом, что у подруг даже слезы на глаза навернулись.
– Как замечательно! – пробормотала Леся. – Нам очень нравится.
– Виктория, да вы талант!
– Думаете?
– Конечно! Вы себя просто гробите у нас в бухгалтерии. Вам нужно творить!
– В детстве я училась в художественной школе, – призналась Виктория Павловна. – И мне очень нравилось вязать и шить. Но потом… потом наступили девяностые, а с ними перестройка и развал всей прежней системы. Шитьем я зарабатывала копейки, а деньги мне были нужны. Так что… Так что я пошла учиться на бухгалтера.
– У вас несомненный талант.
И тут в голове у Леси промелькнула какая-то неясная пока что мысль. Кажется, она знала, как можно спасти брак Виктории Павловны от краха, а их фирму от разорения.
– Говорите, Федор Степанович привез вам нитки? – задумчиво спросила она у нее. – И жена это видела?
– Да. Наверное. А что?
– Пока что не знаю, – покачала головой Леся. – Но если вы не против, можно, я возьму у вас парочку ваших работ?
– Хоть все берите! Если это спасет наш с мужем брак, то мне ничего не жалко!
– Нет, все ваши работы мне не надо, а вот две-три штучки я в офис возьму.
И, не объясняя, зачем ей это нужно, Леся принялась снимать со стены приглянувшиеся ей панно.
Утро Фима встретила на раскладушке в своем чуланчике. Открыв глаза и обведя взглядом вокруг себя, Фима неожиданно обнаружила, что тут не так уж и плохо. Очень даже славный чуланчик. Чуточку душновато, но зато уютно и безопасно. Фима поднялась с постели, собрала раскладушку и, чувствуя, что приподнятое настроение, с которым она проснулась, и не думает ее покидать, вышла в мир.
Девушка умылась, привела себя в порядок, оделась и приготовила завтрак на всю семью. Для брата его любимые оладьи с вареной сгущенкой. Юрка хоть и взрослый, но полакомиться сладеньким все равно любит. Для Юленьки низкокалорийный творожок с укропчиком. Для ее мамы и брата омлет с жареным беконом. А для себя чашку кофе с молоком.