Страница 17 из 29
Дом Лены стоял в глубине двора. И подруги потратили много времени, чтобы разыскать его. Двор был проходным. И большинство людей, к которым бросались девушки за помощью, сами были не местными. Но наконец им повезло. Они наткнулись на безмятежно греющегося на солнышке бомжика. И несмотря на рваный вид и фингал под глазом, он доходчиво объяснил девушкам, что нужный им дом тут, вот он прямо перед ними. Но только попасть в него можно лишь из соседнего двора.
– Почему так получилось, я вам тоже объясню, – медленно и вальяжно произнес старичок, распространяя вокруг себя густые винные пары. – До реконструкции соседнего здания у нас все было как у людей. Но потом приехали эти горе-строители. Все тут нам поломали, попортили. Свое здание возвели в лучшем виде, ишь, стоит – стеклопакетами сверкает, а наш дом едва не сломали. По всей стене трещина пошла. Нас бы, по-хорошему, давно расселить должны были, да у городской управы средства на это не предусмотрены. Вот они и решили трещину замазать. А коли дальше не пойдет, так все и оставить.
– И что же?
– А трещина ровнехонько под старым входом была. Ну, так его заделали. А тот, что еще во время революции замуровали, снова отковыряли. Теперь через него ходим. И вы туда идите!
Подруги последовали этому совету и очень скоро очутились на месте. Лестница, которая вела в квартиру Лены, вряд ли могла так всерьез называться. Ступени на ней были стерты почти до половины и отполированы до зеркального блеска. Чтобы ходить по ним, нужно было обладать немалой выдержкой, сноровкой и ловкостью. Одно неверное движение, и полетишь вниз кубарем. Тем более что перила во многих местах также отсутствовали.
– М-да… Домик не из элитных, – пробормотала Кира. – Тут если сверзишься, то костей не соберешь.
– А квартира Лены на самом последнем этаже.
– И лифта нету.
– Ничего не поделаешь, будем подниматься.
Оказавшись наверху, подруги встали перед новой дилеммой. Какая из квартир принадлежит Лене? Ни на одной из трех дверей не было таблички с номером. Пришлось спускаться вниз, посмотреть на таблички на квартирах, расположенных здесь, а потом уже путем несложных математических действий вычислять, в какой из квартир живет Лена.
Девушки попытались позвонить в звонок, но он не работал. Просто проклятие какое-то! Отступать было поздно, и девушки стали стучать. На стук открылась соседняя дверь, и оттуда появился еще крепкий дед с окладистой седой бородой. Ни одного зуба у него во рту не сохранилось, но это не мешало ему держаться с большим достоинством и строго взирать на подруг.
– Ну? И чего вам тут понадобилось? – сурово спросил он у девушек.
– Мы к Лене!
– Вижу, что не ко мне. И что вам надо от Лены?
– Мы к ней в гости.
– В гости, – хмыкнул дед. – В гости пришли, а того не знаете, что в больнице она.
– Как?
– А так.
– В какой больнице?
Дед помялся и неохотно ответил:
– В травме она.
В травме! В травму просто так не попадают. Травма – это всегда незапланированное несчастье. И Кира взволнованно спросила:
– А что с ней случилось, дедушка?
– С лестницы свалилась.
– С какой?
– С нашей и свалилась.
И неожиданно молчаливый и неприветливый до этого старик разговорился:
– И чего вам, девкам, эти каблуки проклятущие дались! Все возвыситься хотите. Нацепите себе на ноги колодки на десять сантиметров себя выше и ковыляете! Думаете, что красиво! А на самом деле смотреть на вас больно! А уж как до дела дойдет, тут вообще труба!
– Дедушка, вы это о чем?
– О туфлях ейных! – со злостью произнес старик. – Через них Ленка ведь с лестницы кубарем вниз полетела. А я ей говорил! Носись, говорил, голова твоя еловая, осторожней! А она только смеяться в ответ! Эх, да что теперь говорить! И не знаю, откачают девку али так и помрет. Врачи, которые ее увозили, очень нехорошо настроены были.
– Как это?
– А так. Я ведь, в отличие от вас, свиристелок, много лет на свете живу. Четырех жен пережил. Троих детей. Двух внуков. А уж друзей и полюбовниц и вовсе не счесть. Так что я теперь тертый калач насчет докторов. Хорошо разбираюсь, есть у человека, которого они забирают, шанс али нету. Так вот Ленкин врач так смотрел, что я сразу понял, хана Ленке!
– Так что же? Лена сама со ступенек упала и разбилась?
– Все кости небось себе переломала. А уж башку точно разбила. Я на шум выскочил. И первым к Ленке подбежал. Помощь думал оказать. А чего там помощь, если у нее вся голова разбита была. И крови много натекло.
И он огорченно махнул рукой. Было видно, что злосчастная судьба его молодой соседки не на шутку зацепила деда. И Кира спросила:
– Дедушка, а вы с Леной хорошо были знакомы?
– А чего мне с ней знакомиться! Когда она у своих папки с мамкой народилась, я уж второй раз дедом был. На моих глазах девка росла.
– Значит, вы ее хорошо знаете?! – обрадовалась Кира. – А Вадима помните?
– Это какого же Вадима?
– Жениха Лены.
– А вот этого гадского тарантула я вовсе не помню! – решительно заявил дед. – И помнить не хочу! Чтобы он угорел, гнида!
И он даже ногой от избытка чувств топнул.
– Ну, зачем вы так про него? – укорила Кира. – К тому же он умер.
– Умер? – проницательно глянул дед на Киру. – Али убил кто?
– Ну… Вообще-то верно. Убили его.
– Вот то-то и оно, – вздохнул дед. – То-то и оно, что я ему всегда говорил: «Допрыгаешься ты, парень. Ведь сколько веревочке ни виться, а конец все одно когда-нибудь найдется. Вижу, не по совести ты живешь, дуришь ты людей и кайф с этого получаешь. А ведь кто-нибудь догадается, да и пристукнет тебя!» И что? Так ведь и случилось! И кто был прав? Опять же дед Ерофей был прав. И нечего над дедом смеяться и глупыми словами его обзывать. Дед не первый год на свете живет. Таких Вадимов я знаете сколько повидал?
– Наверное, много?
– Вот то-то и оно, что много! И нечего ему тут было пальцами своими растопыренными размахивать. Жулик он! Как есть жулик! Натура у него такая жуликоватая!
И дед решительно закивал своей седой головой. Вадима покойного или живого он на дух не переносил. Это было видно невооруженным взглядом. И этим, безусловно, надо было воспользоваться.
– Дедушка, а как вы думаете, кто мог убить Вадима?
– Да кто угодно! Скольких он людей обманул! Мошенник! Плут!
– А как обманул?
– Да лекарствами этими, чтобы им пропасть совсем! Добавками, которыми его один тип надоумил торговать.
Три девушки изумленно переглянулись. Впервые они слышали нелестные отзывы о добавках, которыми торговал Вадим. Да еще выяснялось, что делал он это с подачи какого-то еще более опытного мошенника. Определенно, этот дед знал немало интересного про Вадима, и с дедом следовало подружиться.
– Дедушка, помогите нам! – взмолилась простодушная Леся, считающая, что всегда лучше действовать напрямик и говорить правду. – Ведь Вадима-то убили, а в убийстве вот ее обвиняют!
И она вытолкнула вперед Фиму. Дед заробевшую Фиму оглядел и довольно кивнул. Видимо, Фима ему понравилась. Наверное, напомнила деду кого-то из его рано схороненных жен или любовниц. Точно напомнила! Потому что он тут же сказал:
– Ну, заходите тогда, что ль, ко мне? Чего на пороге-то лясы точить? Заходите!
В квартире у деда было чисто, но сильно захламлено. Прямо у дверей стоял детский велосипед и прогулочная коляска. Чуть дальше по коридору висела вешалка с кучей зимней одежды, которую давно уже следовало убрать в шкафы. Напротив вешалки громоздилась обувь, не сказать, чтобы особо чистая и новая. На стенах висели эмалированные и алюминиевые тазы, через коридор были протянуты веревки для сушки белья. Одним словом, в квартире присутствовали все атрибуты старой питерской коммуналки.
– В мою комнату идите! – скомандовал дед. – Только обувь сымайте. Бабка моя сегодня полы намыла, так что нечего вам их топтать.
Подруги послушно разулись и прошли в комнату деда. Тут пол был застелен красивым ковром, и чувствовалось, что за порядком в комнате тщательно следят. У телевизора, накрытого кружевной салфеточкой, сидела пухленькая старушка, которая с интересом уставилась на вошедших девушек.