Лазарь

Обернувшись, я увидел девочку лет шести-семи, смотрящую на импровизированный шампур в моей руке.

— Потому что это моё мясо. — Сказал я и показал культю вместо ноги.

Глаза девочки моментально налились слезами. Она вот-вот готова была взорваться плачем. Не знаю, зачем я так пошутил, видимо, юмор это всё-таки не моё.

— Да, шучу я, шучу. — Быстро достал я большой сверток кабанятины. — Вот, сама посмотри.

— Мя со ка ба на? — По слогам прочитала подсказку от системы девочка, после чего начала успокаиваться. — А можно попробовать?

Какие наглые дети пошли, подумал я, но всё же дал ей один кусок жаренной кабанины. Девочка, взяв его двумя руками и пристально рассмотрев, откусила кусочек.

— Вкусно! А можно ещё? Я хочу маме отнести.

Наверное, чтобы загладить вину за неудачную шутку, я отрезал небольшой кусок, примерно полкило весом, от свертка с сырой кабанятиной и передал девочке, которая даже забыв меня поблагодарить, радостно побежала в лагерь. От этой сцены у меня сама собой появилась улыбка.

На утро я отправился снова в лес. На этот раз я не стал углубляться далеко, всё-таки главная моя цель была прокачивать исцеляющий свет. Устроившись уже на облюбованное мною дерево, я приступил. Боль была жуткая, но цель давала мне силы вытерпеть её.

— Дядя, я вас нашла. — Услышал я знакомый детский голос.

И правда, это была та самая девочка, которая вчера выпросила у меня кусок мяса. Она пристально смотрела на меня, но после её взгляда сместился на изувеченную руку, которую я ещё не успел залечить. Испуганным голосом она сказал. — Дядя, у вас кровь!

Я быстро наложил несколько раз целительный свет и, продемонстрировав уже целую руку, сказал. — Да, за ветку зацепился. И кстати, тебе нельзя заходить в лес одной, тут не безопасно. Придется рассказать твоим родителям о твоем поведении, да и самим высказать, что я о них думаю.

— Ну, я же тут не одна, а с вами. — Сказала она и явно наигранно улыбаясь продолжила. — Мама сказала, что вы хороший человек, ну и немного упрямый и грубый, и...— На секунду задумалась она, а после добавила: — осраненный.

— Какой, какой? Осраненный?

— Да, осраненный. Мама так сказала дяде Максиму, она сказала, он осраненный после какого-то сербера.

— Как, как? А осранённым меня ещё никто не называл. Сама она осраненая мама эта. Хотя, кажется, я понял, кто мама этой прилипалы.

— А как зовут твою маму? — Спросил я, желая подтвердить догадку.

— Мама — Не секунды не думая, ответила девочка, — А меня зовут Маша.

— Понятно, меня Лазарь зовут.

— Лазарь, это те, которые "вжух-вжух" делают?— Спросила с любопытная она.

Ох, разговаривать с детьми явно не моё. Потер я загудевшие виски, не зная, что ответить ребёнку. Теперь я осраненный, да ещё и "вжух-вжух" делаю.

— Ладно, пошли обратно в лагерь, не стоит тебе тут вообще находиться. — Сказал я, беря в руки костыли и поднимаясь со ствола поваленного дерева.

"Грррр!" Послышался жуткий рёв из глубины леса. Вслед за ним раздался жуткий треск, словно кто-то на танке сносил деревья на своем пути. Весь лес заходил ходуном, земля сотрясалась от появившегося, пока еще невидимого монстра.

— Беги в лагерь! — Рявкнул я на застывшую от шока девченку.

— А вы... — раздался срывающийся в плач голос.

— Беги блин! — заорал я.

Это сработало, и девочка всё же, спотыкаясь, побежала по лесу в сторону лагеря. Хорошо, что он был не так далеко. Убедившись, что она выполнила мою команду, я обернулся в сторону откуда доносились чудовищные звуки и стал ждать. Убегать? Какой в этом смысл? В своем состоянии далеко мне точно не уйти.

Деревья в стороне, откуда доносились жуткие звуки, валились одно за другим, и вот уже можно было разглядеть виновника этого банкета. Огромная голова, сравнимая с кабиной грузовика, смотрела на меня сверху вниз. Это был колоссального размера медведь. Да, какого хрена, медведей же в наших краях не водилось с лохматых времен?

И тут челюсти зверя разошлись, и раздался чудовищный рев. Мерзко пахнущее дыхание зверя донеслось до меня. Я не смог удержаться на ногах под зловонным ветром из пасти монстра и рухнул на землю. Что ж, мне так не везет, запричитал я вскарабкавшись при помощи рук и целой ноги обратно на лежащий ствол дерева.

— Какой же ты сволочь, страшный. — Спокойно сказал я стоящему передо мной медведю, готовящемуся к нападению.

Уж слишком много я повидал в последнее время, чтобы испугаться, да и желания бежать не было. Да и если быть честным, та псина с тремя головами выглядела куда страшнее. А лагерь если что защитят мои прежнии товарищи. Они, небось, уже подорвались после рева этого зверя. Думаю, как-нибудь они справятся с этим монстром.

Жуткая злость пробрала меня. стоило мне только представить как меня спасают они. Лучше уж сдохнуть, прохрипел я сам себе, изжигая капли слабости, которые появились в душе, заставляющие меня надеяться на спасение. Слабый, жалкий, беззащитный, прошептал я сам себе и закричал во всю глотку. — Что ждёшь сука, нападай!

Бум-бум-бум! Сразу три щита света рассыпались осколками, лишь на пару мгновений задержав косолапого исполина. А после этого, не замечая обжигающего света, огромные челюсти сомкнулись погребая меня в пасти зверя.

На удивление, я был ещё жив. Пасть зверя была настолько гигантской, что в ней могло уместиться несколько человек. Весь покрытый скользкой, вонючей слюной, я лежал на гигантском языке, а исполинские челюсти пытались меня раздавить. Каким-то чудом, я несколько раз сумел увернуться от зубов зверя. Видимо, это все медведю сильно надоело надоело. Меня просто начало проталкивать в глубь огромной глотки монстра, сдавливая со всех сторон. После этого моё тело понесло, словно в аквапарке по пищеводу медведя. Только вот радостного "уиии" я почему-то издавать не стал.

Черт жжется! Почувствовал я неприятное ощущение по всему телу, да и дышать было больно. Как и ожидалось я оказался в гигантском желудке. Всё тут пульсировало и бурлило. Меня словно закинули в барабан огромной стиральной машинки, только вместо воды здесь была зловонная кислота, обжигающая все тело. Благо, и воздуха хватало, только вот дышать им было поистине тяжело. Только от смрада, стоящего тут, выворачивало, и это не считая жжения легких при каждом вдохе.

Целительный свет использовал я, чтобы осветить пространство вокруг. Буро Красные стенки желудка пульсировали, постоянно меняя форму.

— Ну, щас я тебе изжогу устрою! — Заорал я и применил обжигающий свет. Всё сжалось, а меня подкинуло и ударило об верхнюю стенку желудка.

— Не говорила тебе мама, что стоит пережевывать еду? — Снова закричал я и применил умение, а затем ещё раз, и ещё. Всё ходило ходуном, меня кидало во все стороны. Некогда гладкие стенки желудка покрывались красными пятнами, из которых сочилась какая-то жижа. "Ну что, гастрит, я тебе уже обеспечил!" радостно закричал я, не переставая атаковать.

Обжигающий свет достиг уровня 7.

Исцеляющий свет достиг уровня 8.

Получен навык сопротивление кислоте 1.

Не знаю, сколько прошло времени, может час, а может и несколько, но я продолжал использовать обжигающий свет все это время. Мана уже несколько раз заканчивалась, но у меня был приличный запас зелий восстановления маны, оставшийся ещё с битвы за лагерь. "Я долго так могу," прохрипел я своим обожженным горлом от едких испарений внутри желудка. Стенки желудка уже все были изъедены ожогами, из которых сочилась черно красная кровь, разбавляя собой кислоту. При каждой пульсации всё вздрагивало, видимо, медведь испытывал чудовищную боль.

— Ну что, продолжим? — сказал я, дождавшись, когда моя мана немного восстановится. И тут одна из стенок прорвалась, потоки кислоты и жижи рванули наружу из желудка.

Я вонзил кинжал в одну из стенок и зацепившись, сумел удержаться внутри желудка. Интересно, а монстры от перетравливания тоже мрут? подумал я. держась за скользкую ручку кинжала. Все пульсировало и сжималось будто билось в агонии. Так я провел ещё сколько-то времени, пока зверь явно слабел. Пульсация внутренностей медленно угасала, и вот перед глазами появилось долгожданное сообщение.