Страница 52 из 62
— Ты побледнела, — заметила Тина. — Успокойся. Мы же собрали нужное количество!
МакГонагалл снова появилась в Большом Зале. Ей пришлось попросить профессора Флитвика, чтобы тот постучал вилкой о бокал для привлечения внимания. Многие ученики вообще не заметили, что она куда-то выходила и теперь стоит перед всеми, будто собирается произносить речь. В ее правой руке Петуния заметила небольшой свиток пергамента.
Желудок девочки снова сжали тиски, рискуя выпустить наружу все вкусности, что она съела за последний час.
— В этом году произошло еще одно интересное событие, — сказала директриса, глядя на недоумевающих детей. — Кое-кто из учеников попросил меня открыть отделение почты для не-волшебников. — Зал местами загудел. — Я решила проверить, так ли нужна в школе такая почта, и поставила в коридоре почтовый ящик для не-волшебных писем. — Петуния только сейчас заметила, что директор МакГонагалл не пользуется термином "маггл". — Я посчитала, что если почтовым ящиком будет пользоваться хотя бы сорок учеников, то со следующего года в Хогвартсе на постоянной основе появится не-волшебная почта. Итак, в моих руках список пользователей ящика для писем. — Она развернула свиток и быстро прошлась по нему глазами.
— Ходила к Минни? — предположила Клементина. — Могла попросить список у нас.
— Наверное, нам она не доверяет, — шепнула в ответ Петуния, не спуская глаз с сосредоточенного лица директрисы.
Та, нахмурив тонкие черные брови, повернулась к учительскому столу. Питти сразу поняла, что она смотрит на профессора Лонгботтома. Он ей коротко кивнул, но МакГонагалл в ответ покачала головой.
Этот жест сказал Петунии все. Она выпустила воздух из легких, поняв, что все это время не дышала, и услышала стон разочарования со стороны Клементины.
— В списке пользователей тридцать семь учеников, — четко проговорила директриса.
— Она не засчитала учителя и маму Теодора, — сказала Тина на ухо Петунии. — А кого еще не хватает?
Почувствовав неприятное жжение в затылке, Питти обернулась. На нее пронзительно смотрела Роза Грейнджер-Уизли.
— Вот гадина. Она не написала письмо. — Петуния кивнула в сторону кузины.
— Борода Мерлина, я ее убью! — прохрипела Клементина. Роза лишь продолжала злорадно улыбаться.
— Очень жаль, но…
— Директор? — За столом Гриффиндора взметнулась вверх бледная тонкая рука. Когда МакГонагалл обратила на нее взор, хозяйка руки поднялась во весь рост. Это была Мари-Виктуар Уизли. — Я не знала о существовании этого эксперимента. Если можно, я напишу письмо прямо сейчас!
— Думаю, ваш голос засчитать будет невозможно, ведь вы учитесь последний год, мисс Уизли, — твердо ответила МакГонагалл. — Можете сесть.
Мари-Виктуар, поджав губы и грустно взглянув на Петунию, опустилась на место.
Тут же поднялся Диего Альваро, их с Клементиной одноклассник, который за учебный год не перекинулся с девочками и парой слов. Он сдул со лба кудрявую черную прядь и сказал:
— Я не успел написать письмо. Сейчас напишу.
Директор кивнула и внесла его имя в список.
— Итак, тем не менее нам не хватает…
Но со стола Хаффлпаффа тут же поднялась еще одна рука. Это был Адам Фоули. Петуния почувствовала, как сдерживающая восторженный писк Тина схватила ее за предплечье.
— Директор, я тоже впервые слышу о маггловской почте. Я буду пользоваться ею в следующем году. Как жаль, что не пользовался в этом.
Питти была уверена, что он врет. Он всяко должен был знать о почте от старосты, которая так рьяно помогала ей набрать нужное количество детей.
— А ты разве из магглов? — послышалось со стола слизеринцев.
— Представь себе, да. Моя мать магглорожденная и у меня куча родственников-магглов. И тебя это не должно волновать, Кроуэл, — бросил Адам напоследок и сел.
— Тем не менее, мистер Фоули, одного голоса не хватает, — сказала директриса, обводя глазами зал.
Профессор Лонгботтом хотел что-то сказать, но его остановила учительница, сидящая рядом. Петуния не знала ее, но поняла, что лучше не спорить с МакГонагалл у всех на виду. Она опустила вдруг отяжелевшую голову себе на грудь.
Послышался шум разбиваемой о каменный пол тарелки. Все обернулись на звук. Петуния сделала это одной из последних.
Оказалось, что за столом Гриффиндора происходила чуть ли не драка. Трое: Джеймс, Мари-Виктуар и Энди Джордан — пытались что-то отобрать у Розы, которая, согнувшись пополам, защищала это что-то, тихо ворча. В конце концов у Мари-Виктуар получилось отобрать так яростно оберегаемую вещь. Она подскочила с лавки и, держа высоко над головой белый конверт, подошла к МакГонагалл.
— Простите, директор. Роза вчера забыла отправить, — промурлыкала девушка, добравшись до постамента под всеобщий гвалт и непонятливые шепотки.
Директриса посмотрела на письмо, затем на дующуюся, всю красную Розу, затем на пораженную Петунию, затем, почему-то, на профессора Лонгботтома. Тот почти незаметно пожал плечами.
— Ладно, — вдруг сказала МакГонагалл. — Учитывается.
Петуния не сразу поняла весь смысл ее слов. Она очнулась только когда почувствовала, как Тина и подбежавшая с другого конца стола Пруденс Свифт начали трясти ее за руки, поздравляя.
— Мы победили! — орала подруга без стеснения. — Почте быть. Ура!
Новая сходка была назначена в совятнике. Уж сюда, тем более, сегодня, никто из объектов заявиться не должен. Клемент скорбно смотрел на Зуба и Фею, единственных участников собрания.
— Почему ты такой кислый? Это же большая победа! — непонимающе уставилась на него Зуб.
— Несомненно. Все даже лучше, чем я мог себе представлять. Уж в почту я ни капли не верил.
— Лишь потому, что эту идею придумал не ты?
Он решил пропустить мимо ушей ее едкое замечание. Вместо этого он обратился к Фее:
— А ты решила не сдружиться с объектом номер три, а окончательно рассориться?
Девушка покраснела.
— Я не виновата. С ней невозможно иначе.
— Видимо, придется упразднить объект три, — сказала Зуб с энтузиазмом.
"Уж ты и рада", — недовольно бросил Клемент про себя.
— Такого человека упускаем! — не смог он все же сдержаться.
Фея, вопреки привычкам, подошла и сочувственно сжала его плечо:
— У нас есть еще пятый и шестой.
— А ее брат не такой же?
— Нет. Он хороший мальчик, добрый и скромный.
— Скромные люди не совершают революций, — заметил Клемент самым грустным голосом, на который только был способен.
Казалось, он очень удивил девушек своим поведением.
Фея мягко напомнила:
— Но ведь главный революционер у нас ты. А объект — лишь инструмент.
— И то верно, — согласилась Зуб, растерявшая веселье после маленькой победы.
Эти двое редко соглашались. Даже можно сказать, почти никогда. Красавчик бы заметил, что это разные вещи, имеющие разный окрас.
"Сколько раз нам еще предстоит разочаровываться? — спрашивал себя Клемент. — У меня-то много времени, но вот они… Увидят ли они плоды наших дел?"
— Ну не грусти, шеф, — неожиданно мягко сказала Зуб. — Когда-нибудь даже твоя любимая Гермиона Грейнджер встанет на нашу сторону!
— Великая женщина, — кивнул он, немного смягчаясь. И смущаясь от того, какую реакцию вызвал у своих соучастниц. — Ладно, теперь важно не потерять результат. Фея, отныне ты полевой работник, как и Дылда. У тебя есть целое лето, чтобы сойтись с объектом номер четыре. Надеюсь, в выдумывании поводов у тебя не будет проблем?
— Постараюсь изо всех сил.
— А ты, Зуб, не слишком ли напираешь? До сих пор помню твой разговор в гостиной. Не стоит больше так резко отзываться о представителях других Домов. Наш объект уже слишком… не от мира сего. Она реально не понимает разницы между представителями Домов и той веками складывающейся конкуренции между ними.