Страница 60 из 83
– Замолчи!.. – изменившимся голосом едва слышно процедил Учитель со своего возвышения, и в тот же миг горло Второго ученика стиснуло резкой болью – клеймо Запертого Солнца полыхнуло на коже, будто только что выжженое раскаленным добела прутом. – Ты уже высказался достаточно – там, где не спрашивали!
Элиар захлебнулся криком и умолк, на полуслове прерывая свою обличительную тираду. Умолк не по доброй воле: рухнув на пол как подкошенный, скрючился на коленях и в самой жалкой позе ткнулся лбом в прохладные храмовые плиты. Впервые Учитель применил власть печати так безжалостно, да еще и прилюдно, унизив воспитанника перед всем обществом… словно повторялась история их первой встречи, только вместо Степных Волков его позор наблюдали Совершенные… но на сей раз сыну Великих степей было все равно. От дикой боли и смятения он почти ничего не соображал, до крови прокусывая губы, лишь бы только снова не закричать, лишь бы не утратить последние остатки достоинства. Казалось, на время он ослеп, оглох и потерял рассудок.
Печать Запертого Солнца кровоточила и полыхала на горле, и вместе с нею тело горело, словно в огне.
…Учитель частенько говаривал, что рабскую бессловесность следует оставить рабам, а свободным должно иметь смелость отстаивать собственное мнение. И в самом деле – верховный жрец храма Закатного Солнца не был одержимым властью самодуром, желающим, контролируя всех и вся, лично управлять каждым процессом. Нет, вместо этого он хотел создать систему отлаженную и четко действующую без постоянного вмешательства. Учитель отлично понимал: если люди, занимающие ответственные посты, будут бояться принимать решения, на каждый чих ожидая одобрения свыше, рано или поздно такой подход приведет к падению великого города.
Учителю нужны были мудрые советники, одаренные военачальники и государственные деятели, сильные жрецы и просто интересные собеседники. Из каждого он выжимал способности до последней капли, заставлял класть свой дар на алтарь Ром-Белиата. Красный Феникс любил людей незаурядных – смелых, сообразительных и остроумных. Таких выделяли, осыпали милостями и продвигали в сложной придворной иерархии. В результате на ключевых должностях не было ни одной серой личности, все сплошь блистали талантами.
Учитель часто проверял приближенных на прочность, на способность держать удар, наказывая за нерасторопность и нерешительность. Как известно, в крови Совершенных была даже не гордость, – гордыня, естественное состояние повелителей людей. Тем не менее – и прежде Элиар, увы, как-то не обращал внимания на это обстоятельство, – даже самые могущественные и влиятельные вельможи, которым на сегодняшний день благоволил Учитель, высказывали свое мнение очень аккуратно и дискутировали с ним только до тех пор, пока тот устало не сдвинет брови. Те редкие исключения, которые забывались – и забывали о своем месте, – в один не слишком прекрасный для них день пропадали без вести или вдруг начинали вести уединенную жизнь где-нибудь в затворничестве, в глуши на окраине Ром-Белиата, добровольно удалившись от мира.
Определенно, несмотря на всю прогрессивность взглядов, Красный Феникс предпочитал держать рычаги управления в своих руках, и держать крепко.
С момента прибытия в храм Закатного Солнца Элиар занимал исключительное положение и вскоре смекнул, что, несмотря на статус раба, ему позволено многое. Со временем он стал искуснее любого из орденских наставников и по праву мог считаться лучшим бойцом Ром-Белиата. Его обожали женщины, и, хотя связи с низшими были запрещены Учителем, для его любимца делали исключение. С недавних пор и вовсе вряд ли нашелся бы человек, который посмел бы не выполнить распоряжение Элиара – он получил должность Стратилата, что было не только высочайшей честью, но и давало реальную власть.
Немудрено, что от таких успехов началось головокружение. И вот теперь ему заткнули рот так грубо, щелкнув по носу, как нашкодившего котенка!
От природы Элиар был слишком прямодушен, чтобы читать воздух тонких придворных хитростей. А уж общаясь с Учителем, и самым опытным интриганам трудно было избегать ошибок, не говоря уж о чуждом притворству выходце из Великих степей. Изысканная манера речи Учителя была такова, что намеки нередко оказывались слишком тонкими для понимания: Элиар не только не считывал их заранее, по едва уловимому изменению атмосферы, но и не распознавал даже тогда, когда слова были произнесены вслух и становилось слишком поздно.
Несмотря на все вольности, что дал ему Учитель, катастрофа все равно случилась, и, говоря откровенно, случилась не сегодня и даже не вчера – обострение отношений назревало давно. Несколько недель назад сборщики дани, посланные в Халдор, при невыясненных обстоятельствах погибли на территории Великих степей. Слава небожителям, среди них не оказалось Совершенных, но убийство все равно поставили в вину степнякам. Великий Иерофант отсутствовал в Ром-Белиате, и Элиар принял самостоятельное решение не эскалировать конфликт, а просто отрядить еще одну группу сборщиков.
Вернувшись, наставник никак не проявил своего отношения к этому решению, однако дополнительно приказал направить в кочующую ставку вождя посольство, чтобы договориться о постоянном присутствии в Халдоре наблюдателей.
Этот приказ Элиар проигнорировал.
Он знал: Учитель желает, чтобы такие случаи не имели место впредь. Но знал он и то, что Степным Волкам навязывание контроля придется не по душе и наверняка лишь усложнит ситуацию. Присутствие наблюдателей покажется первой попыткой поработить народ, которому Красный Феникс семь лет назад обещал свободу – в обмен на сына вождя.
По какой-то необъяснимой причине Элиар был уверен, что все обойдется, само собою вернется в нормальное русло. В это очень хотелось верить. Кроме того, в последние годы наставник почти всегда бывал доволен его действиями и успехами. Отношения с Учителем порой казались почти дружескими, тем более что, глядя на него, нельзя было сказать, что тот не одного возраста с воспитанником, а гораздо старше. Со времени их первой встречи, когда Элиару было пятнадцать лет, мессир Элирий Лестер Лар абсолютно не изменился.
Но, как выяснилось, Учитель не был ему другом. То была лишь иллюзия, созданная ничего не значащей воспитанной учтивостью Первородного и его склонностью не называть вещи своими именами. Учитель не стал продолжать разговор и давать объяснения, вместо этого открыв Элиару оборотную сторону их связи, о которой тот только догадывался. Он был личным учеником Красного Феникса, но только теперь в полной мере прочувствовал, что это значит: Запертое Солнце на горле делало его беззащитным перед хозяином печати. Выходит, Учитель все это время был снисходителен, оставляя жесткие меры на самый крайний случай, не желая ломать привлекательную в своей дерзости натуру Элиара. И вот сейчас, похоже, самый крайний случай наступил.
Учитель заставил его умолкнуть, но было поздно.
– Вот и славно, – раздался холодный голос официального посланника Бенну. – Очень рад, что столь своевременно удалось получить прямое подтверждение инцидента – из первых уст, от главы военной разведки Ром-Белиата! Не хотелось тратить время на длительные дипломатические препирательства, взаимные ноты протеста и ожидаемые попытки снять с себя ответственность. Теперь Ром-Белиату придется признать вину и ответить за свои действия в полной мере.
Элиар невольно задержал дыхание, прислушиваясь к диковинным словам, бесстрашно звучавшим в храме Закатного Солнца. Похоже, сегодня звезды сошлись так странно, что каждый решил высказать претензии Великому Иерофанту. Но, в отличие от него самого, захлебывающегося запальчивыми обвинениями минутой раньше, посол Бенну был совершенно спокоен и четко осознавал, к чему приведет сказанное – к большой крови.
Так разговаривать с носителем высшего сана можно было только заручившись негласной поддержкой Триумфатора.
– И кто же осмелится призвать Запретный город к ответу? – так же холодно вопросил Учитель, с трудом сдерживая гнев после неуместной выходки Элиара.