Страница 11 из 60
До того вполне терпимый к чужому мнению, я неожиданно испытал злость: ещё ни разу в жизни мне не доводилось видеть таких кустов — ярких, испускающих аромат разнотравья, в котором удивительно сочетаются и горечь, и пряность, и даже нотка кислой вишни. То, как старик расправился с ним и его лепестками, показалось мне актом вандализма.
— Знавал я одного богатого мужчину, примерно ваших лет. Он всё божился, что мечтает заработать как можно больше денег, чтобы объехать весь мир. Только представьте: горячие пески, холодные тундры, густые леса и все виды овощей и фруктов, какие только есть — счастливчик, не иначе.
— Дайте угадаю, он умер? — дедуля хмыкнул.
«Пожалуй, Броуди де Вис не так глуп, как я думал…»
— А вы быстро уловили суть притчи.
Старичок зарделся от удовольствия.
— Только тот, кто стремится к богатству, может понять всю его бессмысленность для других. Но вот, что я вам скажу: все эти «гении», воспевающие благородную бедность и любовь к духу, а не плоской материи, сидят здесь. В прямом смысле. Вон, — мой собеседник указал на пятиэтажный особняк. — Первый философ империи. Настоящий аскет. — и иронично добавил: — Говорят, у него всего три ванны!
— Что, даже без пенки? — я наигранно закатил глазки от удивления.
— Да что там, даже без увлажняющей маски!
Наш нищий смех был слышен на всю округу…
Глава 6
Это аристократы, мальчик. Они собаку съели на том, чтобы не видеть и не замечать того, что у них под самым носом.
Терри Пратчетт
Мы подходили к усадьбе де Вилларе. Уже издалека я заметил, что жилище знаменитой светской львицы весьма отличалось от своих соседей: например, забор, окружавший усадьбу, не был покрашен, а крыша примыкающего к улице флигеля скопила на себе остатки прошлогодней листвы.
Уловив моё любопытство, старик неловко прокашлялся и как бы невзначай уточнил:
— В этом году на ленных владениях госпожи случился неурожай.
— Угу. — отозвался я и взглянул на ржавого льва над воротами. Бедняга видал лучшие времена.
Лакей подошёл к калитке и зазвенел дверным колокольчиком. Вскоре на его зов вышел веснушчатый парнишка в куртке не по размеру. Завидев меня сквозь щель между колонной и дверью, он выпучил глаза и потянулся к поясу.
— Дурачина, это детектив! — де Вис отвесил юноше мощный подзатыльник и затем вырвал из его рук оббитую гвоздями дубинку.
«Повезло, что старик успел предупредить мальчишку до того, как тот на меня накинулся: неизвестно, куда я попаду, если умру в теле вульгарного детектива…»
Я неуклюже подобрался ко входу и представился:
— Рич… Лойд Дона… Де Салес. Лойд де Салес. — и протянул мальчишке руку.
Тот потёр ушибленный затылок и поднял перевязанную ладонь.
— Это где ты так порезался, боец? — я посмотрел на окровавленную повязку. Хитрец быстро спрятал руку за спину.
— Опять вместо Беатрис кусты резал! — воскликнул дедуля и с лязгом закрыл дверь. С неё посыпалась пыль и ржавчина. — Сколько раз я тебе говорил: твоя работа — помогать мне по дому, а не строить глазки толстозадым красавицам!
Юный садовник залился краской. Я бы на его месте тоже засмущался — судя по всему, старику он вообще не помогал: главный предмет гордости любого поместья — хозяйский дом, заметно просел на левый угол, сторожевая будка упала на забор, а прекрасный сад зарос сорняком. О кустах вокруг дома я и вовсе молчу — столь уродливых созданий бог бы никогда не сделал, если бы следил за миром.
Всё внутреннее убранство двора красноречиво просило денег. Даже тропинка из гравия, на которой я сейчас стоял, требовала обновления: в ней не хватало камней и кое-где виднелись проплешины чёрной земли…
— Ну что, так и будешь стоять? — неожиданно спросил лакей, введя меня в ступор.
Я суетливо поправил воротник рубашки и огляделся в поисках прохода к дому.
— Ты, с-собака сутулая, возьмёшься наконец за дело, или мне за тебя поработать?
Моё лицо вытянулось, как у груши.
— Симон, я с кем разговариваю?!
Поняв, что обращались не ко мне, я облегчённо вздохнул. А вот Симону пришлось не сладко: его отправили на тропинку пинком под зад. Только пятки сверкали.
— Я вас догоню, когда переоденусь в рабочее. — обратился ко мне старик и устало направился к сторожевой будке.
— Погодите, а…
— Я занят! — дед хлопнул дверью с другой стороны.
Мне ничего не оставалось, кроме как догнать того доходягу со странным именем. Шёл он крайне быстро — видимо, привык всюду поспевать за энергичным Броуди, и настичь его у меня получилось только ближе к фонтану. Сие дивное строение, по-видимому, являлось центральным элементом композиции, должной приковывать к себе всё внимание, и поэтому было сделано в лучших традициях фанфаронов — из белого мрамора, с едва заметными прожилками.
— Хороший фонтан. — сболтнул я и так очевидную вещь, чтобы хоть как-то завязать разговор. — И рыбки плавают… — я присел на край мраморного ободка и зачерпнул горсть воды. — Тёплая.
— Ты пришёл о фонтане поболтать или работать?
От выставленной напоказ грубости моё лицо приобрело выражение скисшего помидора.
— Знаешь, нам тут не нужны всякие тунеядцы и иждивенцы. — продолжил мальчишка, смешно скрестив руки-веточки. — А твоя персона напоминает мне именно кого-то из этой братии.
— Не слишком ли вы молоды, чтобы говорить со мной на ты? — я щёлкнул по водной глади пальцем, и капли с вызовом упали на лакейскую куртку.
— Ты кого тут из себя строишь, палка! — раззадоренный юноша поднял руки в стойку. Любой бы понял, что боец из него никудышный: правый бок открыт, передняя рука находится в расслабленном положении, ноги поставлены слишком широко. В драке с профессионалом его бы быстро отправили считать пролетающих мимо воробьёв. — Ты младше меня, какой из тебя мистер!
«Точно!» — я мысленно хлопнул себя по лбу. «Я ведь вернул себе юность и теперь выгляжу, как смазливый хлыщ. Куда уж мне требовать к своей персоне уважительного обращения…»
— Вставай, гадёныш! — садовник дерзко замахал руками. — Сейчас я научу тебя уму-разуму! И не думай, что если работаешь на госпожу, то тебе будут поблажки: наоборот, с таких, как ты, двойной спрос!
«Вспыльчив. Нагловат. Жилистый. Наверняка часто дрался с соседскими мальчишками и привык побеждать из-за более крепкого тела… Или у него сегодня просто плохое настроение. В таком случае моими догадками запросто можно подтереть зад…»
Храбрец бросился на меня с кулаками. В его движениях даже и не пахло какой-либо техникой, но животная агрессия с лёгкостью заменяла поставленный удар… Ну, почти.
Я перевернул садовника через бедро и выкинул в фонтан. Брызги разлетелись по всей площадке.
— Нюхач поганый! — обескураженный мальчишка попытался вылезти из воды. Тщетно: я затолкал его обратно. — Уж погоди, вылезу и…
Я схватил веснушчатого драчуна за волосы и потянул на дно. От его бестолковых попыток вырваться по воде пошла пена.
— Засекай!.. — радостно воскликнул я и тут же хлопнул себя по лбу: засекать было некому.
«Тут, как на кухне: главное, не передержать… Ну, и иногда проверять готовность ножичком»
Бедняга забился в конвульсиях. Ещё чуть-чуть, и он бы выплескал всю воду из фонтана, поэтому я поднял его со дна и выкинул на обогретую солнцем плитку. Негодяй закашлялся и униженно начал поправлять патлы.
— А теперь послушай, что я скажу, мелкий свинтус. — чтобы подросток обратил на меня внимание, я загородил ему солнце. Это произвело весьма неплохой эффект: ныряльщик задрожал. Хотя, буду честен, скорее всего тому виной был лёгкий морской бриз, а никак не мой угрожающий вид. — Сегодня у меня выдался крайне неудачный день: я чуть не умер, оказался в непонятном месте и забыл, кто я такой. И мне очень не хочется, чтобы всякие мелкие жулики мешали мне вести дела. Скажу больше: я согласился вам помочь исключительно по доброте душевной, потому как с утра идти никуда не собирался…