Страница 5 из 54
Вова с Рашидкой и Робом выехали на тележке пораньше, а мне сказали приехать ко времени, с Женей — дескать, я своей паникой относительно проезжающих машин все нервы им истреплю. Ну и ладно, бе-бе-бе! Не больно-то и хотелось.
А если без дураков, на машине мне реально спокойнее.
Мы с Женей подъехали к зданию железнодорожного вокзала и сразу увидели на центральном крыльце прохаживающегося Павла Евгеньича с газеткой в руках. Он тоже увидел нас, газеткой замахал, подбежал резвым кабанчиком:
— Ребята, ребята, нам не сюда! — он живо запрыгнул на заднее сиденье. — Поехали, я покажу, как заехать!
— А вы мальчишек видели? — снова слегка запаниковала я.
— Да, да, они уже там! Поехали!
Место, которое я для себя определила как «задние дворы ж/д вокзала», изобиловало рельсами, товарными вагонами разнообразных видов и сильно пахло железом и креозотом. Кроме нашей телеги там уже находилась изрядная толпа, похожая на официальных лиц. Некоторые из них откровенно скучали, переминаясь с ноги на ногу, некоторые любезно беседовали с Вовкой и Рашидкой. О, боги, надеюсь, пацаны лишнего не наговорят…
— Павел Евгеньич, а что происходит? Я думала, у нас чисто деловой выезд.
— Деловой, — согласился журналист. — Видите ли, этот приезд — он важен как деталь развития культурно-общественных отношений.
— Со свиньями?
Он хрюкнул, но не отступил.
— Вы не забывайте, что там же сопровождающие товарищи едут. Их тоже нужно принять, разместить.
— А что же вы не сказали? Мы бы…
— Не-не-не, не переживайте! Их примет городская парторганизация, это всё… вы же в курсе, что Иркутск планирует развивать отношения с Вьетнамом? Дружеские.
— Нет, но интересно.
— Согласен, очень интересная тема. Планируется открытие в городе культурного центра и, возможно, нечто вроде представительства.
— Класс! Слушайте, а я как-то упустила: мы за этих поросят и куриц кому и что должны?
— Оленька, да вы что! Это подарок от вьетнамской стороны пионерам-активистам Иркутска. Никому и ничего не надо.
— Ну, спасибо. А что ж не предупредили-то? Мы бы хоть символически подарили что-то в ответ.
— Думаю, на днях мы организуем визит в ваше хозяйство, чтоб они могли на месте посмотреть, как устроены питомцы, и тогда — пожалуйста.
Тэкс. Времени мало, но я подумаю.
03. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ГОСТИ
ВСЕ СЧАСТЛИВЫ ДО ПОСИНЕНИЯ. ОСОБЕННО Я
Я почему-то думала, что поезд вовремя не придёт, и мы будем зазря сидеть полчаса-час. И он опоздал, но всего на пять минут, что не могло не радовать. Нужный вагон волшебным образом оказался прямо напротив нас. Хотя, почему волшебным? Вон сколько шишек собралось, уж наверняка для них высчитали, чтоб начальство вдоль путей не металось.
Дверь вагона открылась изнутри, и в его серых внутренностях стало видно прижавшихся в угол своей вагонной стайки шестерых поросят-вьетнамцев. А ещё там было двое вьетнамцев, которые люди. Парень в серой, похожей на военную, форме и девушка в белом халате поверх тоже как будто бы формы, только женского варианта, со строгой юбкой. У обоих были усталые, очень ответственные и немного торжественные лица.
— Сыдылавштфуйтэ, тавалишчи! — старательно сказала девушка сразу всей нашей толпе.
Толпа хаотически откликнулась приветствиями. Пал Евгеньич защёлкал фотоаппаратом.
— Давайте людей выпустим, — громко сказал Вова, — и мы займёмся выгрузкой.
Пол вагона оказался заметно выше платформы, зато почти на одном уровне с дном тележки. Пацаны откинули задний тележный борт и перекинули специально сколоченные для этого дела мостки.
Хрюши имели уставший вид, боялись, всеми силами втискивались в угол и не хотели выходить. А потом Вовка с Робом заскочили внутрь вагона, поросюхи увидали такую огромную страшную зверюгу, и сами от неё побежали в тележку, Рашидка принял, быстренько закрыл дверцу клетки и, вроде бы, установилось относительное спокойствие. Я ещё так подумала, что если бы не Роб, Вова бы всех свинот по одной в телегу вытолкал. Они ж, вьетнамцы, сильно мельче обычных, да и маленькие ещё.
С курами, сидящими в транспортировочных клетках, никаких сложностей не возникло. К живности полагалось два пакета с остатками комбикорма, который им выдали в дорогу.
Измученная стойкая ветеринарша вручила мне (опять под вспышки фотокамеры) папку с документами и торжественно что-то сказала. Переводчик переводил, но все стали орать и хлопать, и я мало что поняла. Я ответила: «Спасибо большое!» — изобразила пионерский салют и пожала девушке руку. И тут она, наконец, улыбнулась первый раз. Ну, слава Богу, не до смерти умоталась девка.
Павел Евгеньич сделал несколько рабочих фоток и пару парадных (благодаря его усердию у нас прямо летописный альбом образовался), после чего захотел ещё раз подробно под магнитофон запись про наши приобретения, чем они хороши и прочее. Кто отдуваться остался? Конечно, я. А пацаны сказали, что они и так в десять раз медленнее машины, поедут вперёд.
Павел Евгеньич, судя по всему, готовился написать солидный опус, задавал всякие умные вопросы и хотел подробностев. Но всё равно мы отбились за пятнадцать минут и догнали тележку в районе Политеха. Машин совсем почти не было, но мы решили, что безопаснее будет, если мы пацанов немного попасём. Проедем с километр — поджидаем их. Потом ещё. Так, короткими перебежками, до дома и добрались. Тележке от вокзала до участка понадобилось шестьдесят пять минут! Ну, ничего, лучше плохо ехать, чем хорошо идти, как говорится.
ДИВНЫЕ ЗВЕРЮГИ, ДОЖДЬ И НЕРВЫ
Встречали нас торжественно: девчонки втроём, Рашидка, бабушка и Федька. Федька увидел пушистых куриц и чуть не задохнулся от восторга:
— Дай! Дай ме!
Он так трогательно тянул ручки… Но бабушка строго сказала:
— Нет! Нельзя! Не вздумайте маленьким давать, силу рук не чувствуют, придушат.
И это, к сожалению, правда.
— И карантин у них, — скрепя сердце, отказала я. Лучше их пока не трогать, не пугать. Вот оклемаются, отсидятся — тогда можно будет и погладить.
Заселение произошло спокойно, в штатном порядке, пока в отдельно стоящий карантинный сарайчик. Куриц из клеток вообще не стали пока выпускать, перевели из транспортных в две наших, размерами попросторнее. Посмотрю, утром, глядишь, в вольерчик их переведу.
В свинских паспортах (на двух языках, между прочим) было написано, что рождены путешественники первого марта. На глаз, я бы сказала, килограмм по пятнадцать-восемнадцать. Как будто худоваты. С другой стороны — стресс, дорога, карантин ещё как этот проходил, непонятно. Да откормим!
Мы с Вовкой прошлись с вечерним обходом по нашему хозяйству. Темнеющая почти завершённая крыша нового дома вызывала у меня чувство глубокого удовлетворения. Сомневаюсь я, что работнички мои смогут на сруб перекинуться — вон как небо-то обложило, как ватным одеялом…
Проверили мы все стайки и пошли чаи гонять. А там, помимо всех вышеперечисленных, уже и Наиль с Дашей да Валя с Рашидом за столом сидят — лето же пришло, можно снова сплошным повалом на полу в спальниках да одеялах раскладываться, особенно когда каждый час дорог. Дом же они начали строить, своими силами. Теперь каждый раз после работы — сразу на дачу, чтоб успеть за вечер пару-тройку брёвен положить. Сруб потихоньку рос.
— Ну, что, товарищи, — торжественно сказала я, — есть вариант, что в ближайшие дни нас посетит международная вьетнамская делегация.
— Как⁈ — испугалась бабушка. — Какая делегация⁈
— Которая нам свинок и курей привезла.
Дамы заклопотали, чисто курицы: да когда?.. да надо встретить!.. да красоту наводить…
А я подумала: вам надо, вы и наводите, а у нас и так прилично. Угостить вот надо бы. Эх, если б точно дату знать… И я была озадачена этим вопросом, пока Вова не сказал мне: