Страница 18 из 23
Надо встать, выключить ноутбук и ехать домой.
Нет, домой не хочу. Поеду в клуб. Надо немного выпустить пар.
Позвоню Гарику, пусть встретит, подгонит мне компанию.
Тру лицо руками. Да, пожалуй, так и поступлю.
Хотя… Почему-то чувствую, что сегодня мне в клубе расслабиться не судьба.
Принято считать, что интуиция – это женское. Мол, это бабы все всегда чувствуют на каком-то тонком уровне. Я всегда смеялся над этим утверждением. Если бы оно было так, бизнесом бы занимались только женщины. Потому что в бизнесе порой, лично для меня по крайней мере, интуиция играет решающую роль. Мне будут говорить, что это выгодно, меня будут уверять, что я получу отличную прибыль, мне приведут сотню примеров того, как зарабатывают на похожих сделках. Но если моя интуиция чуть качнет головой, я откажусь от сделки.
Никогда и никому не говорил об этом. Нет, вру, однажды рассказал. И это чуть не стоило мне моей компании.
Не будем о грустном.
Полчаса – и я в клубе.
Еще пять минут, и Гарик подходит ко мне с двумя красотками.
Они как инь и янь. Высокая стройная блондинка с прямыми волосами и среднего роста аппетитная кучерявая брюнетка.
– Александр, приветствую.
– Вечер добрый, Гарри, как сам?
– Как видишь. Отдыхай.
– Спасибо.
Гарик давний друг. Я помог ему открыть этот клуб и еще несколько в других городах. Бренд «Ласковый заяц» хорошо знают любители клубной жизни.
Я не любитель. И не профессионал.
Мне просто иногда надо потрахаться, потому что я живой.
Заводить любовницу я не хочу. Мне не нравится, когда баба путается под ногами и начинает устанавливать правила.
Иметь постоянную шлюху мне тоже неинтересно. Это приедается.
Жениться?
Не смешно.
Когда-то я думал об этом. Когда-то давно. В другой жизни. Один раз.
Нет. Извините.
Пока я к этому еще не готов.
Ну и я не баба, часики у меня не тикают. Я могу и подождать еще пару-тройку лет.
Рука блондинки ложится мне на ширинку. Брюнетка ныряет ладошкой под пиджак, расстегивая рубашку. Я снимаю галстук.
Мы в вип-зоне. Перед нами стекло. Мы видим все, что происходит в клубе. Нас не видит никто.
Я могу трахать их обеих, прижимая к стеклу – никто не увидит.
Меня это заводит.
Губы блондинки уже обхватывают мой член. Брюнетка облизывает мои соски.
Я их не трогаю.
Я ничего им не говорю. Предпочитаю, чтобы они проявили инициативу. Пусть отработают. Плачу я хорошо.
Держу блондинку за волосы, пока она делает мне горловой минет.
Хорошо. Но, сука, чего-то мне не хватает.
Это, блядь, как суп-харчо без специй, без перца. Не обжигает. Не горит…
Сука… у меня давно ни с кем не горит.
Мне, наверное, лучше вообще не трахаться…
Видимо, вселенная тут же подкидывает знак – вибрирует телефон.
Личный. По нему звонят всего несколько человек. В том числе один из сотрудников службы безопасности.
Я чувствую, что это именно он.
Интуиция, мать твою.
Еще я чувствую, что сегодня буду трахаться совсем в другом месте, и «трахаться» в данном случае – не значит вставлять милой девушке до гланд.
– Да, Клим, в чем дело?
Слушаю, охеревая…
Это просто кабздец.
Кабздец!
Через полчаса я в нужном отделении.
Хорошо, что у меня везде есть свои люди. Мы мило беседуем с начальником смены, шутки-анекдоты. Неформальный разговор. Потом слышим ор. Кто-то из задержанных «бузит». Интересно посмотреть.
Мне так очень интересно!
А еще через пару минут я вижу ее. И слышу то, что приводит в шок.
Клим мне об этом не сказал.
В ее глазах такой ужас…
Твою же мать… девочка… что ты натворила?
Что, блядь, я натворил?
***
Интуиция не подводит. Мне реально приходится трахаться, но совсем не так, как хотелось бы.
Смотрю на эту несчастную, с подбитым глазом, грязную, дрожащую…
Хотелось бы.
И хочется.
Даже такую, млять, хочется…
Просто до боли в яйцах.
Потому что это мой суп харчо с перцем!
Это мой личный сорт самого лучшего, самого забористого «плана».
Чёрт, траву не курил, кажется, сто лет, почему вспоминаю?
Пытаюсь осознать то, что говорят про мою девочку – сколько времени прошло, а я все еще мысленно так ее называю, хотя она не моя, никогда моей не была и…
Я был уверен, что не будет.
Нет, Корсаков. Это чужая головная боль. Пора тебе к этому привыкнуть!
Хрен там.
С недавнего времени снова – моя.
И еще раз хрен. Всегда моя.
Не знаю, блядь, почему.
Ненавижу ее. Так, что жилы тянет…
За то, что сделала со мной. За то, что всегда со мной делала! И делает до сих пор.
Ненавижу, потому что из-за нее я слабак. Мякиш хлебный. Тряпка.
А я не люблю быть тряпкой.
Понимаю, что ее ведет, сознание теряет. Мне дотрагиваться до нее – все равно, что голыми руками из костра головешки таскать. Или железные прутья, раскаленные добела, хватать.
Но деваться некуда.
Беру. Несу. Помогаю.
Альтруист хренов.
Добрый самаритянин.
Дверь закрываю, а сам думаю – тебе важно, чтобы она была жива. Остальное тебя волновать не должно.