Страница 47 из 55
Пожелав друг другу спокойной ночи, Гертруда с дочерью и король расстались.
И снова проклятая бессонница одолела Гертруду.
Иногда, чтобы спастись, он нуждается в её помощи…
Ей показалось, или в его словах был намёк на что-то большее?
И про паузу на «подумать».
Он едва не поцеловал её, когда они остались наедине среди вересковых пустошей. Значит, он тоже к ней неравнодушен?
И что значит «тоже»? Она что, признаётся сама себе, что неравнодушна к Осви?
Она уснула лишь под утро, и оно началось с хороших новостей, — во дворец вернулись Бруно и Джек.
Гертруда была в саду и издалека заметила своих приятелей.
— Бруно! Джек! Как я рада! — она нежно обняла по очереди каждого из них.
Осви тоже вышел в сад и стал невольным свидетелем их бурной встречи. При этом он почувствовал неприятный укол ревности в сердце.
Слишком уж нежными почудились ему объятья для обычных друзей.
Нет, с этим пора заканчивать. Какое ему дело до всей троицы? Его больше не пронять всякими женскими штучками.
Отчего не торопится напасть на Хитрые Лисицы Артур?
Гертруду с Адель пора отправлять восвояси. Иначе он успеет привыкнуть к этим двум женским особам, что ему совсем не к чему.
Вдруг он вспомнил слова старца, делившегося с ним своими предсказаниями много лет тому назад.
Он говорил, что Осви сможет ещё полюбить, и женщин будет сразу две. Адель ещё ребёнок, но тоже относится к коварному женскому племени.
И Осви с каждым днём всё больше к ней привязывается.
А что творится с ним при виде её матери, его просто пугает. За годы, проведённые в добровольном отшельничестве от женского общества, не считая придворных дам и прислуги, он забыл, что такое бывает.
И вот эти забытые чувства снова к нему возвращаются. Его сердце ожило с появлением Гертруды. Но он также помнит, что бывает потом. Какая боль приходит следом за призрачным счастьем…
Кивком головы он поздоровался с друзьями Гертруды и пошёл в сторону конюшен.
Ничего так не отвлекает от навязчивых мыслей, как верховая езда.
Гертруда что-то отвечала Бруно и Джеку, сама же рассеянно смотрела на быстро удаляющуюся широкую спину короля Хитрых Лисиц.
Кажется, Осви опять собрался на прогулку. На этот раз, уже без неё.
Глава 43. Белый флаг
Береговая охрана заприметила корабль с епископом издалека.
И вполне разумно старший охранник предположил, что к ним приближаются люди Артура. Только почему-то не ночью, а днём. Ведь ночь — лучшее время для коварного нападения. И судно всего одно… Много людей на нём не отправишь.
Он приказал канонирам быть наготове, и отправил посыльного в штаб, где сидели военачальники.
Стрелять по кораблю без приказа сверху он не мог.
Иосиф видел, как на берегу началась суета, забегали люди. Учитывая пушки, смотрящие прямо на их корабль, епископ затревожился.
До этой минуты путешествие к Хитрым Лисицам проходило безупречно. Им удалось избежать штормов, которые частенько наведывались в проплываемые ими широты.
Вот и берега Хитрых Лисиц. Они почти на месте. Заберут Гертруду с Адель и вернутся обратно.
У епископа для Осви прекрасные новости. Артур с Эдгаром пойманы и заперты в башне для узников.
Некому больше воевать с Лисицами. Оба государства могут спокойно заниматься теперь мирными делами.
Но пушки заготовлены не для дружелюбной встречи.
Возможно, они предназначены кому-то другому. А если их по ошибке примут за этого другого?
Епископ знал: есть лишь один способ показать чужестранцам, что они идут к ним с миром.
Белый флаг. Если поднять его, по ним навряд ли откроют пальбу.
Загвоздка в том, что на судне Артура такого флага не было.
На долгие раздумья времени не оставалось.
Святой отец прямо на палубе стянул с себя белую рясу и, подняв её над головой, замахал ею из стороны в сторону.
Судно подходило всё ближе к берегу. Его манипуляции были замечены.
Воины Хитрых Лисиц застыли в ожидании.
… — Как я рада Вас видеть! — Гертруда, не стесняясь своих чувств, повисла на шее у епископа.
— Моя дорогая! Ты жива и здорова! А где же Адель?
— Я попросила её принести мне воды. Сегодня жарко, а мне хочется дополоть розы.
Второй раз за день сад стал молчаливым свидетелем встреч Гертруды с дорогими ей людьми.
Сперва Бруно с Джеком. Она привыкла к ним за время совместного путешествия.
Теперь отец Иосиф.
— Вы не представляете, как я счастлива, что Вы приехали! — не переставала восторгаться Гертруда.
— А ты и в гостях без дела не сидишь? — усмехнулся священник, кивая головой на розовые кусты.
— Надеюсь, тебя не обижали?
— Хотел бы я посмотреть на того, кто позволил бы себе подобное, — на ходу, приближаясь к ним, ответил ему Осви.
Гертруда и рта не успела открыть.
Королю Хитрых Лисиц донесли о прибытии епископа, и ему не терпелось узнать, что творится сейчас в Белых Лилиях и почему молчит Артур.
То, что Артур стал пленником мятежников и уже не сможет причинить ей никакого вреда, было новостью приятной.
Вместе с тем, Гертруда испытала жалость. Какого гордецу, по чьему приказу возводились бесчисленные остроги, самому оказаться заключённым под стражу?
Да, несмотря ни на что, она его жалела. Как в тот день у пруда, когда он признался ей в любви.
Он причинил ей много боли. Но любовь к ней он пронёс через всю свою жизнь. Если бы он умел любить по-другому…
— Мы сегодня же отправимся обратно, — сказал Иосиф.
— Нас ждёт народ Белых Лилий. А ещё больше он ждёт суда над Артуром и Эдгаром. Люди хотят возмездия за свои страдания.
— Но кто же станет новым правителем? — спросила Гертруда.
— По праву наследования, им должен быть Эдвин. Он — родной племянник Генриха, да покоится с миром его душа. Но он выбрал иной путь, и останется монахом при моём монастыре. Думаю, мы поговорим об этом уже дома.
— Я возьму Люка с собой, — Аделина успела вернуться и слышала, о чём говорят взрослые.
— Да, милая. Но давай для начала спросим у короля. Не против ли он.
— Ну как я могу отказать своей маленькой гостье, Люк твой, — сказал Осви.
Гертруда заметила, как изменилось его лицо, лишь заговорили об отъезде.
Он перестал улыбаться, сделался мрачным.
Неужто ему не всё равно, и он тоже не хочет расставаться с ней?
Где-то глубоко внутри шевельнулась слабая надежда.
— Я распоряжусь, чтобы вам собрали провизию в дорогу, — не глядя на Гертруду, он позвал Иосифа к себе в кабинет обсудить кое-какие вопросы, касающиеся окончания войны.
И чем дальше он уходил от неё своей размашистой уверенной походкой, тем больнее сжималось её сердечко.
Словно ураган, он стремительно вошёл в её жизнь.
И так же стремительно уходит из неё, без сожаления, ни разу не оглянувшись назад.
Она расправила плечи, поникшие точно от непомерной ноши.
— Пора собираться в дорогу, — сказала, скорее себе, чем Адель.
— Ура! Люк поедет со мной! — обрадовалась дочь.
Ну вот. Хоть для кого-то эта история завершалась благоприятным исходом.
Помимо еды, Мария упаковала им с собой несколько пледов.
На благодарные слова Гертруды та ответила:
— Его Величество приказало выбрать для вас самые лучшие, связанные из шерсти тонкорунных овец. Они совсем не колются и очень тёплые. Ночами холодно, да ещё на воде.
Он заботится, чтобы она не замёрзла!
Значит, она ему небезразлична!
— Король занят и не сможет проводить вас. Он просил передать вам доброй дороги.
Словно ушат ледяной воды обрушился ей на голову.
Как можно быть такой дурой… придумала себе того, чего нет. И быть не может.
— Передайте ему большое спасибо, — холодно сказала Гертруда.
Она снова шла по дороге, которая привела её недавно к Осви. Недавно, но, кажется, уже столько времени прошло с того дня…