Страница 5 из 5
В дверь постучали:
– Есть кто дома?
– Открыто! – Закричал я в ответ и наспех умывшись, вышел навстречу товарищу.
– Опять полотенце жевал? – Спросил он и рассмеялся, чуть скривив от всегдашнего смущения губы.
– Не дури. – Почти обиделся я, и провёл ладонью по лицу, смахнув с него какую-то нитку. – Это я умывался.
– Ишь, какой чистюля! Прямо-таки енот-полоскун. Ну оно, конечно, с голодухи чего только в рот не закинешь, – хоть мочалку, а хоть и полотенце! – Продолжил шутливо издеваться надо мной он, хотя, судя по виду, роль потешного, навязанная жизнью, явно его тяготила.
– Хватит уже, а? – Попросил я.
– Ну, хватит, так хватит. – Охотно согласился он, и сменив дурашливый тон на нормальный, человеческий, спросил, – Готов? Выучил?
– Учил, но провалюсь. Стопудово. Придётся в деревню к бабке ехать.
– Зачем? Коровам хвосты крутить?
– А хоть и хвосты, какая разница. От отца спрячусь там до армии. Сказал, что не поступлю – прибъёт.
– Так от сказал до сделал – дистанция огромного размера, как говаривал кто?!9
– Не знаю. Но у папани близко. Рисковать не стану.
– Ну, это ты зря, риск-дело благородное.
– Не хочу позориться. Лучше сразу уеду.
– Ты это, не дрейфь, паспорт давай.
– Зачем?
– Из моего фотографию на твой переклеим, и все дела. Я за тебя сдам.
– Думаешь, получится?
– Уверен. Я Вальке Веремьеву также помог поступить, а ты чем хуже?
– А сам? Как же ты?! Ты тоже на этот факультет хотел.
– Ну его, передумал. Только время терять. А касательно риска, знаешь, как там дальше?
– Неа.
– Эх ты, темнота. Ни Скалозуба не знаешь, ни этого. Учись, студент, пока я жив! – Не доказано, что риск – благородное дело, но благородное дело – всегда риск. Вольтер сказал, между прочим, в девичестве – Мари Франсуа Аруэ!
– В каком ещё девичестве?
– Да шучу я! Тащи ножницы и клей.
…Именно таким манером, в середине прошлого, двадцатого века, мой отец помог поступить в институт нескольким своим товарищам, а сам пошёл в техническое училище при авиазаводе. Закончив его, стал чертёжником, потом инженером, но не абы каким, на его счету девятнадцать авторских свидетельств от КБ Туполева. И всё – без высшего образования. Выходит, оно не самое главное в жизни, а?!
В своём праве…
Всю ночь небеса изливались на землю дождём. С заметным раздражением хлестали они веником струй по неповоротливым, заросшим её телесам.
– Ох, и запустила ты себя… Да двигайся уже! Не ленись! – Не скрывая досады, упорно терзало небо свободное от запёкшийся, потрескавшейся сукровицы мостовой пространство.
И негодовала земля в ответ, пенилась непокорно, а вскипая, затекала глянцевой грязью под мокрый, стриженый чуб газона и свалявшийся, неряшливый от того шиньон лесных полян.
Сбросив шторы листвы в бездонные корыта луж для, быть может, последней в году стирки, лес стал светлее, просторнее, постижимее стороннему взгляду от того.
Сбросив же шоры, он что-то понял в себе самом, в той чаще, что густо заросла и была опутана плотно суровыми нитками колючего хмеля, ощетинилась колючками шиповника и боярышника. По доброй воле лес не советовал бы туда соваться никому, даже себе. Самоё себя, разумеется, тоже бывает очень жаль.
Должно быть у всякого есть в душе такие тусклые, тайные уголки, мимо которых проходишь, зажмурив глаза, стараешься не думать про них, не помнить, позабыть на веки вечные.
Из главного, что уяснил лес, было то, что он сам по себе неинтересен никому. Это, по чести, и не таилось вовсе, а лежало, как водится, на виду, но ускользало от его внимания. Всем что-то требовалось от него. Кров или защита, пропитание, – да что угодно! Им располагали свободно, без стеснения, как собой, и в тот же час не интересовало никого, – в каком настроении он, о чём думает, желает чего.
Нарочно запутавшись в бороде его травы, клещи поджидали проходящих, выкинув вперёд цепкую руку. Пауки с размахом раскидывали сети поперёк тропинок, просеивая каждый выдох ветра понавдоль них.
Одному однажды сгодилась молодая поросль, другому и зрелый лес, и тот, который пережил сам себя, но всё ещё на своих ногах. Кто-то рыл норы, иные обкусывали молодые побеги и мяли траву, прочие без жалости рвали подстилку, и не удосуживаясь убрать за собой, уходили, оставляя её в полном беспорядке.
За неимением белого, осень потрясала красно-жёлто-зелёным флагом, призывая нерях одуматься. Да кто когда послушал кого-то, кроме себя, а подчас и этого не сумел.
Гуашь небес и птицы тонко прорисованные чёрной тушью поверх… Сумерки то ли стушевались сами, то ль растушевало их мокрым ветром подчистую. Да не почудилось ли перед тем, что звёзды улыбались белозубо сквозь окна в лепнине облаков?.. Может и нет.
Всё же осень, и в своём она праве. Хочет – казнит дождями и держит солнце в сырой насквозь темнице, а коли пожелает, то и его помилует, выпустит на волю, а заодно уж и нас.
Дурак
Мы с товарищем собирались поиграть после школы в футбол, и он зашёл со мной к нам домой, чтобы я переоделся.
– Мне быстро! – Пообещал я, стягивая ученическую форму, и тут…
– Дур-рак! – Смачно, раскатисто и как показалось мне немного грозно выругался приятель, стоя за моей спиной.
– Сам ты… – Рассердился я от неожиданности.
– Да нет, ты меня неправильно понял, прости. Я тут, на подоконнике, увидел цветок, точно такой же был у моей бабушки.
– И… что? – Не понял я.– Это алоэ, кажется, или как-то там ещё, противное растение. Не цветёт, всё в колючках, да если когда не убережёшься, прохватит на сквозняке, соком в нос капают, а он невкусный и жжётся.
– А мне нравится, да и полезное растение, его многие столетником называют, только бабушка моя его чаще «дураком» величала. Так было смешно, когда она, бывало, подойдёт к окошку где стоял цветок, гардину на сторону сдвинет, и с улыбкой тихонько ему шепчет: привет, мол, дурачок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
9
Слова героя «Горе от ума» А.С. Грибоедова, полковника Скалозуба