Страница 5 из 8
Ева осторожно заглянула вниз: в синей воде торчали острые скалы, как безмолвные черные стражи заповедника, а у самого подножья утеса притаился маленький и абсолютно дикий пляж. Дин спокойно подошел к самому краю:
– Тут таких пляжей очень много, большинство неприступны, можно попасть только с воды. Но зато очень красивый подводный мир.
– А акулы тут водятся? – вдруг спросила Ева.
– Акулы, скаты, мурены и даже киты, – ответил Дин, – очень интересно за ними наблюдать в естественной среде. Ты раньше погружалась?
– Нет. А вдруг они нападут?
Дин усмехнулся. Вообще, он довольно редко улыбался, чаще был серьезным и молчаливым.
– Акулы просто так ни на кого не нападают. Всегда есть причина.
– Еще скажи, что они интеллектуально развиты и выбирают, кого бы сожрать, – ответила Ева, возвращаясь к дороге через кустарник с острыми ветками. Именно в этот момент она здорово ободрала кожу, на руке выступили ярко-алые капли крови.
– Вот и причина, чтобы на меня напасть… – сказала Ева, думая, чем бы вытереть кровь.
– Значит, надо быть аккуратнее и не провоцировать, – ответил Дин.
Уже около байка он достал аптечку и очень осторожно и довольно профессионально перевязал ей руку, глубокая царапина еще долго кровоточила.
А вечером был невероятной красоты оранжевый закат, первый поцелуй, звездное небо над головой и теплый ночной океан, набегающий на мелкий песок.
Утром Ева проснулась в маленькой квартире, которую Дин снимал недалеко от бара, где подрабатывал вечерами. Свежий ветер раздувал белые шторы и жалюзи с привязанными ракушками, робкое солнце осторожно заглядывало в комнату. Где-то по улицам уже носились первые байки и слышался разговоров туристов – они гуськом шли завтракать в ближайшее кафе. Ева вспомнила прошлую ночь, глаза Дина – в темноте они опять стали темно-синие, почти черные, как у обоих снесло голову прямо на пустынном песчаном пляже. Все это было нереально, как в романтических фильмах, которые так любили смотреть ее веселые подружки и которые сама Ева терпеть не могла. А, оказывается, такое бывает в реальной жизни, и все события гораздо приятнее, чем заезженный кинофильм. А еще она поняла, что влюбилась. Всегда выдержанная, равнодушная к вниманию мужчин и случайным романам, она вдруг совсем потеряла свою разумную голову. Произошло это быстро и абсолютно необъяснимо, наверное, любовь всегда приходит именно так: ловит в самый неожиданный момент и полностью отключает сознание. Если бы месяц назад ей кто-то сказал, что она будет заниматься любовью прямо на пляже, а потом останется ночевать в маленькой квартире с ракушками у малознакомого парня, Ева бы просто рассмеялась этому человеку в лицо. А сейчас ей хотелось улыбаться от счастья, вспоминая вчерашнюю ночь.
В небольшой комнате с трудом уместилась маленькая кухня, выкрашенная в ярко-желтый цвет. Дин стоял около газовой плиты в длинных полинявших шортах, широкую спину покрывал ровный золотистый загар – у всех местных он был одинаковый, они почему-то никогда не обгорали, видимо, с детства привыкли быть на солнце. Ева тоже здорово загорела, тонкие руки на белой простыне сейчас казались совсем темными.
– Ты проснулась? Кофе будешь? Только у меня есть совсем нечего… – Дин со скрипом открыл маленький круглый холодильник, жутко старый и дребезжащий, как двигатель автомобиля. Естественно, в нем было пусто.
Он поставил чашку рядом с кроватью и снова стал смотреть на Еву, раньше на нее никто и никогда так не смотрел. При дневном свете его глаза становились ярко-синими, но, конечно, не такими яркими, как рядом с океаном. Потом он снова начал ее целовать, Еве казалось, что все это происходит не с ней, а с какой-то другой очень счастливой девушкой – загорелой героиней из кинофильма. На деревянном столике с облупившейся белой краской остывал черный кофе, в то утро его так никто и не пил.
Глава 5. Майк. Болотный рай
Майк уныло шлепал по болоту, и его окружал только один цвет – зеленый. Со стороны казалось, что у талантливого художника закончились все краски, но он с маниакальным упорством решил во что бы то ни стало дорисовать начатую картину. Зеленым было все: трясина, покрывающая темную топь, редкие кустарники и даже стволы полусгнивших деревьев, которые обросли зеленым мхом и напоминали дряхлых черных стариков с плешивой бородой. В зыбком тумане проступали очертания города, стены и здания которого были построены из зеленых камней. Над болотом стоял едва различимый туман, а неба вообще не было видно – одно сплошное зеленое марево.
А еще в этом месте нещадно кусали комары, которые оказались слишком крупными и очень прожорливыми. Впереди в мутной воде осторожно вышагивал Жабус, держа в руках рыжий кожаный ридикюль. Именно ради умной лягушки Майк и его преданный и немного ненормальный друг – мутант Марк – сейчас месили сапогами зеленую грязь. Вообще, под ногами была дорога из полуразрушенного кирпича, но местами она оказалась полностью затоплена мерзкой зловонной жижей, так что твердую почву приходилось искать на ощупь. Болото раскинулось на многие километры вокруг – кроме трясины, кругом ничего не разглядеть. Дорога петляла между деревьев и вела прямо к хлипкому мосту, обросшему бородатым мхом и какой-то слизью.
Совершенной случайно в руки Майка и его друзей попал очень необычный прибор, внешне очень напоминающий старинные часы. Он позволял перемещаться во времени и даже попадать в параллельные миры и в свое время помог Майку спасти всю семью от гибели. Правда, прибор частенько барахлил и в нужное место удавалось попасть далеко не сразу. Тем не менее путешествия на неизведанные планеты очень затягивали, и друзья продолжали устраивать вылазки, на подобие этой.
Когда часы Стекляруса закинули друзей в зловонное болото, Майк сразу был настроен валить обратно в свой мир: еще не хватало утонуть в зеленой трясине или подцепить малярию. Но с ним в путешествие увязался его друг, талантливый врач и провизор Жабусик. Большинство уникальных лекарств он делал из плесени и, попав в болотный рай, несказанно обрадовался. Ведь именно в таких отдаленных местах можно найти настоящие сокровища – самый редкий вид зеленой плесневелой дряни – и сделать очередную целебную настойку. А если повезет, то и разжиться новым рецептом у местных аптекарей.
Заметив вдалеке позеленевший город и едва различимую в грязи дорожку к нему, Жабус радостно пошлепал в сторону ворот.
– Ребята, ну вы же понимаете… – он обернулся и прижал к груди свой саквояж, словно это был его единственный и любимый ребенок.
Ребята понимали. Сейчас эта фанатичная лягушка (а внешне Жабус немного напоминал жителя болот с выпученными глазами и гладкой бородавчатой кожей) поволочется в город, там найдет аптеку и начнет мастерски выцыганивать рецепты и составные лекарства у таких же одержимых провизоров. Не забесплатно, конечно, в обмен на личный опыт и собственные бесценные разработки.
– Все ради науки, все ради науки, – бубнил Марк, увязая по щиколотку в грязи и с остервенением убивая комаров, которые радостно слетелись со всего болота, почуяв свежую кровь.
Майку казалось, что эти твари везде: в носу, в ушах, под одеждой и даже в хорошо зашнурованных берцах. Голодные насекомые проникали повсюду и только и знали, что жрать, жрать и жрать. Точнее, пить его кровь. На месте убитого комара приземлялась сотня не менее прожорливых сородичей, и все начиналось сначала.
Наконец парни выползли на черный деревянный мост. Майк опасался, что хлипкое сооружение полностью сгнило и рухнет в зеленую трясину при первом же шаге. Но мост выдержал, правда, натужно скрипел при каждом шаге и предательски прогибался под ногами. Ворота в город оказались открыты, никакой стражи на входе не было.
– Что ж они не берегут свое болотное сокровище? Все двери нараспашку, – проворчал Марк, убивая очередного комара.
Жабуса почему-то эти мерзкие насекомые не трогали: либо кровь у лягушки была совсем невкусной, либо толстая шкура не протыкалась комариным жалом.