Страница 47 из 64
– Это не я. Я была пьяна. Меня подменили пришельцы, – выпалила я на одном дыхании. Морис хмыкнул:
– Да ладно тебе, не скромничай. Ты так заразительно отстаивала честь Темного факультета, что уже появились подражатели. Только куда им до тебя.
– Миллхаус меня живьем сожрет, если что-то такое случится у нас.
– Не случится, не переживай. Тут не с кем бороться, все свои. Поиграются и перестанут.
Я устало сползла вниз по деревянной спинке и застонала. Будь они неладны, эти светлые. Зачем вообще было заманивать нас к себе? Не похоже, что госпожа Бламс изначально планировала посадить меня под замок, да и зачем ей это?
– Они что-то замышляют, – пробормотала я.
– Кто?
– Ректоры, оба. Не знаю что, но это определенно касается меня напрямую. Сам посуди: моего личного дела нет среди прочих, Амилота уходит от ответа, почему оказался причастен к моей смерти, я одна отлично помню всю свою прежнюю жизнь, ректор светлых пыталась удержать меня силой, посадив под арест, а еще когда я начинаю задавать вопросы, все становятся такими загадочными, что аж страшно. И Светка. Ни за что не поверю, что она умерла и попала в Академию Небытия одновременно со мной совершенно случайно. Звезды сошлись, ага.
– Когда ты так говоришь, это и правда начинает казаться подозрительным. Но ты не думаешь, что в масштабах вселенной все мы, и даже ты, не такие уж значительные персоны?
– В масштабах вселенной я и не пыталась мыслить, но в каком-то детективном сериале по НТВ говорили, что в первую очередь надо искать, кому выгодно. Пора мне взяться за это дело всерьез.
Морис хлопнул в ладоши и провозгласил:
– Дело о заговоре ректоров объявляю открытым!
Глава 23
Но расследование пришлось срочно прервать, даже не начав, когда надо мной возникла маленькая грозовая тучка и голосом секретарши Людочки велела идти на ковер к ректору.
Я встала, но в последнюю секунду вдруг честно призналась:
– Не хочу.
Это было дерзко, сама в шоке. Тучка ожидаемо потемнела, зачем-то облетела вокруг, поднатужилась и прицельно хрястнула меня молнией пониже спины. Я взвизгнула и сразу согласилась на все. Если уж тучка была в таком боевом настроении, то про любимого и дражайшего ректора не стоило и спрашивать.
Уныло кивнув Морису, я побрела в деканат, по-старушечьи шаркая лоферами.
Нет, конечно, Миллхауса можно понять, международный скандал и все такое, но кто давал ему право использовать меня втемную для достижения своих загадочных планов? Ну и что, что я это только сейчас предположила – моя горгонья гордость уже задета.
Эта мысль слегка подбодрила. Нет уж, искреннего раскаяния и прочей слезливой ерунды ректор от меня не получит. А вот пару пинков в чувствительное местечко под его драконьими ребрами он заслужил, одно только заточение на цепи и полет на огре чего стоил, удивительно, как у меня змейки не поседели!
– Вас ожидают, – проинформировала секретарша, сверкая ярко-розовыми кошачьими ушками. Стоп! У нее раньше были уши? Занятая этим вопросом, я ввалилась в святая святых и застала ректора в чрезвычайно странном положении.
Миллхаус остервенело чесался спиной о косяк входной двери, а на его лице отображалось неземное блаженство.
– Снова внеплановая линька? – сочувственно поинтересовалась я с порога.
С дракона мгновенно сошел его довольный вид.
– Кудряшшшоваа, – прошипел он, выдыхая мелкие клубочки дыма.
– А чего сразу Кудряшова? – я негодующе уставилась на этого золотого прохвоста. – Как обделывать свои делишки у меня за спиной, так ничего, а потом Кудряшова? Я вам сейчас такую истерику закачу, что эта госпожа Бламс и рядом не стояла! Я, значит, стала жертвой светлой тирании, бесправной пленницей, сельскохозяйственной рабыней, в конце концов! И что в качестве утешения? Снова карцер? Сиживали, знаем!
Миллхаус нервно икнул, подавился своим же дымом и закашлялся.
– Да кто вас обвиняет-то?
– Вы! – пожаловалась я и, фыркнув, нагло уселась на диван для почетных посетителей.
– Кхым, допустим, я вас вызывал совершенно по другому вопросу. Но если вы так настаиваете, обсудим ваше наказание. Как думаете, десять процентов с доходов за запись вас устроят?
Теперь икать пришлось мне.
– А так можно было?
– Просмотры просто нереальные, причем с обоих факультетов, – довольно ухмыльнулся этот златошкурый коммерсант. – А вы, Кудряшова, теперь местная героиня, видео растащили на кусочки, переозвучили и наделали множество фан-записей.
– О, пресвятые лягушки…
Я представила, что можно сделать с таким видео при должной фантазии и энтузиазме, и обреченно откинулась на мягкую спинку. Вот уж никогда не мечтала об интернет-популярности, только о высокой зарплате и послушных подчиненных. Но это так, лирика.
– Полюбуйтесь. – Ректор подошел поближе и вызвал над своим браслетом объемную голограмму. – Первое по популярности видео.
Кабинет наполнился жестким роком и выкриками: «Бей светлых, темные рулят!»
– Ой, блин…
– Не стоит так реагировать, это весьма неплохой пиар для нас и возможность подмочить светлым их и так не очень светлую репутацию. Так что, Кудряшова, считайте, что свой долг вы выплатили сполна и даже весьма неплохо заработали. А об остальном не беспокойтесь.
Я кивнула Миллхаусу и собралась на выход, немало озадаченная тем, как все повернулось. Новости были, безусловно, хорошими, но радоваться нежданно свалившимся на меня деньгам не тянуло. Зачем они мне? Пойти и все спустить на чипсы в китайском магазинчике?
Да уж, умеет наш Миллхаус Дрей в тупик поставить, даже забыла, зачем пришла. Была бы Светка рядом…
– А можно вопрос?
Я уже одной ногой стояла в приемной, но остановилась и повернулась к ректору, чтобы кое-что спросить.
– Смотря какой. – Дракон загадочно сверкнул огнем в глазах.
– Почему моя подруга учится на Светлом факультете? Мы с ней обе не вели праведную жизнь, а в итоге оказались по разным сторонам баррикад. Каков на самом деле критерий отбора?
– На все воля Творца, – грустно пробормотал Миллхаус.
– И все так просто? Творец? Да вы что, издеваетесь? – фыркнула я еще раз и ощутила чей-то недобрый взгляд на своей спине. Зябко повела плечами, но не оглянулась.
– Другого ответа вы не получите, это коммерческая тайна! – Миллхаус сменил дружеский тон на строгий «ректорский». – Сегодня у вас официальное освобождение, но завтра советую попасть на лекции вовремя. Совсем скоро зачетная неделя. Мне же не нужно вам объяснять, что это такое?
Ректор подмигнул и придал мне ускорения, буквально вытолкнув в приемную. Дверь захлопнулась перед носом, едва не защемив половину змеек. То есть непрозрачно дал понять, что я лезу в Очень Секретные Дела. Ха! Это мне и было нужно.
Пожав плечами и одарив секретаршу Людочку торжествующим взглядом, я отправилась в свою комнату, бороться с несчастным эссе. Времени на это оставалось меньше полдня, а напоминание о зачетной неделе к тому же вызывало изжогу. Еще с университетских времен слово «зачет» ассоциировалось исключительно с геморроем.
В комнате меня поджидала стопка тетрадей с конспектами и, признаться, она не внушала доверия. Конечно, их принес Рэнди, но ему же их кто-то дал, а я стала такой подозрительной в последнее время. Точно ли никто не решил подшутить над нашим доверчивым гулем и подсунуть ему старые лекции?
На нашем факультете тоже хватало любителей всяческих подстав, самая крупная из которых на моей памяти – нож в бочину в злополучном такси. Вспомнив о том вечере, я привычно скрипнула зубами, но все-таки заставила себя заняться учебой.
Так, что тут у нас? Методы защиты от проклятий – звучит полезно, классификация китайского бестиария – уже чуточку скучнее. Использование яда скорпиона в быту, вред и польза лапок лунного кролика, введение в простейшую демонологию…
Все начало смешиваться в голове в какую-то лютую потустороннюю кашу. Я не понимала, чем мне может помочь знание таких странных вещей, да и мысли о Светке не давали сосредоточиться на учебе.