Влияние

— Ну. Как наши дела? — спросил доктор весело.

— Отлично, — мой голос звучал очень загадочно. — Я хочу вам кое-что показать.

— Давай, показывай скорее.

— Первое. Вы пришли с Даниилом Николаевичем?

— Да. Ты его увидела? — доктор Калиот был действительно удивлён.

— Нет, пока что. Я вижу две человеческие тени в тумане. Одна точно ваша, потому, что у неё ваш голос, а вторая…. Ну, я просто догадалась, что это Даниил Николаевич.

— Хорошо. Что дальше? — с интересом спросил доктор.

— Второе. Смотрите на мои руки.

Я по очереди принялась зажимать пальцы от большого к мизинцу сразу на обеих кистях и разжимать так же в обратную сторону. Потом показала врачам кулачки.

— Молодец, Фаби! Ты превзошла все наши….

— Это ещё не всё, — торжествующе перебила я Калиота. — Третье. Смотрите на мои ноги.

Я начала сжимать и разжимать пальцы, вращать стопами и поочерёдно вытягивать их, словно давлю на педали. Доктор Калиот рассмеялся и захлопал в ладоши. Даниил Николаевич присоединился к нему.

— На сегодня это всё, — тоже смеясь, сказала я. — Концерт окончен.

— Умница. Превосходно! Раз такое дело, то угадай, кто по тебе соскучился?

Доктор Калиот что-то небольшое и лёгкое положил мне на грудь. Потом взял обе мои руки и осторожно опустил их сверху на этот пушистый предмет.

— Мой зайчик! — воскликнула я.

— Правильно, — Калиот погладил меня по голове. Потом заговорил более серьёзным голосом, — Фаби, мы сегодня провели небольшое обследование. И выяснили, что твои способности пока совсем не работают. Когда они к тебе вернутся — неизвестно.

— Ну и что. Всё равно они мне здесь не нужны, — я вообще не удивилась и не расстроилась этой новости.

— Я доверяю тебе и надеюсь, что если вдруг они снова проявятся, ты не станешь их никак и ни на ком использовать. Так будет лучше, чем давать тебе лекарство, которое их приглушает. Как только почувствуешь, что что-то изменилось — сразу говори. Вообще обо всех изменениях и странностях тут же рассказывай мне, Даниилу Николаевичу или любому другому врачу. Договорились?

— Договорились, доктор Калиот. — Я улыбнулась в его сторону.

На следующий день моё самочувствие стало ещё лучше, чем накануне. Туман из глаз почти ушёл, теперь я видела просто сильно размытые силуэты, могла найти белый шкаф на фоне белой стены. Утром с помощью медсестры села на кровати, протёрла лицо влажным полотенцем. Завтракать пока пришлось с ложки, иначе я бы накормила и своего зайчика кашей, он всё время теперь лежал у меня на коленях.

День прошёл почти без обследований, было много двигательных упражнений, массаж. В свободное время я постоянно сгибала и разгибала руки, ноги, поворачивала голову во все стороны. Наверное, со стороны это смотрелось жутковато, словно я механическая кукла, у которой неполадки в системе. Но с каждым разом движения у меня выходили всё легче и легче.

Вечером я даже смогла немного постоять, опираясь на свою кровать. Не без помощи конечно. Доктор Калиот сказал мне, пока сильно не напрягать мои «атрофировавшиеся мышцы», но я просто не могла лежать спокойно. Почему-то Даниил Николаевич вопреки его словам поощрял мои старания. Хотя обычно он делал всё в точности, как сказал начальник.

В этот день сразу после ужина вся больница резко опустела и стихла. Почти все сотрудники ушли по домам. Было уже около восьми часов вечера. Чуть позже пришла медсестра и подготовила меня ко сну. Помогла почистить зубы, умыться, сходить в туалет. После этого доктор Калиот зашёл, чтобы попрощаться со мной до завтра. Он почему-то ещё долго ходил и проверял, всё ли в порядке в моей палате, будто не хотел со мной расставаться.

— Ну, всё, Фаби. Сегодня дежурит Даниил Николаевич, он будет постоянно рядом с тобой. — Его голос был спокойным, как обычно, но от самого доктора почему-то веяло волнением.

— Отлично.

— Давай. До завтра.

— До свидания, — я приподняла ладонь и легонько помахала ею на прощание.

Доктор ушёл. Я на какое-то время осталась в палате одна. Позже пришёл Даниил Николаевич, пожелал мне спокойной ночи и сказал, что он будет в палате напротив, двери оставит открытыми, если что — сразу звать его. За сегодня я очень устала, поэтому заснула очень быстро.

Не знаю, сколько времени мне удалось поспать. Проснулась от того, что кто-то одним движением завернул меня в одеяло, взял на руки и куда-то понёс.

— Что? Уже утро? — промямлила я, не открывая глаза — очень уж не выспалась.

— Спи, Фаби, — послышался тихий голос Даниила Николаевича.

Мне второй раз повторять не надо было. Я почти сразу погрузилась обратно в сон. Если бы моё тело обладало обычной чувствительностью, было бы неудобно так спать на руках, но сейчас всё равно. Вдобавок ровные шаги меня укачивали.

— Э! Что вы делаете? — раздался резкий мужской голос. Он звучал настолько ошеломлённым, что я тут же проснулась и распахнула глаза. Сразу же после слов этого человека раздался громкий щелчок, затем ещё один. Мне этот звук был знаком, но я не могла вспомнить, где я его раньше слышала и что это означало.

Я была уже не в своей палате, а, кажется, в коричневом коридоре. Меня по-прежнему кто-то держал на руках в горизонтальном положении, прижимая правым боком к себе. Два чёрных размытых силуэта стояли слева. Один из них сразу после щелчков вдруг резко попятился, что-то неразборчивое прокричал, запнулся и упал.

— Даниил Николаевич! — заорала я. Меня поразила эта странная ситуация.

— Что, Фаби? — спокойно послышалось у моего правого уха. Я растерялась совсем и не сразу смогла подобрать слова. Спросонья мне было трудно соображать.

— Что вы сделали с тем человеком? И куда вы меня несёте⁈ — удивлённо и испуганно спросила я, крутя головой и пытаясь что-нибудь рассмотреть. Мы уже ушли от того тёмного силуэта, который повалился на пол. Теперь перед нами был только один.

— Всё хорошо, Фаби, — тихо ответил заместитель доктора Калиота. — Тебя ждёт сюрприз.

— Что? Какой?

— Скоро увидишь.

— Но так не правильно! Верните меня обратно! Я должна сейчас спать, — потребовала я.

— Поспи у меня на руках пока.

— Мне страшно! — в моём голосе теперь было больше возмущения, чем испуга. Я завопила на весь этаж, — что вы делаете? Кто это с нами идёт? Верните меня назад!

— Закрой рот сейчас же! А то я его заклею, — резко и негромко сказала фигура, за которой шёл Даниил Николаевич. Этот голос был мне знаком, он принадлежал Смельчаку. Но Дмитрий никогда бы так не ответил. Эту фразу и с такой интонацией мог сказать мне только один человек из тех, с кем я недавно встречалась.

— Киллер⁈ — в ужасе выдала я, и моя челюсть отвисла, а глаза вытаращились. В голове со скрипом начали складываться пазлы. Я пришла к очень неприятному выводу. Сон как рукой сняло. Мне не хотелось верить в свои догадки, хотелось ошибиться. Такого просто не может быть. Но интуиция говорила: «Да-да, так оно и есть». Я подняла голову и посмотрела на заместителя доктора Калиота, — Король⁈ Что вы сделали с Даниилом Николаевичем и с Дмитрием?

Ответа не было. Я собиралась закричать, позвать кого-нибудь на помощь, не смотря на угрозу от Киллера, но мы вдруг вышли на улицу. В лицо дунул холодный ветер. Где-то вдалеке что-то засвистело и загремело, похоже на салюты.

— Куда вы меня несёте? Вернитесь назад! — закричала я и попыталась выкрутиться из рук Короля. Это были лишь жалкие дёрганья руками и ногами в крепко завёрнутом одеяле, словно судороги.

— Какая же ты упрямая! — не оборачиваясь, выдохнул Киллер недовольным голосом.

Я нащупала пальцами своего зайчика и прижала к себе. Меня переполняли чувства беспомощности, разочарования и страха. Последнее, к чему оставалось прибегнуть, чтобы хоть как-то воздействовать на ситуацию — это заплакать. Заливаясь слезами, я жалобно попросила:

— Не забирайте меня, пожалуйста. Я хочу остаться с доктором Калиотом.

— Фаби, не плачь, — мягко сказал Король и похлопал меня по плечу. — Всё будет хорошо. Ты же хотела сбежать из этой больницы.