Из рода Свирх. Дикарка

— Перестаньте, не нужно. Любой из братства Зиккур поступил бы также, — произнёс маг.

Он отошёл в сторону и брезгливо отряхнул одежду, где её касались руки и губы благодарных родителей.

— Братство Зиккур! Он из братства Зиккур! — пронёсся по толпе потрясённый шёпот. Многие сжали в ладонях обереги духов Леса.

Я почувствовала, как по коже, несмотря на тёплый день, пробежал мороз. Так вот откуда к нам явился этот юноша с глазами старика.

Про магов братства Зиккур ходило много слухов. Что они пользуются запрещённой магией и молятся в огромном, состоящим из множества башен доме. Но основным делом братства была охрана сна птиц Зиккур. В самой верхней из башен, той, которая пронзала небо и терялась за облаками, вот уже больше ста лет спали в гнёздах птицы Зиккур. Те самые, которые когда-то уничтожили род Свирх, сожгли его города и превратили пятую часть мира Сивон в непригодное для жизни Пожарище. Своего создателя, Верховного мага племени Тарганен птицы тоже сожгли, чтобы никто не мог сдерживать их свободу. Природой птиц была ненависть ко всему живому, они несли только смерть и опустошение.

После долгих поисков и безуспешных попыток магами было создано заклинание, усыпившее птиц. Никто не знает, как долго продлится их сон и каким будет пробуждение. Маги образовали братство Зиккур и уже более ста лет день и ночь дежурят у гнёзд, сменяя друг друга на посту. Ловят каждый вдох птиц, чтобы не пропустить момент пробуждения.

Но для чего маг братства приехал к нам в Лес?! У меня в голове встревоженным роем пронеслись догадки одна страшнее другой: птицы проснулись и вновь угрожают людскому роду, но пока их удаётся сдерживать. Птицы проснулись, и сдержать их уже не удаётся. Птицы...

Мои размышления были прерваны возвращением Дания. Он и ещё двое парней бежали к нам, поднимая ногами пыль и крича:

— Удра-а-ал!

У меня упало сердце: «Раала! Что с Раалой?!»

Я подалась навстречу мужчинам.

— Чужак убежал! — крикнул один из них. — Убил двоих наших и удрал.

— Что с Раалой? Она жива?! — крикнула я.

Если он убил Раалу... Никогда себе не прощу, что оставила подругу с ним наедине!

Даний закивал:

— Жива, только без сознания. Ударил её по голове, как и тебя.

В другое время я бы отыгралась на нём за все те слова, которые Даний сказал мне после подземелья и заставила съесть ту вонючую тряпку. Но сейчас было не до того, сейчас главное — догнать Дегана, не дать ему убежать из Леса. Я почувствовала, как от ярости поднимаются волосы на затылке, и руки сами собой сжимаются в кулаки. Как он сказал Главе? Я не причиню зла вашим женщинам? Пусть готовится: зато женщина причинит ему зло. И будет чинить его долго, наблюдая за тем, как он мучается и жизнь по каплям покидает его тело.

За Роома, за Раалу, за то, что обманом проник в наше селение и посмеялся над нашим гостеприимством. За всё.

Краем глаза я увидела, как Вееки, взяв несколько девушек, поспешила к Целительскому дому.

Наставник, тем временем, собирал группы для преследования Дегана. Неизвестно, в каком направлении убегает убийца, поэтому группы по два-три человека будут искать его на всех возможных тропах. Кто нападёт на след, позовёт остальных криком сойки.

Несколько человек тут же поспешили к загону с хабарги — нашими ручными оленями. Рогов у них не было, зато по обеим сторонам рта вниз росли длинные острые клыки. Мы одомашнили их и сделали верховыми. Тонконогие и лёгкие, они скакали по лесу гораздо резвее, чем лошади, перемахивали через поваленные деревья и овраги. Их не пугали залежи валежника и заросли колючих кустов.

Я подошла к Наставнику. Как и все из рода Свирх светловолосый и коренастый, он был коротко подстрижен и немного косил на левый глаз. Наставник любил шутить, что это позволяет ему видеть шире, чем всем нам.

— Учитель, — начала я, а сердце замерло: вдруг запретит ехать с ними, как уже запретил идти в Целительский дом проверять Дегана?

— Поедете с Шииной по тропе Красной травы. Возле тройного тиссарди встретитесь с группой Дания, — перебил он и, заметив, как я радостно вспыхнула, сдержанно улыбнулся.

— Мы догоним его, Наставник! — пообещала я.

Он кивнул и вдруг, придержав меня за локоть, строго сказал:

— Маара, держи себя в руках. Этот человек нужен нам живым. Необходимо узнать, кто его послал.

— Я поняла, Наставник, — кротко ответила я.

Он посмотрел на меня с сомнением и, приняв решение, заявил:

— Лучше я поеду с вами.

«Не доверяет», — пристыженно подумала я и тут же клятвенно пообещала себе, что исправлюсь, непременно исправлюсь. Буду всё делать грамотно и правильно, так что больше ни у кого не вызову сомнений и недоверия.

Справа из-за дома выскочила разъярённая, как нетопырь, Шиина. Даже её длинные, заплетённые во множество косиц волосы, казалось, шевелились от злости. Шиина вела в поводу своего хабарги. По глазам напарницы читалось всё, что она хочет мне сказать: все уехали, а мы до сих пор в селении! И всё из-за копуши Маары, которая даже своего хабарги из стойла не вывела! Однако, увидев, что я с Наставником, она немного погасила ярость. Только крепкие пальцы гневно сжимали и разжимали повод.

— Выведи моего хабарги, я домой за мечом, — крикнула я ей и, не задерживаясь, побежала к себе.

Ворвалась в дом, сняла со стены меч отца. Сделала несколько взмахов, приучая меч к руке. Несмотря на то, что я частенько с ним упражнялась, каждый раз, беря меч в руки, чувствовала что он будто сопротивляется.

«Меч знает одного хозяина», — говаривал отец, и после его смерти я постоянно убеждалась в этом.

Но всё равно продолжала тренироваться именно с ним, надеясь, что однажды он меня признает.

— Это я, Своорд, — прошептала я, назвав меч по имени. — Помоги, без тебя никак. Нужно наказать одну неблагодарную тварь. Мы приняли его у себя, вылечили нашей магией, а он совершил на нашей земле убийства. Он хуже зверя! Звери помнят доброту, а он отплатил нам подлостью. Ты же знаешь Роома, этого мелкого наглеца-хитрюгу, он бывает, заходит к нам и корчит рожи, глядя в зеркало твоего клинка. Так вот, эта тварь убила Роома. Только чудо помогло оживить его. Аэтотубежал и теперь нам нужно догнать и остановить его.

Я почувствовала, как потеплела оплетённая кожей рукоять, а от подушечек пальцев к запястью разошлись лёгкие покалывания. Меч послушался меня. Узнал и принял.

— Спасибо! — шепнула я.

Закрепив ножны на поясе, вложила в них клинок и побежала на улицу. Шиина и Наставник уже ждали у ворот на своих хабарги. Девушка держала за повод моего зверя. Он потянулся ко мне мягкими губами, одновременно грозя насадить на длинные клыки. У нас тут всё так — любя и пришибить можем. Взяв у Шиины повод, я перекинула его через шею хабарги, вскочила ему на спину.

— Отто!* — закричала своему хабарги Шиина и ткнула его пятками в бока.

Она всегда хотела быть первой и лучшей. Пару раз мы подрались, с тех пор терпели друга друга и на открытые стычки не шли, но между нами всегда был холод соперничества. Хабарги Шиины помчался за ворота, отбрасывая длинные ноги и взмахивая коротким пятнистым хвостом. Раздвоенные копыта оставляли во мху глубокие следы. Мы с Наставником поскакали следом.

_____

* Отто — бегом, быстро.

Глава 8

Некоторое время мы с Наставником ехали молча. Затем он спросил:

— Где Фееб? Я не видел его при сборах.

Я низко наклонила голову, чтобы он не увидел замешательство на моём лице. Мне бы самой очень хотелось знать,где Фееб!

— Он... ещё не вернулся с охоты, — тихо ответила я. И, желая поскорее сменить тему, спросила: — Каким способом убили посла?

Наставник бросил на меня косой взгляд, но всё же ответил:

— Убийца пробрался по подземному ходу, приподнял доску пола и метнул отравленный шип, — помолчав, он добавил в задумчивости, будто разговаривал сам с собой: — Скорее всего, убийца выдул его из трубки. Шип попал послу в шею, он умер на месте.