Страница 2 из 38
Глава 1
Хоуп, столица колонии на острове Первопроходцев. 47 лет спустя.
Нелл! Неллина! — позвал жену седой, представительный человек лет 60, одетый в строгий мундир зеленого цвета, — Подойди срочно!
— Что случилось, Артур? — к нему подошла женщина лет 55-ти, еще моложавая и красивая, в черном брючном костюме с белоснежной блузкой.
— Получил данные от генетиков. У Розалинды та же история, что и у многих, не подходит ни один из живущих в колонии молодых людей. От 79 до 99,9% несовместимых с жизнью мутаций у потомства. Только искусственное осеменение, или покупка партнера из отловленных местных. А с ее приятелем, Сью, вообще полная несовместимость. Я хотел, что бы мы вместе побеседовали с детьми, объяснили ситуацию. И потом, надо переговорить с Недом и его женой, объяснить, что брак, который мы планировали с рождения детей, возможен только, если они оба дадут согласие на стерилизацию мужа после рождения троих обязательных детей у каждого!
— Господи, несчастье какое! Но знаешь, я тогда вообще категорически против этого брака! Не против брака дочери, против брака именно с Сью! У него не тот характер, что бы терпеть рядом с собой детей любимой женщины от другого. Я не хочу, что бы мои внуки воспитывались в такой обстановке, а Розалинда страдала! Но давай сначала переговорим с детьми!
— Я думаю, все-таки лучше с родителями. У Сью взрывной характер, мало ли что он наболтает родителям! Мы все-таки с Недом друзья еще с академии, не хотелось бы глупо рассориться!
— Хорошо, может ты и прав, Мюррей хорошо тебя поддержал на выборах Председателя Совета нашей общины. Договорись о встрече!
— Вы куда-то едете в гости? — Раздался звонкий девичий голосок и в кабинет влетела их дочь, Розалинда, которой до разрешенного брачного возраста оставалось около 3-х месяцев. Учитывая слишком малое количество высадившихся на новую планету колонистов, все супружеские пары обязали рожать, как минимум, по три ребенка, а потом уже разрешали заниматься образованием или профессией. Брачный возраст установили строго с 19 лет для девочек и в 20 для мальчиков. С 18 по 20 лет мальчики проходили курс начальной военной подготовки, обязательный для всех. Условно — пригодных обучали просто стрелять, или готовили во второстепенные специальности, без усиленной физической и строевой подготовки. Это было вызвано обеспокоенностью Главного совета колонистов уж очень большой разницей в количестве аборигенов и пришельцев, поэтому они старались оберегать тайну своего существования, как можно дольше, а когда какие-то сведения все же просочились, постарались пустить слухи о богоизбранном народе, чей покой нарушать нельзя, во избежание конца света. На удивление, местная религия была очень похожа на христианство, более того, церковь напоминала своей структурой англиканскую. Никаких Святых Престолов, глава церкви — правящий монарх. Священники нижнего звена имеют право жениться.
Да и язык местных удивлял. Казалось, говорили местные на причудливой смеси из слов англосаксонских, славянских, германских, романских языков и еще одного, неизвнстного. Причем язык простого народа отличался, несущественно, но заметно отличался от тех, кто занимал хоть немного, но более высокое положение. Пока колонисты не нашли этому объяснения. Удивила их и почти полная генетическая совместимость с такими местными, причем, чем высокороднее был абориген, тем больше совместимость. Выявили это случайно, когда к острову Туле, прикрывавшему вход в порт столицы, названной Хоуп (надежда — англ), прибило полузатонувший пиратский корабль. Спасшуюся часть команды вылечили, приютили, выспросили все, что они смогли рассказать о своей планете и помогли отремонтировать корабль. Тут-то и выяснилось родство языков, а когда бравый капитан, бывший аристократ, сбежавший в пираты после неудавшегося заговора, сделал ребенка одной из девушек, и родился здоровый, крепкий мальчик, выяснилась и полная генетическая совместимость. Это навело членов Совета на мысли, как преодолеть нависшую над ними опасность вырождения. Они отправлялись в перелет со стандартным числом переселенцев, высчитанном научными исследованиями, специально, что бы не допускать быстрого появления близкородственных браков. Но потеряли почти два трети человек. Причем большинство — женщин. Через три — четыре поколения близкородственные браки стали бы обычными, а груз мутаций бы зашкалил. Что бы не допустить этого была введена обязательная генетическая экспертиза перед свадьбой, пары, несовместимые генетически, но любящие друг друга соединяли только с обязательством заводить детей от проверенных ДНК — тестом доноров.
Постепенно появилась практика воровства местного населения, жившего на побережье. Сначала женщин, которых в колонии было значительно меньше. На это закрывали глаза. Лучше так, чем постоянные стычки из-за невест, и практика многочисленных родов от разных партнеров, истощавшая здоровье фертильных женщин. Тем более, дамы, попавшие из средневековых условий к колонистам, считали их пока не полностью приспособленный быт верхом комфорта и всеми силами стремились остаться. Однако было замечено, что наиболее сильные и одаренные дети рождаются от мужчины — аборигена и женщины — землянки. Так что со временем, после официального решения Совета, стали воровать и мужчин. Вначале использовали, как доноров, но потом некоторые, уже рожденные на острове девушки потребовали равенства и права брать аборигенов в мужья, конечно, не с полными гражданскими правами, но создавать что-то вроде семьи. Не потребовавшимся никому, или не подошедшие по тесту аборигенам дали право создавать семьи друг с другом, но их дети не получали прав вообще никаких, их, по соображениям безопасности, с 6-ти лет воспитывали в специальных школах, с детства им вкладывались мысли о невиданной привилегии служить посланцам небес. Так формировался, фактически, рабовладельческий строй. Но наибольшая проблема была в преобладании в массе украденных аборигенов простых людей. Не у всех была полная совместимость с землянами. А вот у аристократов — 100%. Объяснения пока этому не было. Но аристократы попадались в рыбачьих деревнях и мелких купеческих городках на побережье редко, ценились на вес золота и, чаще всего шли в постоянные партнеры женщинам, если смирялись с такой участью. Если же продолжали сопротивляться, то их просто использовали, как принудительных доноров, а потом просто превращали в рабочую силу в заработавших к тому времени каменоломнях и шахтах. Цинично, но выхода не было. Восстаний маленькая колония могла не пережить.
И вот, проблема рождения наследников, встала перед детьми сына бывшего командора экспедиции, а теперь бессменным главой колонии, Артуром О’Рейли, чудом спасенного вместе с матерью с обломка аварийного звездолета. Алекс, Розалинда и ее младший брат были рождены уже на острове, как только немного обустроился быт. Со своим другом, Недом Мюрреем, сыном бывшго командира 26-го, а теперь его заместителем, они строили планы объединить семьи, поженив детей. Сын Дени, Денисью, или просто Сью, по-домашнему, и дочь Артура Розалинда считали с детства себя женихом и невестой, но сейчас между ними встала непреодолимая стена генетики. Надо было выбрать наименее болезненный выход из ситуации!
Чета Мюррейев с обеспокоенностью выслушала друзей. Стали обсуждать. Подвергать детей стерилизации, казалось правильным, если это не касалось своих. Для своих это было кощунством. Артур даже решил вынести этот вопрос на заседание следующего совета, в двух вариантах — Принудительная стерилизация только в случае нарушения запрета, с изъятием здоровых детей и обязательным воспитанием дефектного в семье, или ужесточении наказания вплоть до пожизненных каторжных работ. Пары уже вполне взрослые люди, наладили выпуск противозачаточных, мало, но если распределять централизованно, хватит, если не каждый день по нескольку раз, как кролики! Пусть сами решают!