Кружева лжи

«Только я тебя люблю. И папа. Ты же знаешь, верно?»

Так же повторялись следующие слова:

«Кто тебя считает самой лучшей? Мама считает самой лучшей».

И постоянно, вне зависимости от ситуаций, как с маленькой Витой, так и повзрослевшей, звучало слово «запомни». Казалось бы, обычное слово: простое непримечательное, но в нём Александра слышала угрозу. Буквы окрашивались тем самым ядовитым цветом.

«Могли ли на девочек воздействовать гипнозом? — задумалась Селивёрстова, жирно обведя красным собственное предположение. — И кем на самом деле была Клара Евгеньевна? И что стало с новым отцом Виты?»

Ответы на эти вопросы нашёл Рукавица, обнаруживший ещё один тайник прямо в полу, за кроватью. Под картиной с силуэтами на крыше.

— Твою ж… — Рукавица выпустил сигаретный дым, отдал находку криминалистам, набрал Селивёрстову. Новая информация никак не отменяла убийств и не делала Чирину лучше, но заставляла задуматься о словах Александры.

Глава 52

Дорога петляла за город, служебная машина, выделенная Рукавицей, неслась сквозь снежную стену. Поднялась настоящая пурга. Видимость была недостаточной, но водитель, сотрудник того же Владимира Андреевича, справлялся с поставленной задачей: он ловко выкручивал руль перед тем, как столкнуться с таким же заблудившимся в метели автомобилем, как и они сами.

Место, куда направлялась детектив, располагалось даже ближе, чем коттеджный посёлок «Жемчужина», однако, непогода тормозила путь, отдаляя желанную цель.

Дорога порядком вымотала и без того уставшую Александру. После разговора с Рукавицей она готова была сорваться в путь сию же секунду. Лишь напоминание Владимира Андреевича о том, какие порядки в нужном им заведении остановили её, вынуждая сидеть в ожидания утра.

Ночью Селивёрстова едва ли поспала хотя бы пару часов: терзали мысли и образы, тугими струнами тянулись нервы. Её догадка о манипуляции оказалась верна, однако, детектив и не подозревала того, что ещё скрывает прошлое Чириной.

Стоило закрыть глаза, как перед взором вставали две маленькие девочки семи и девяти лет, две пленницы чужой воли.

Две заплутавшие души.

Злость копилась в сердце Александры. Злость на монстров, игравших чужими судьбами. Злость вынудила согласиться на служебную машину, лишь бы поскорее оказаться на месте. Она же давала силы держаться после беспокойной ночи и притворяться, будто всё хорошо, отвечая на вопросы водителя.

Злость помогала держать привычный образ. 

Длинное здание встретило холодным серым фасадом. Заледеневшие побитые скульптуры, бывшие некогда настоящими произведениями искусства, смотрели настороженно.

Александра дала знак рукой, чтобы водитель ждал её в машине, и вошла в здание — частную лечебницу, дом. Его называли по-разному.

Охранник взял корочку, взглянул без особого интереса, сделал звонок и после этого указал на лестницу.

— Лифт только для персонала и пациентов, — обронил зачем-то.

Александра это и так знала.

Второй этаж. Длинный и совершенно пустой коридор. Чистота, режущая глаз, давящая тишина, запах лекарств. Александра постучала в дверь кабинета заведующей.

— Входите.

Крупная женщина в кресле поднялась навстречу.

— Значит, это вы детектив Селивёрстова, — произнесли её полные губы. — Никак не ожидала увидеть здесь кого-либо из представителей закона. Вы ведь сотрудничаете с полицией, насколько меня уведомили.

— Верно.

— Но зачем полиции понадобился наш пациент Чирин?

— Он связан с расследованием, — не вдаваясь в подробности, ответила Александра.

— Вероятно, дело очень давнее, потому что последние десять лет он не покидал этих стен.

— Вы правы, и всё же мне необходимо с ним побеседовать.

Молчание.

— Важность разговора превышает возможные последствия. Вы ведь это хотели бы услышать?

Женщина кивнула.

— Ничего не могу утверждать, — развела руками Александра.

— Ну… хорошо, — после долгого раздумья сдалась заведующая, — но только недолго. В конце концов, возможно, ваш приезд не так уж и плох. По крайней мере лучше хоть какое-то посещение, чем вечное одиночество.

— Его никто не посещает?

— У него никого нет.

— А дочь?

— Высылает деньги и только.

Александра ничуть не удивилась. Судя по записям, найденным Рукавицей, Чирина была близка с матерью, но не с отцом.

Заведующая вздохнула:

— Так что считайте, у него никого нет. Я вас провожу, только пожалуйста, будьте участливы. Наше учреждение — это не только дом престарелых, здесь оказывают психологическую помощь нуждающимся, поэтому сами понимаете: лишние переживания обитателям не нужны. Они и так брошены, душевно искорёжены. Помните о милосердии.

— Хорошо. Я постараюсь быть максимально тактичной. — Селивёрстова дала обещание, но знала: выполнить его будет непросто. Гнев уже закипал в её сердце. Была душа Чирина или нет той самой искорёженной, а жизнь другой семьи он исковеркал до неузнаваемости.

Человек, сидевший в комнате, мог бы вызвать сочувствие — это был оживший скелет, но никак не Чирин Алексей Дмитриевич, известный в узких кругах гипнолог.

Мог бы, но…

Он пошёл на преступление.

Жена, Клара, мечтала о дочери, но родить не могла. Угнетённое состояние, вечная подавленность превратили её в зомби. Все мысли теперь принадлежали мечте.

Деньги не помогали, хотя их было много — родители Алексея были людьми богатыми, шишками при советской власти — и каким-то чудом сохранили нажитый капитал для сына, а тот в удачное время вложил деньги в недвижимость. Не прогадал.

Но ничто не могло затмить боль Клары. Алексей понимал, что теряет жену, которую любил больше собственной жизни.

Спустя пять лет мучений ему стало казаться, что они оба сходят с ума.

Идея похитить ребёнка возникла не сразу. Были долгие раздумья, поиски, встречи с потенциальными дочерями. Он подбирал их на сеансах гипноза. В те времена в подобное лечение верили единицы, и всё же находились глупцы, слышавшие от восхищённых бабушек и дедушек о Кашпировском, они-то и доверяли нетрадиционному методу лечения, приводили своих детей.

Среди таких он и встретил семью Римских.

Девочка Виталина рисовала жуткие картинки, воровала, отличалась жестокостью, хотела дружить с нечистой силой и, что самое главное, идеально поддавалась внушению.

Именно её любовь к разным кошмарам помогла составить план похищения — родилась задумка о жуткой женщине, Кларе в гриме, порождении детской страшилки о призраке, живущем на рельсах.

Но сначала…

Алексей «случайно» подружил жену с матерью будущей дочки. Та выведала всё о прогулках Виталины, рассказала Алексею. Не меньшее внимание супруги уделили и Снежане, ведь сёстры всегда были рядом.

Дальше просто. Кларе следовало прийти на рельсы станции «Лигово» — Римские жили через дорогу от железной дороги — спрятать лицо под капюшоном, ждать. Когда девочки появятся, открыть лицо. Снежана испугается и бросится бежать, а Клара заболтает любопытную Виталину рассказами о потустороннем, соблазнит вожделенным исполнением желания, для которого нужно сделать самую малость — переодеться в волшебную курточку. Затем маленький укольчик, взять девочку на руки и сесть в такси, солгать, что дочка устала и заснула, приехать домой.

Вот и полная семья.

Вот и хеппи-энд.

Алексея волновало поведение Виталины, но он был врачом, гипнологом, и не сомневался: все недостатки ребёнка подкорректирует своим умением. К тому же он отлично знал: детьми легко манипулировать.

Когда Виталина «пропала», Алексей стал тем человеком, что помогал в розыске. Он поддерживал Римских на протяжении всего времени. Надеялся: они смирятся. Сколько детей исчезает. Но они упорно продолжали искать.

Клара и Виталина на тот момент уже переехали в «Жемчужину», в дом его покойных родителей. Новые жильцы не вызвали в посёлке вопросов: девочка безоговорочно слушалась новых родителей и не только благодаря гипнозу, но и вранью: Чирины говорили: «Ты потерялась, а родителям с сестрой всё равно. А мы тебя любим». Они даже пошли на уловку и пообещали, если Виталина захочет к той семье, они её отвезут обратно, а пока она погостит в доме у мамы Клары и папы Лёши. В доме, где так много настоящих игрушек.