Другой близнец

— Когда у тебя вылет?

— В пять минут десятого. Скоро мне уже нужно выдвигаться в аэропорт.

— Хочешь вина покамест? — подмигнула ей Роуг. — Может алкоголь поможет тебе расслабиться.

Мия вымученно улыбнулась. Ничто не поможет ей расслабиться.

— Нет, я — пас. Спасибо.

***

22 декабря, 22:53, Мэдисон, Висконсин

Дом, в котором она провела своё отрочество, встретил Мию давящей тишиной и затхлым воздухом, в котором уже не ощущался запах жасмина. Очевидно, пара путешествует довольно долго, если судить по слою пыли. Да, работенки тут хватало. Мия открыла окно в гостиной и на кухне, впуская морозный воздух, чтобы проветрить.

Ничего не изменилось с момента, когда она была тут последний раз, два месяца назад, в день годовщины смерти Рика. Она купила билеты за месяц до события. Туда и обратно в тот же день. У Марка она выяснила, что все собираются посетить могилу до полудня. По этой причине она приехала на кладбище в час дня на арендованном автомобиле, чтобы сразу вернуться обратно в аэропорт. Она просидела в машине еще около часа, выжидая на всякий случай. Она не хотела случайно столкнуться со своей приемной семьёй. Она приехала сюда не для выяснения отношений. Медленно она шла в сторону могил Рика и Боба, то и дело высматривая знакомые фигуры. Никого не было. Только свежие цветы и камешки на обеих могилах. Могила Рика обзавелась надгробием, таким же как у отца.

Она положила свои цветы обоим, а затем просто молча стояла напротив могилы Рика. В голове было пусто и тихо, так же, как на кладбище. Сначала она думала поговорить с ним, но никакие слова не шли, да и любом случае она не смогла бы заставить себя сказать простое «привет» холодному камню — это казалось дикостью. Рика ведь больше нет. Здесь покоятся лишь его кости, а если загробная жизнь и существует, то он и так должен знать всё, что произошло с ней после его смерти. Должен знать, что она смирилась с его гибелью, должен знать, что её сердце принадлежит другому. И да, какая-то часть в ней будет продолжать любить его до конца времён, ведь он — её первая любовь. Но тем не менее её мысли больше не принадлежат ему, она должна двигаться дальше, оставляя прошлое позади. Прошлое, полное приятных моментов, а также полное лжи.

В этой неживой тишине она прекрасно расслышала приближающиеся шаги. Мия поняла, кто это, еще до того, как фигура попала в поле её бокового зрения, остановившись рядом. Запах жасминовых духов выдал свою обладательницу.

— Я знала, что ты придешь, — произнесла Эйлин.

Мия не стала ничего отвечать, продолжая смотреть на надгробье.

— Прошел уже год, — продолжала та. — Но боль всё так же свежа, будто это случилось вчера. Когда мне сообщили о смерти Боба, я чувствовала себя так, будто на меня рухнуло небо. Тогда его смерть казалась мне самым ужасным, что я могу испытать. Я была уверена, что никогда не посмотрю на другого мужчину. Но правильно говорят: «никогда не говори никогда». И теперь смерть Боба не кажется мне такой уж ужасной.

Эйлин умолкла. Затянувшаяся пауза заставила Мию повернуть голову и посмотреть на женщину. Та смотрела на надгробье. Её глаза были сухими, полными тоски.

— Она избавила его от страдания пережить гибель своего сына. Даже заклятому врагу я бы не пожелала испытать того, что я, ибо ни один родитель не заслуживает этого.

Она повернулась, встречаясь с ней взглядом. Губы тронула легкая улыбка.

— Рада тебя видеть. Я ждала тебя.

Мия продолжала молчать. Не выяснять же отношения на могиле Рика, да еще в такой день.

— Прости меня, Мия, — голос женщины дрогнул. — За всё, что наговорила тебе тогда… Я была разбита, узнав все страшные подробности гибели сына и чем он занимался при жизни… Я так боялась потерять моего второго мальчика, что сама того не ведая, причинила боль девочке, которую поклялась любить как родную.

Губы Мии задрожали, а глаза наполнились соленой влагой.

— Тебе ведь столько пришлось пережить, — продолжала Эйлин. — Тебя чуть не убили эти подонки, и если бы не Бен, я бы лишилась еще и дочери, пусть ты и не моя кровь.

По щекам девушки одна за другой скатились несколько слезинок.

— Если бы ты стала женой моего сына, мы бы окончательно породнились, но знай, и без этого, я считаю тебя своей. И сейчас, здесь, перед могилой Рика, я прошу у тебя прощения.

— О, Эйлин…

Женщина протянула к ней руки и обняла её. Обе расплакались. Они еще долго стояли так, изливая друг другу душу, пока их не окликнул Ливай, пришедший проверить всё ли в порядке. После, уже дома, Эйлин рассказала, что оставила своего мужчину возле входа на кладбище, ждать её появления, пока сама она принимала в доме людей, пришедших поддержать её в этот день. Бена дома не было. Он, по словам Эйлин, тут же отбыл обратно в Город Ангелов, после посещения могилы брата. Несмотря на разочарование, Мия вздохнула с облегчением, что ей не пришлось с ним видеться. Она не была уверена, что выдержит его присутствие сейчас, после такой душещипательной сцены с его матерью, не говоря уже о том, что пришлось бы смотреть на него и что-то говорить.

Она провела дома еще пару часов, прежде чем уехать обратно в аэропорт. С Эйлин они договорились созваниваться каждую неделю, и что они все увидятся здесь на День Благодарения. На который Мия в итоге не приехала. Зато приехала к Рождеству.

Заглянув в холодильник, Мия поморщилась, увидев заплесневевшие овощи. Всё содержимое нужно было выбрасывать и срочно помыть стенки. Чем она и занялась. Это в конец вымотало девушку, и она решила, что завтра специально встанет пораньше, чтобы успеть всё сделать.

Но поднявшись на второй этаж, она направилась не в свою спальню, а в спальню Бена. Его комната была в идеальном, истинно солдатском порядке. Постель педантично заправлена, а немногочисленные вещи в шкафу рассортированы и аккуратно сложены. Мии хотелось взять какую-нибудь его толстовку на ночь, но она не была уверена, что сможет уложить её так же, а ей совсем не хотелось быть пойманной на ношении его вещей.

Руки сами потянулись к висевшему на вешалке парадному кителю, на котором теперь отсутствовали какие-то либо знаки отличия, превращая его в обыкновенный темно-синий пиджак с вычурными пуговицами. Накинув его на плечи, Мия уткнулась носом в воротник, вспоминая, как проснулась после похорон накрытая им. Недолго думая, она легла на кровать, зарывшись лицом в подушку, сохранившую слабый запах мужчины. Сегодня она будет спать здесь. А завтра снимет постельное бельё, чтобы стереть следы своего присутствия. Бену она скажет, что пришла убрать в комнате, подготавливая её к его приезду.

***

Как обычно она плохо спала, часто просыпаясь и прислушиваясь к ночной тишине. В половине шестого утра её разбудил громкий звук лязганья металла, заставивший подскочить. Источником звука оказался всего лишь мусоровоз, приехавший опустошить баки их района. И несмотря на то, что она хотела рано встать, желание поспать подольше пересилило, и Мия провалилась в небытие еще на несколько часов, не услышав будильника, проснувшись в следующий раз от сковывающего кости холода, отчего её нос превратился в ледышку.

Укутавшись поплотнее в одеяло, Мия подошла к стене, где висел термостат. Стрелка была на месте, но в комнате было жутко холодно. Чтобы проверить в чём дело, она спустилась в подвал, где у них находился обогревающий дом котел с бойлером и стиральная машина с сушкой, пряча замерзший нос в воротник надетого поверх пижамы пуховика.

Дисплей котла был потухшим, что скорее всего свидетельствовало о его неисправности.

«Только этого мне не хватало», — обреченно подумала Мия, разглядывая всю установку и пытаясь понять, как заглянуть в содержимое котла. Не то чтобы она понимала в этом. Но всё же.

До её слуха донесся звук закрывшейся наверху входной двери, заставив девушку перестать дышать. Вспрыснувшийся в кровь адреналин мгновенно растекся по телу, ускорив биение сердца.

Тем временем сверху послышались тяжелые шаги. Мия сглотнула.