Кровавое пророчество

— Мы…

Он взглянул в сторону двери и проглотил слово «закрыты».

Женщина выглядела полузамороженной. На ней были кеды — кеды, умоляю вас — и её джинсы промокли до самых колен. Джинсовый жакет был лёгким и подходил для летних ночей, и под ним у неё была футболка.

Она выглядела до боли замерзшей, что у него не возникло спонтанного осмысления, а съедобная ли она.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он.

Она уставилась на него, словно уже видела его раньше, и нечто заставило её испугаться. Проблема была в том, что он не узнал её. Ни внешне, ни по запаху.

Затем она сделала несколько шагов к прилавку. Он предположил, что она прошла глубже в магазин потому что там было теплее, а не для того чтобы приблизиться к нему.

— Я у-увидела объявление, — запинаясь, произнесла она. — О р-работе.

«Не заика», — решил он. Её зубы начали стучать. Как долго она пробыла на улице в такую погоду? Это был природный шторм, пришедший с озера. Первый в новом году. Но природный шторм не означало, что он не был жутким.

— Какое объявление?

— Л-людской Связной, — прощебетала она. — На объявлении написано, что принимают здесь.

Прошли минуты. Она опустила глаза. Скорее всего, не особо бесстыжая, чтобы встретиться с его свирепым взглядом теперь, когда она сказала, чего хочет.

Что-то в ней тревожило его, но это чувство не походило на то, что он испытывал в присутствии Асии Крейн. До тех пор пока он не выяснит, что именно это было, он не хотел выставлять её в пургу. И за исключением Асии, это был первый человек, попросивший о работе. Этой причины вполне хватало, чтобы уделить ей несколько минут его времени.

Краем глаза он уловил движение. Джон, уже в человеческом обличье и одетый в свитер и джинсы, слегка склонил голову, спрашивая: «Что теперь?»

Саймон наклонил голову в ответ и посмотрел на кассовый аппарат.

— Хочешь, чтобы я закрыл магазин? — спросил Джон, послав дрожавшей женщине улыбку, приблизившись.

— Да, — он посмотрел на женщину. — Давайте перейдём в соседнее заведение, и за чашкой кофе обсудим работу.

Она повернулась в сторону главной двери и запнулась.

— Не этим путем, — он вышел из-за кассы и указал на проход в стене.

Промежуточный арочный проход имел решётчатую дверь, которая могла запираться, когда один из магазинов был закрыт, а другой всё ещё принимал посетителей. На стене рядом с дверью была вывеска, на которой было написано:

ОПЛАТИТЕ КНИГИ ПЕРЕД ТЕМ, КАК ВОЙТИ В «ЛЁГКИЙ ПЕРЕКУС» ИЛИ МЫ ОТКУСИМ ОТ ВАС КУСОЧЕК.

Вывеска по другую сторону двери гласила:

КОНЕЧНО ЖЕ, ВЫ МОЖЕТЕ ВЗЯТЬ ЭТУ ЧАШКУ. МЫ ПРОСТО ВЗАМЕН ВОЗЬМЁМ ВАШУ РУКУ.

Ему показалось, что мозг женщины не оттаял достаточно, чтобы воспринимать слова. После первого потрясение от встречи с ним, он считал, что она ничего не понимала и не осмысливала.

Тесс вытирала стеклянную витрину, когда он вошёл. Дружелюбная улыбка, которую она начала было ему посылать, сменилась на осторожную, когда она заметила его компаньонку.

— Мы можем выпить кофе? — спросил он, заняв место за ближайшим к прилавку столиком и подальше от двери и очага холода, который, похоже, поселился вокруг столиков у окон.

— В кофеварке ещё немного осталось, — ответила она, теперь проницательно посмотрев на женщину.

Саймон откинулся на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

— Я Саймон Вулфгард. Как тебя зовут?

— Мег Корбин.

Он услышал вздох сомнения, и это подсказало ему, что она не привыкла к этому имени. А это значит, это не то имя, которым она долго пользовалась. Он не любил лжецов. Люди, которые лгали в небольшом, имели тенденцию лгать и во многом другом.

И имя не было такой уж незначительною деталью, когда всё было сказано и сделано.

Но когда Тесс принесла чашки с кофе на стол, и он увидел, как Мег обхватила чашку, чтобы обогреть руки, решил не обострять ситуацию.

Он поблагодарил Тесс, а затем вновь перевёл всё своё внимание на Мег Корбин.

— Ты знаешь, в чём суть работы Людского Связного?

— Нет, — ответила она.

— Значит, у тебя нет никакого опыта в подобной работе?

— Нет. Но я могу научиться. Я хочу научиться.

Он не сомневался в искренности её слов, но ему стало интересно, а не умрёт ли она от пневмонии или чего-либо раньше, чем у неё появится шанс чему-то научиться.

Внезапно он вспомнил покрытую рубцами старуху, сидевшую на солнце и предлагавшую погадать на картах и рассказать людям их судьбы. Но в тот день она не использовала свои карты, не для него. То, что она сделала, стало причиной того, что её слова, нашёптывались в его мыслях в течение последних двадцати лет. И теперь её слова звенели в его памяти так же чётко, как если бы он услышал их вчера.

«Будь лидером для своих людей. Будь голосом, который решает кто будет жить, а кто умрёт в твоём Дворе. Наступит день, когда спасённая тобою жизнь, в ответ спасёт кого-то, кто очень дорог тебе».

Его главенство в Дворе Лейксайд не спасло его сестру, Дафну, два года назад. Но размышление об этой пожилой даме, в то время как дрожавшая перед ним юная женщина ждала его решение, вызвало у него беспокойство.

Тесс поставила глиняную тарелку с супом на стол, вместе с несколькими крекерами.

— Последняя порция в кастрюле, — сказала Тесс.

— Спасибо, но я не могу заплатить за это, — голос Мег был едва ли громче шёпота — и полон сильного желания, когда она посмотрела на еду.

Послав Саймону враждебный взгляд, Тесс сказала:

— За счёт заведения.

— Ешь, — сказал Саймон, когда Тесс продолжила уборку. — Он сытный и согреет тебя.

Он отвернулся и стал пить кофе, наблюдая, как Тесс занималась подготовкой кафе к закрытию, дав Мег немного времени сосредоточиться на еде.

Тесс была встревожена. Тесс всегда была встревожена, потому что была слишком тонкая грань между потешанием над людьми и нежелание терпеть их присутствие. Он не знал, кем она была, только то, что она была терра индигене — и она была очень опасна, даже другие виды терра индигене боялись её. Но когда она прибыла в Двор Лейксайд несколько лет назад, что-то в её глазах убедило его, что если она не получит некого рода партнёрство, она станем врагом всему живому.

Пригласить её остаться было его первым официальным решением в качестве главы Двора Лейксайд. Наблюдая как она меняется с нервной одиночки в личность, способную вести общественный бизнес, он никогда не пожалел о том решении.

Но это не значит, что он всегда доверял ей.

— Чем занимается Людской Связной? — спросила Мег.

Саймон мельком взглянул на тарелку. Половина съедена. Он не знал, означал ли её вопрос то, что она больше не может есть или ей просто требовалась пауза.

— По соглашению, установленному между людьми и терра индигене, каждый город в Таисии имеет Двор, участок земли, где обитают Иные. Дворы это также места, где могут быть приобретены продукты, произведённые людьми. Но люди не доверяют Иным, а мы не доверяем людям. Много продуктов доставляется людьми, и ранее произошло достаточно случаев, чтобы убедить людское правительство и наших лидеров, что было бы благоразумно иметь кого-то, кто будет получать письма и посылки, и не будет иметь склонность съесть посыльного. Поэтому в каждом Дворе построили площадки приёма и там посадили тех, кто выступает в роли связного между людьми и Иными. Деловая Ассоциация каждого Двора приняла решение ввести оплату труда и льготы. По соглашению людское правительство обязано штрафовать любую службу доставки, которая отказывается доставлять товары в Двор. С другой стороны, существуют временные ограничений, когда позиция Людского связного может пустовать, прежде чем компании смогут отказаться войти на наши земли без штрафа. Такого рода перерывы чаще всего ведут к износу терпимости одной стороны к другой — а когда толерантность изнашивается, люди имеют склонность умирать. Иногда умирает много людей.

Мег съела ещё одну ложку супа.