Покидая высокую башню

– Вот же, – посетовал Глеб. – Сложный какой-то маршрут.

– Так там и не ходют люди. – Дедуля кивнул в ту сторону, откуда пришел Левин. – Мажорики по главной дороге дальше едут, там еще один поворот. Дорога зализана, поди, муниципалы себе наворовали из бюджетика. И дальше забор добротный. Ну и там хоромы ихние.

– Блин, – выругался Глеб, очень жалея, что слишком рано отпустил таксиста.

– Могешь обратно вернуться, если по краю обрыва переть страшно, – добродушно предложил дедуля. – Ну и в обход. А там кто подберет. Сам бы тебя отвез, малец, да корыто мое может хрюкнуть на горке, и дальше хоть на спине тащить.

– Не, спасибо. Я попробую срезать, как вы и сказали. Вроде как везучий. – Помолчав, Глеб добавил: – Бываю временами. По вторникам.

– Сегодня среда, – без обиняков заметил дедуля.

– И то верно, – невесело усмехнулся парень. – Ладно, я стартую.

– Угу.

Тропка и права оказалась небезопасной. Пару раз пришлось хвататься за толстые ветви и чуть ли не свешиваться всем телом над обрывом, чтобы преодолеть заросший участок.

«А что ты хотел, придурок. – Тяжело дыша, размышлял Глеб. – Ты ж без приглашения приехал. Ясное дело, тебя никто встречать не прибежит».

На последнем отрезке пути он перебросил спортивную сумку через обрыв. Здесь земля терялась прямо под ногами, а края с кусками налипшей травы и вросшими корнями походили на страшные рваные раны.

Переброшенная на противоположную сторону сумка спружинилась о поверхность и резво упрыгала куда-то за кустарники.

– Стоять! – Глеб отошел назад и, разбежавшись, прыгнул.

Хорошо, что расстояние было невелико. А вот размеры пропасти впечатляли. Словно основание какого-то глубокого водоема. А та трещина, которую преодолел Глеб, походила на русло вытекающей из водоема реки.

«Нормально. Я жив. Класс! – Он на всякий случай ощупал себя с ног до головы. – С таким стрессом и схуднуть недолго. И чтобы компенсировать это безобразие, придется мышечную массу набирать. Девчонки должны оценить. А, сумка!»

Глеб отвел в сторону ветви и шагнул на ковер из сочной травы. Внизу в десятке метров от него валялась сбежавшая сумка. Полосатый бок прижимался к лодыжке худенького ребенка с длинными светлыми волосами. Судя по тому, как стоял ребенок, сумка просто припрыгала к нему и наткнулась на его ногу. А тот так и остался стоять, полуобернувшись. Застыл на месте и молча пялился на посторонний предмет.

– Эй-эй, девочка! Тебя не задело? Прости, это мое. Там просто очень-очень-очень прыгучий подарок для кое-кого.

Девочка не ответила. Глеб сбежал с пригорка, чувствуя на себе ее тяжелый взгляд.

– Здравствуй. – Юноша растопырил пальцы и махнул рукой. Не дождавшись реакции, чуть наклонился и помахал рукой прямо перед носом ребенка. – Ку-ку. Говорить умеешь?

Девочка шевельнулась. Раньше она смотрела на незнакомца исподлобья, пряча личико за светлыми волосами, но теперь подняла голову и уставилась прямо на него.

«О-о-офигеть!» – пронеслось в голове Глеба.

Как обычно называют таких детей? Ангелочки? Котятки? Создания другого мира?

Девочка была необычайно миловидна. Лет семь, может, восемь. Светло-зеленые глаза выделялись на бледном лице, как капли краски, случайно уроненные на абсолютно белый лист. Маленькая и худенькая. Черты лица, губы, ушки, ручонки, тонкие ножки, – все такое нежное и, пожалуй, кукольное.

«А вырастет – какой красоткой будет, – восхитился Глеб. Красоту ценить он умел. Баловался на досуге фрилансом и дизайн-проектами. – Наверняка до умопомрачения нас, мужиков, доводить будет. Слушай, кукляха, хорошо, что ты еще мелкая. А то у меня бывает срыв башни».

Ангельское создание продолжало молча смотреть на него, и взгляд малолетней красотки был далек от ангельского. Недобро девчушка поглядывала. С подозрением.

«По-моему, я ей не понравился».

– Привет? – Глеб предпринял еще одну попытку. – Знаешь, постою тут с тобой еще чуть-чуть и стану похож на маньяка, практикующего охоту на маленьких деток.

Левая бровка девчушка – светленькая, как лучик миниатюрного солнышка, – поползла вверх. Судя по всему, она в склонности к «маньячности» нового знакомого не сомневалась с самого начала. Хоть и не убегала.

Пока Глеб зачем-то пытался придумать тему для разговора, подметил пару интересных деталей. Такой миловидной девочке больше подошли бы платьице и балетки, но вместо кукольного наряда на ней были фиолетовая футболка с белым человечком на груди, – присмотревшись, Глеб разглядел силуэт коньков и решил, что это фигурист, – и длинные белые шортики. На ногах красовались белые кроссовки. Несколько мальчишечий прикид.

– Я Глеб. А тебя как зовут?

Девочка заморгала и резво отступила от него на пару шагов. Сумка, утратив держатель в виде детской ножки, покатилась по траве.

«Вот теперь я точно как маньяк! Так, прекращай кадрить малолеток и шуруй искать дом».

Глеб рванул вперед и перехватил сумку.

– Отлично. Ребятенок, а не подскажешь… – Он оглянулся и, приоткрыв рот, пронаблюдал за тем, как девчонка с невероятной скоростью промчалась вниз по тропке и скрылась за деревьями.

«Надеюсь, она не побежала к родителям, чтобы сообщить, что к ней приставал подозрительный дядька. В полицию попадать не очень-то хочется».

Неспешно пройдя по тому же маршруту, что и девочка, Глеб незаметно для себя оказался на улице элитного коттеджного поселка. Населенный пункт окружал забор, но с той стороны, откуда пришел Глеб, вход был свободен. На этой стороне земельные участки все еще находились в процессе застройки, а оградить территорию, видимо, не озаботились из-за наличия обрыва. Вряд ли кто-то из посторонних решится обойти обрыв. Шея дороже. Только сумасшедшие. А Глеб как раз к таким и относился.

«Не, если бы знал заранее, что тут шею свернуть как нечего делать, не полез бы, – раздумывал он, читая фамилии на табличках, висящих на почтовых ящиках. – С другой стороны, через главные ворота меня вряд ли бы пропустили. А Амалия подтвердила бы, что да, мол, стража крепости, вы совершенно правы – не пускайте этого дремучего смерда. А лучше – сразу отшвырните подальше. Что ж, поиск обходного пути вполне в духе такого бесполезного ничтожества, как я. Не правда ли… мамуля?»

Дома в два и три этажа с шикарными садами окружали высокие заборы, увитые сочной растительностью. Здесь улицы, как и в «Безымянном», были пустынны. Солнце прогнало всех под своды их крепостей.

Глеб осушил бутылку и устало осмотрелся. Перекресток предлагал несколько альтернатив пути, каждый из которых оканчивался еще одним не менее щедрым перекрестком. Блуждать тут можно было до самого вечера.

«За свою авантюрность надо платить. – Юноша решительно зашагал по мощенному плитками тротуару, надеясь на развитую интуицию. – Интересно, какое имя родители подобрали тому чуду на тонких ножках? Должно быть нечто пафосное. Может, с налетом иностранщины. Жа-а-арко мне».

Преодолев еще один перекресток, Глеб наткнулся на компанию ребят. Пять мальчишек и с ними та миленькая девочка, что не так давно дала от него деру на первой световой.

«О, а вот и мое Золотко. – Утомившийся от долгой дороги Глеб обрадовался девочке как родной. – Прям радость для глаз. Надеюсь, кто-нибудь из этой шпаны укажет правильное направление».

Глеб приблизился и уже было открыл рот, чтобы озвучить вопрос, как вдруг оказался в эпицентре мощного конфликта. Похоже, разговор у ребят начался уже давненько, но Левин подошел впритык к кульминации. Мальчишка лет девяти, коротко-стриженный со смешным вихром на макушке, ткнул в девочку пальцем – точно в голову фигуриста на футболке – и, издевательски хихикнув, пробурчал:

– А щас ты вообще на девчонку похож. Где твои банты?

– Да! Где? – подхватили другие мальчишки, окружая Золотко. Некоторые принялись дергать бедняжку за светлые прядки.

– И сережки! И юбка! А, может, у него девчачьи трусы?!

«Погодите-ка. – Глеб прищурился, медленно переваривая информацию, пока пацанята, хохоча, прыгали вокруг Золотка. – Как-то странно они к ней…»