Желай, Рапунцель

Штатному медику было около сорока. Приятная наружность, легкая небритость, медные волосы с парочкой седых прядей и прозрачно-голубые глаза. Руки у мужчины были просто громадными, а пальцы пухлыми, но, несмотря на это, он, обрабатывая Данины раны, весьма аккуратно орудовал всем этим набором.

– Хорошо. – Девушка послушно закивала, про себя же проворчав, что фиг кто ее еще на лед заманит.

– Вот и умница. – Павел порылся в карманах пиджака и с наисерьезнейшим видом вручил Дане пластмассового мишку на цепочке, повязанной вокруг маленького пакетика с тремя мармеладками.

В дверь подсобного помещения, любезно предоставленного им дедулей-охранником под временный медблок, постучали.

– Войдите, – любезно разрешил неизвестному Павел. – Мы не голышом.

Даня фыркнула. Получилось несколько нервно.

В комнату вошел Глеб. Его взгляд скользнул по перевязанным рукам Дани, брови дернулись.

– Как наша героиня? – Изобразить бодрость он не сумел. Все портило виноватое выражение на лице.

– Ваша героиня – морской пехотинец, не иначе. Даже не пикнула ни разу, пока я обрабатывал повреждения на руках. – Павел покачал головой. – Повезло, конечно, что это поверхностные раны. Одни царапины, хотя и глубокие. Но все равно должно быть больно.

– Я не придаю значения физической боли, – пояснила Даня. – Поорать, порыдать – бесполезное дело. Не полегчает уж точно.

– Полегчает, полегчает, – возразил Павел. – А особенно, если кто-то рядом поддержит да пожалеет.

– Пфф… Извините. – Даня прижала тыльную сторону ладони к губам, сдерживая еще один рвущийся наружу смешок. – Не надо меня жалеть. Честно, не надо.

– Говорю же. – Павел пожал плечами. – Солдат.

– Судя по всему, нашему агентству повезло с новым сотрудником. – Глеб улыбнулся Дане.

«Ого, ого, ого. По-моему, меня не собираются увольнять. Шацкая, ты теперь неудачница всего лишь на девяносто девять процентов».

– На твоем новом сотруднике почти не осталось живого места, – пожурил гендиректора Павел. – А вы, Даниэла, постарайтесь поберечься. Все-таки не робот, а нежная девушка.

– Да, я постараюсь вести себя осмотрительнее.

– От рентгена все-таки отказываетесь? Лучше провериться на наличие переломов.

– Нет, спасибо.

– Даниэла. – Глеб поддержал собственный призыв многозначительным взглядом. – Я согласен с Павлом. Лучше предусмотреть возможные последствия.

– Еще у героини пару царапин на голове и, возможно, повреждения на ногах. Раз она, как вы говорите, несколько раз падала на колени, – вмешался Павел. – С головой мы разобрались. А вот с ногами проблема. Артачится девушка.

– Даниэла? – Глеб нахмурился. – Пожалуйста, позвольте помочь.

– Не хотелось бы лишний раз оголяться, – сдержанно улыбнувшись, пробубнила она.

– Я врач, – напомнил Павел. – А этого гражданина мы попросим удалиться.

– Я удалюсь, – пообещал Глеб.

Даня прижала ладонь к бедру. Колени ныли – это факт. Но спускать брюки здесь ее точно никто не заставит.

– Обойдусь. Спасибо. – Она протянула руку вперед. – Снабдите меня антисептиком и парой упаковок атравматических перевязок, и я выживу. Обещаю.

Павел закатил глаза. Проходя мимо Глеба, он похлопал того по плечу.

– Твой солдат упрямый. Разбирайся с ней сам. – Павел чуть понизил голос. – По мальчишке ничего путного не скажу. В руки не дается, сам видел. Хотя обострения, думаю, удалось избежать. Вовремя стащили с коньков.

– И мы знаем, кого за это благодарить, – отозвался Глеб.

Как только за врачом закрылась дверь, Даня пошла на таран.

– Насчет благодарности – это сарказм был? – сухо уточнила она, стараясь не прижимать обработанные руки к бокам.

– Нет. – Глеб уперся спиной в стену. – Вы Якова не провоцировали и не заставляли что-либо творить с собой. Он сам принимает решения. А вам я действительно благодарен.

– А… ну и я вам благодарна. – Даня пошевелила пальцами левой руки. – Быстро сработали, босс. Пожалуй, и правда выживу. Хороший медик в штате на вес золота. – И, приподняв бровь, продемонстрировала Глебу мишку и мармелад.

– Первичная специализация Павла – детская педиатрия. Раньше с детьми работал, и привычки так и не отвязались. – Он хмыкнул.

– То-то мне его манера общения странной показалась. – Даня провела пальцами по повязке. – Как с несмышленышем говорил.

На пару секунд наступила тишина. Глеб что-то усиленно обдумывал. Даня ждала.

– Полагаю, вам уже кое-что известно о травме Якова?

«Сразу по прямой пошел. – Даня даже не удивилась. – Приятно, что хотя бы здесь не юлит».

– Немного, – уклончиво ответила она. – Из-за нее ему нельзя заниматься фигурным катанием.

– Да, что-то вроде того. Это немного личное… семейное. Поэтому позвольте пока воздержаться от подробностей.

«Ну вот. А я-то думала, хоть что-то прояснится».

– Вы виделись с Горской?

– С кем?

– С Региной.

«Ой-ой, только не пытайте».

Даня сделала каменное лицо. Но тут увиливай-не увиливай, все и так ясно.

– Понятно. – Глеб сердитым не казался. Скорее задумчивым. – Признаюсь, меня безумно злит это обстоятельство. С другой стороны, Яков повел вас к ней всего лишь через пару дней вашего с ним знакомства. Бесценная форма доверия. Особенно, со стороны этого мальчика.

– Уэтого мальчикапроблемы.

«А-а! Шацкая, заткнись! Не лезь в это! Не беси меня!» – грохнул внутренний голос.

Глеб бросил на нее цепкий взгляд.

– Не думаю.

– Вы ведь нормальный мужчина, Глеб Валентинович. Понимаете, что жизнь человека часто делится на то, что он любит делать, и то, что должен делать. Не многие становятся счастливчиками, занимающимися именно тем, чем хотят. Но лишать человека любимого дела почти то же самое, что отсечь у него конечность.

Вздохнув, Глеб провел рукой по аккуратно уложенным волосам.

– Поймите, Даниэла, сейчас любимое дело Якова может ему лишь навредить.

– Естественно. – Собственная холодность покоробила Даню. Как она ведет себя с начальством?! Вдруг Глеб решит, что она до жути высокомерна. – Долгое время лишайте человека воды. И тогда, добравшись до источника, он упьется до смерти.

– Красивые образы. Однако я должен отказать…

– Вы позволяете Левицкому время от времени кататься на коньках. Или нам с вами придется распрощаться.

«Прекрасно, Шацкая! – внутренне всполошилась она. При этом на лице у нее не дрогнул ни один мускул. – Нашла чем шантажировать Левина. Ты что, блин, личность уникальная? Да он тебя сейчас пошлет и мигом кого-нибудь другого на замену найдет!»

Под пристальным прищуром Глеба захотелось срочно съежиться. Решает, насколько она серьезна?

– Я думал, вам жизненно необходима эта работа.

– Точно. – Сердце Дани пропустило удар. – Только я серьезно отношусь к своей работе. Во всех ее аспектах.

– Придется это обсудить отдельно.

– Что обсудить? – Пока пыталась справиться со страхом потери работы, утратила нить беседы.

– Катание Якова. – Глеб выпрямился и движением, отдающим каким-то особым профессионализмом, поправил лацканы пиджака. – Обсудить нам с вами. За ужином.

Даня едва успела приказать устремившейся вниз челюсти остаться на месте.

– Эм… могу я отказаться?

– Можете. – Глеба ее реакция ничуть не смутила. – Но уверен, вы этого не сделаете.

Быстренько проанализировав особенности своего положения, Даня решила выставить все в ином ракурсе.

– Это компенсация? – поинтересовалась она, как бы невзначай указывая на свои повязки.

Смешок. Похоже, Левина веселил ее подход к делу.

– В том числе, – благодушно согласился он. – Сегодня вечером, – быстро добавил, чтобы не дать ей возможности передумать.

– Но я сегодня не совсем элегантна, – напомнила Даня. – Если только вы не приглашаете меня в ресторан с антуражем погребальных камер в египетских пирамидах.

– К сожалению, не владею информацией о подобной экзотике в нашем городе. Однако, если у вас есть такое желание, устроить все – не проблема.