Lifetime

Но шила в мешке не утаишь. С галерки поднялась рука, и ее одногруппница пояснила:

– Иван Ефремович, она с женихом поругалась.

– О, простите, милая, – понимающе кивнул лектор. – Вы можете выйти, если хотите, или посидите вместе с нами, успокоитесь, глядишь, и найдете варианты примирения. Вселенная многомерна, а человек, пожалуй, посложнее устройства резонансной сетки.

Оля, покраснев, всхлипнула еще отчаяннее, дернула плечами и мотнула головой: да где там, какое примирение, когда все вокруг падает и рушится?

Иван Ефремович вздохнул. У молодежи всегда так: что ни происшествие, то обязательно мирового масштаба. Поссорились – так навсегда, помирились – так на всю жизнь. Он попытался утешить студентку:

– Оленька, вы не сжигайте мосты раньше времени. Поверьте мне, все решаемо, кроме…

Ольга, не выдержав душевных терзаний, прервала лектора:

– Рома военный! Там кроме приказов ничего не решаемо!

Иван Ефремович почти воочию видел, как душит Олю изнутри горькая несправедливость и едкая желчь влюбленности: почему человек, что занял все ее сердце, отдал ей взамен только половину своего? Почему на первом месте должен быть долг и честь – и только потом любимая? Ведь он не врет, любит ее, она знает наверняка. Почему нельзя отыскать работу поспокойнее, разве в мире, где помимо Земли заселены еще пять экзопланет, где вместо войн есть Межмировое правительство, где люди, сплотившись, победили мировой экологический кризис шестого парникового вымирания – есть место опасности и смерти? А выходит, что есть. Как же лектору это было знакомо…

Иван Ефремович помедлил, окинул взглядом аудиторию, поморщился, словно решаясь на что-то. И нехотя произнес:

– Отложите в сторонку ваши ручки и планшеты. Я вам расскажу одну историю… Но давайте договоримся, что вы, скажем так, не будете ее афишировать и тиражировать.

Он дождался легкого одобрительного гула, прикрыл глаза, собираясь с мыслями, и вышел, прихрамывая и опираясь на трость, из-за кафедры в центр лектория.

– Знаете, в старых двухмерных фильмах есть один заезженный штамп. Когда погибает второстепенный персонаж, который должен был умереть по сюжету, причинив душевные муки главному герою или героине, то они, герои, очень агрессивно к смерти относятся. Всегда кричат что-то вроде «Да как ты мог!» или «Нет, только не ты!», и все в таком духе. Я всегда думал, что это глупо. Выбор каждого всегда остается его выбором, даже если другого человека он печалит и сердит. Но потом я понял, что порой принять этот выбор – самая сложная в жизни штука.

Студенты негромко начали переговариваться, обсуждая постулаты лектора, Оля притихла и прислушалась, сведя брови к переносице. Она пока не понимала – полезно ли будет то, что им расскажет лектор, или это просто приправленные толикой психологии нравоучения.

– Мы вот с вами легко обсуждаем резонансную космонавтику. Словно она была всегда, – усмехнулся Иван Ефремович. – А ведь еще два-три века назад кроме эфемерных предположений о многомерности Вселенной не было и зачатка оптимизма касательно того, сможем ли мы хотя бы до ближайшей звезды добраться. Вспомните, сколько было трагедий и ошибок. Аполлон-один, Союзы, первый и одиннадцатый, Челленджер, катастрофы на Плесецке и Байконуре… Это только верхушка айсберга истории покорения космоса. Но что с современностью? А с современностью не лучше. Вспомните историю семерых, что первыми решили войти в резонансное пространство без анабиотического сна. Их гибель не была напрасной, мы теперь знаем, что резонировать со Вселенной в сознании нельзя. А последний случай, тридцать лет назад?

– Вы про Лилию Страйз? – послышался заинтересованный голос с галерки.

– Именно, – кивнул лектор, откашлялся, расправил плечи, и перед студентами возник человек, которого они никогда не знали. Военная выправка, уверенная стать, емкие короткие слова. – Три десятилетия назад человек подумал, что завоевал космос. Мальчишки и девчонки повально хотели переехать в Первую колонию или во Вторую. И когда стартовал проект «Андромеда», только ленивый или бедный не вывел на орбиту Земли жидкостные линзы оптических телескопов, чтобы посмотреть: правда ли в галактике Андромеды есть потенциально пригодная для жизни планета? Точно ли надо туда снаряжать межгалактический резонансный шаттл? А что, если в расчетах ошиблись? Другая галактика, как ни крути. Но ни задора, ни смелости человечеству всегда было не занимать, что тогда, что сейчас. Вот и стала культовой героиней Земли и двух (на тот момент) миров она. Лилия Страйз.

Иван Ефремович опустил взгляд, помолчал, хмыкнул и ударил об пол тростью в подтверждение своей решимости поведать эту историю.

– В недавнем документальном фильме, конечно, вам рассказали, что она была одержима космосом всегда. Что она спала и видела, как тащит на орбиту детали для межгалактического шаттла. Да только вы сами предположите: кто был бы до такой степени фанатично предан своей работе?

Лектор обвел аудиторию взглядом. Студенты, сбитые с толку, звенели мнениями, сводившимися к одному: да никто.

Иван Ефремович вздохнул и продолжил:

– И вы в корне неправы. Она – была. Родилась Лилия во Втором, Нью-Йоркском мегалополисе, но девчонкой переехала сюда, в наш Девятый, Московский. Училась здесь, в Межпланетарном университете, получила диплом инженера-астронавигатора. Была она рыжая и смешливая, озорная и серьезная, нос в веснушках, а глаза – серо-зеленые, из которых выпрыгивали сумасшедшинка и смешинка. Я работал с ней, потому и знаю, – упредил вопросы лектор. Аудитория, начавшая было шуметь, смолкла.

– Детали для «Андромеды» создавали здесь, на Земле. Она водила транспортник с космодромов на орбиту, доставляла груз наверх. В атмосфере межгалактический шаттл не создашь, он попросту не взлетит, вы же понимаете. Кроме нее работали еще четыре транспортника, но процент ошибок был чересчур высок: только каждая пятая поставка деталей добиралась на место. Не учитывали погрешность на вес и конфигурацию груза, на расчет топлива, на траекторию полета. Нет, астронавигаторы не гибли, – снова опередил вопросы Иван Ефремович. – И кто бы что ни говорил, никакого правительственного заговора тут нет, и не было. Прогнозные нейросети работали, как часы, и всегда успевали сажать неверно стартовавший транспортник обратно на космодром. У Лилии же ошибок практически не было. К любому делу нужен талант, горящее сердце, чуткая интуиция и холодная голова, а у нее этого добра было в избытке.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.