Издатель

— Ну в каком... кирпич, ну в смысле самый обычный формат, что подешевле будет?

— Подешевле если попадать в количество печатных листов, а не печатать отдельно ваши листовочки, — мелодично пропела милашка.

— Это как?

— Делите на 32, но более подобные расчеты смогу представить по запросу, Борис Дмитриевич. Все ваши пожелания в заявочке поместите, мы со своей стороны предложим варианты.

— И сколько обычно печатный лист обходится?

— От 50 копеек цена начинается.

— Спасибо, до свидания.

Тут уже Сивый положил трубку сам.

«Ну вот, если долго мучиться, как говориться. Символично, что работать с предпринимателями, да и вообще разговаривать хоть сколько нибудь связно, оказалась готова типография с кричащим названием «Коммунист». Во дела какие, прогрессивные ребята».

Правда работа не могла сложиться по определению, Сивый это понимал. Печатать суммарный многотысячный тираж саммари — так себе история, там несколько тысяч рублей набегает итого... И это при наличии всего 79 предзаказов за вчера. Даже если расставить по всему городу розничных точек со стеллажами, даже если каждая из них даст по 200 заказов итого, то потенциал у саммари все равно не настолько высок, как хочется. Да и денег столько нет.

Как получалось печатать при таких вводных Жабе свои вонючие микротиражные сборники — оставалось дивиться. Ну не зря Вениамин Бенедиктович связями щеголял. Они у него действительно имелись.

Сивый поднялся, включил чайник, и уставился на подожженную спичку, когда его осенило.

«Стоп! Что-то ты тупишь, батенька. Тебе ж девка все разжевала и положила в рот».

Печатный лист на 32... Сивый бросился в зал, взял с собой первую попавшуюся книжку, а с ней прихватил одно из запоротых Ленкой саммари — ошибку девка допустила и листик потерял товарный вид. Но ничего — пригодиться сейчас. Приложил листок к книжке, прищурил глаз и понял, что если постараться, то на одной странице можно поместить целых восемь штучек «шпаргалок».

Далее шёл простой расчёт — 32-я доля позволяла легко напечатать на одном печатном листе целых 256 саммари. При надобности напечатать саммари на 32 вида книг следовало уместить все эти книги в 1 печатаный лист.

«По восемь штучек получается... всего-то десяток листов получается, а дальше — ножничками почикать».

Во всей это было наклёвывающейся схеме смущало, что требования типографии при этом звучало более чем ясно— 5000 экземпляров на тираж. При варианте печати одного листа с 256 саммари получалось...Две десятых копейки стоимость одного саммари при тираже 5000 штук.

«Ек макарек, это за миллион штучек получается», — изумился Сивый и сразу приуныл. — «Ну сколько получится в городке продать тысячу штучек, может две тысячи? А остальное куда девать? Солить?».

При затратах 2500 рублей на тираж и продажах примерно такого же количества экземпляров саммари, их себестоимость превышала рубль. А если платить ещё 50 копеек за книгу при выкупе, в которую станешь шпаргалки вкладывать и столько же примерно сотрудникам, плюс аренда, транспортировка.

«Все равно сто процентов чистой прибыли», — Сивый крепко задумался. — «Неплохая математика. А если ещё на оптовиков выйти или...».

Борис Дмитриевич даже закашлялся от посетившей идеи. А потом аккуратненько вычеркнул из числа 32 наиболее запрашиваемых для саммари книг одну позицию. Появилась замечательная идея у Сивого и он ее также аккуратненько в блокнот вписал, дважды при этом подчеркнув, как особо важную.

Тысяч десять книжек со вложенными внутрь листками вполне влезет в гараж, заняв не больше половины рабочего пространства, а если плотнячком складывать, то и всего треть займёт. Ну а что поместить на другие две трети, Борис Дмитриевич особо не сомневался. Тут ещё бабуля, утащив в зал телефон, обсуждала с соседкой будущую серию одного популярного телевизионного сериала.

— Ой ой ой, как же теперь Изауре быть.

Сивый думал недолго и ещё через пятнадцать минут послал в типографию «Коммунист» свой запрос на расчёт.

«Поживём — увидим, что насчитают», — заключил Борис Дмитриевич, бросая письмо в конверт и облизывая его краешек для запаковки.

Нерешённой по прежнему оставалась ещё одна задача — чтобы собрать, обработать, подготовить к выдаче такое количество заказов, требовалось немало свободных рук.

«По сути целая редакция понадобиться. И не только сейчас, но и в дальнейшем», — размышлял Борис Дмитриевич. — «Желательно тех, кому не придётся платить по первой заработную плату».

Тут то и Сивому предложение, услышанное от Машки сразу вспомнилось. Ну когда эта оторва предложила посетить Боре кружок литераторов в «Волне», пытаясь наставить его на правильный путь.

Ну а следом Борис Дмитриевич уже звонил Бондарихи, дабы справится — в какое время и по какому адресу состоится данная встреча литературного кружка в составе почитателей таланта Мандельштама.

— Да, Маш. Образумился я. Прости, извини такого дурака, куда идти то на вашу встречу? Я обязательно туда приду, — говорил он.

Машка простила, ну и назвала адрес — встречу предполагалось провести уже сегодня вечером.

«Успел».

Ну а пока других дел у Сивого оставалось невпроворот. Он собрал предзаказы, разложил по книгам листки с саммори и сложил все на телегу. Брать раскладушку на этот раз не стал.

В начале четвёртого Борис Дмитриевич выдвинулся из дома и потопал к проходной местного завода. Предзаказы раздать.

Глава 14

«Хочу в 90е

Назад к бандитам

Бритые головы

Яйца небриты

Бубль-гумм килограммами

Сникерс вагонами

Малиновый пиджак

И все дальше от дома ты», песня исполнителя Барто

С Ленкой встретились без двадцати четыре у проходной. Семейка судя по всему очень боялась опоздать и Борис Дмитриевич предположил, что его бывшая однокурсница пришла сильно заранее назначенного времени. По крайней мере, на момент когда Сивый подошёл к проходной, девчонка уже кемарила на лавочке, положив на руку подбородок и закрыв глаза. Рядом на газетке лежали лушпайки тыквенных семечек и совсем небольшой томик поэзии Александра Блока.

«Не удивлюсь, что она здесь торчит с тех самых пор, как мы разошлись по утру.

Далее поспать у Семейки не вышло — телега Тамары Семёновны, гружённая раскладушкой и книгами, громыхала так, что мертвого из могилы поднимет. Ленка мигом проснулась, вскочила, сгребла лушпайки тыквенных семечек и отправила в мусорное ведро рядом с лавкой. Кстати лавка сама была без спинки и неплохо бы подошла в качестве прилавка. Далековато конечно от проходной, в закуток надо заходить, но себе на ус Борис Дмитриевич информацию намотал. Глядишь пригодится.

Следом Семейка захлопала в ладоши при виде Сивого с трудом катящего тяжеленную телегу, а ещё правое колёсико буксовало то и дело заедая.

«Почувствуй себя карабахским ишаком», — подумал Борис Дмитриевич, в очередной раз выправляя телегу.

— Ну вот дождалась тебя!

— Мы ж на без двадцати четыре договаривались, Лен, — буркнул Сивый, останавливая телегу.

— Не люблю опаздывать, я здесь с трёх, — захихикала она.

Борису Дмитриевич однако не до смеха было. Тягать телегу с книгами и раскладушкой на своём горбу в нынешнем тщедушном теле виделось крайне проблематичным занятием. Сивый аж весь испариной покрылся, рубашка насквозь мокрая. Ленку это не смутило не сколько. Она подбежала к Боре и обняла, чмокнув в щеку, чуть привстав на цыпочки. У Зяблика тело мелкое, а Семейка так вообще миниатюрная кнопка, парочка прям. Обычно вот такие обнимашки при приветствии делают, а они уже сегодня виделись вроде как. Впрочем, отказывать себе в удовольствии обняться с девчоночкой Борис Дмитриевич не стал, пусть и в голове у него крепко засела другая бывшая однокурсница — Машка Бондарь. Ну и никах из головы не вылезала. Но там с ростом бондарихи и ее данными подиумной манекенщицы, на цыпочки уже пришлось бы подниматься самому Боре.